Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона - Анна Солейн

тем же. А значит, я имею право на выбор. Я не обязана становиться вашей женой. И я не стану.

Под кожей забурлила кровь. Дракон, который почувствовал неладное, тихо и угрожающе заворчал, готовый порвать на куски любого, кто разлучит его с истинной, которую он с таким трудом нашел.

Только что делать, если убивать в моем случае придется саму истинную⁈

Пытаясь не выпустить клокочущие внутри ярость и магию, я смотрел на Элис. Элис смотрела на меня.

За моей спиной звучало лихорадочное щелканье семечек.

Дверь открылась с громким скрипом. Никто из нас не пошевелился. Спустя пару секунд раздались шаги, а затем на прилавок перед Элис грохнулся камень-артефакт, такой же грубый и не обточенный, как все остальные.

— Не работает! — рявкнул мужчина, и магазин утонул в удушливом запахе чеснока. — Вот говорил я — нельзя с бабой связываться! Ты мне что продала?

Элис перевела на него такой же предельно спокойный взгляд, которым смотрела на меня. В душу закрались нехорошие подозрения. Это почему это она на меня смотрит так же, как на… на этого вот?

— А вы его активировали?

Любой артефакт перед первым применением нуждался в активации: его необходимо было подержать в руках хотя бы несколько минут, чтобы заключенная внутри магия проснулась.

Это знали все, кто хоть раз имел дело с артефактами.

— Что? Что ты мне говоришь? Ты мне подсунула какой-то булыжник и…

Он осекся, потому что я обернулся и оттеснил его от прилавка. Не знаю, было ли написано у меня что-то на лице, или он испугался драконьих глаз с узким зрачком, или моя магия все-таки начала тяжелой волной течь наружу, но мужчина как будто уменьшился в размерах, пористое лицо с огромным носом и подпитыми глазами покрылось испариной.

— Вон, — коротко приказал я.

— Но… но она…

— Вон отсюда, я сказал!

Он попятился, споткнулся и, забыв на прилавке булыжник, бросился к двери. Открыл ее только со второй попытки и вывалился на улицу, оставив после себя облако тухлого чесночного запаха.

— Хорошо пошел, — восхитился Гидеон.

— Не стоит так разговаривать с клиентами, лорд Мэлори.

Я ее убью. Обернувшись, я глубоко вдохнул. И выдохнул. Убью.

— Не стоит? Вот как?

— Именно так. И, если ни вы, ни ваш спутник не собираетесь ничего покупать, то я прошу вас покинуть магазин, мы уже закрыты.

Семечки покатились по полу, и Элис поморщилась. Как будто необходимость уборки взволновала ее сильнее всего остального.

Что. Мать его. Происходит. Почему она так себя ведет⁈ Это… возмутительно!

— Закрыты? — переспросил я. — Вы? А что, если я найду хозяина этого, — я обвел жестом скудную обстановку, — заведения? И поговорю с ним? Например, о том, так ли ему нужна в качестве продавщицы… ты? Что ты будешь делать? Без денег, без работы — куда пойдешь?

Да, шантаж.

Нет, не стыдно.

Я ее не убил до сих пор!

И даже не покалечил!

Хотя хотелось.

— У вас это не выйдет, лорд Мэлори.

— Почему это? Думаешь, я поленюсь навести справки?

— Мне. Здесь все принадлежит мне. Это мой магазин, и артефакты тоже мои. Потому я не нуждаюсь ни в вас, ни в ваших деньгах. Вы же не опуститесь до того, чтобы брать меня силой, лорд Мэлори?

* * *

После вопроса Элис в магазине повисла тишина.

Я раздумывал.

Опущусь ли я до того, чтобы взять ее силой? А, собственно, почему бы и нет? От злости внутри все буквально бурлило.

Со временем тишина стала давящей. Я смотрел в глаза Элис, все силы направляя на то, чтобы не дать магии вырваться наружу: вполне возможно, если это случится, от Верхних Петушков не останется даже руин.

Как назло, именно в этот момент по телу прокатилась очередная волна боли, и перед глазами все слегка поплыло. Элис стало аж три штуки — и каждую мне хотелось одновременно прибить, прижать к себе и не отпускать.

Пауза затягивалась.

— Идем, — коротко повторил я. — Повторяю еще раз: у меня нет времени на твои капризы.

— Лорд Мэлори, у вас, похоже, нет времени даже на то, чтобы вникнуть в ситуацию? Я с вами никуда не пойду. И не обязана идти.

В самом деле тащить ее силой?

Дракон, которого я с большим трудом удерживал внутри, откликнулся на эту мысль одобрительным рыком, кожа зазудела — судя по округлившимся глазам всех трех Элис, местами на ней выступила чешуя.

От одной мысли о том, чтобы ее сейчас отпустить, все внутри бунтовало. По крайней мере до того момента, как мы закрепим связь, которая позволит мне в любой момент ее найти.

Впрочем… мне казалось, я даже сейчас чувствовал слабое притяжение истинности, как будто к Элис меня привязывал пока призрачный, но уже очень прочный канат. Я буквально мог его видеть, хоть это и было невозможно: связь не закреплена, к Элис меня не привязывает пока — ничего.

И все-таки… Нахмурившись, я пытался разобраться в том, что происходит.

Почему все выглядит так, как будто… как будто связь уже появилась, пускай и выглядит слабой? Я, возможно, обратил бы на это внимание раньше, если бы не провалялся в отключке целый месяц.

Этот невидимый канат… будь я проклят, если это не та самая связь между истинными, о которой рассуждали ученые и о которой писали в легендах. Та самая, которая появляется после первой «близости», как секс целомудренно называли ученые и стихоплеты. Почему раньше ничего не было? Почему появилось сейчас? Ладно. Об этом стоит подумать чуть позже. А сейчас сосредоточиться на том, чтобы ее не прибить. Впрочем, нет истинной — нет проблем.

Опустив взгляд, я увидел, что из-под длинного левого рукава блузы Элис видны повязки.

Она перевязала метку! Спрятала ее!

Убью. Чего бы мне это ни стоило — убью.

Не припомню, чтобы кто-то раздражал меня сильнее.

Я ее почти ненавижу.

Больше всего на свете хотелось запереть Элис где-то… подальше от всех. Спрятать, как… сокровище.

Проклятие.

Все же в порядке было, когда она была в моем особняке!

Зачем ей понадобилось сбегать⁈

— Хорошо, — медленно произнес я. — Ты можешь со мной никуда не ходить.

Плечи Элис под тонкой тканью слегка расслабились. Она вздернула подбородок.

— Отлично. Тогда я прошу вас покинуть этот магазин.

— Нет.

— Что — нет?

— Нет, я не буду его покидать. Как написано в этой бумажке,