Ну ты и ведьма! - Лана Ежова

напряженно произнес Фарийский. – Подруг и учениц рядом с тобой сейчас нет, и…

– Минуточку! Как это нет? – возмутился мой куратор. – Я ученица!

– Ты… – Маг замялся, подбирая слова. – Ты слишком юна, чтобы рисковать.

– Ой, главное, что я уже взрослая! – заулыбался довольный дух.

Сколько можно болтать? Я подавила раздражение. Меня тянуло к Источнику, хотелось поскорее выполнить задачу.

– Зея, ты можешь рассчитывать на меня, – сообщил маг.

В его глазах тревога и участие, и спорить не захотелось.

– Хорошо, посмотрим, как сложится ситуация.

– Источник может и не принять, как и предыдущих хранительниц, – прошептал кто-то из служащих.

Я сделала вид, что не услышала выпад в свой адрес. Пускай зубоскалят, вдруг легче станет после моей выволочки?

Толкнула правую створку двери – с недовольным скрипом-ворчанием открылись обе.

Нас встретила густая темнота, пронзенная столбом света, который лился из круглой дыры в своде. Золотой поток, рассекая тьму, ввергался в каменную чашу большого бассейна. От воды шел фиолетовый пар. Или туман?

Скорее ни то, ни другое, ведь сверкало и переливалось, как грани бриллианта.

Магия. Небывалой концентрации сила.

Она манила, звала, обещая немыслимую власть.

Я шагнула вперед – и в темноте засияла радужная дорожка.

– Зея, стой! – прозвучало позади встревоженно.

Но я не обернулась.

– Наставница, подожди! Нас не пускает!

Ха, и не должно. Достойная кандидатка проходит единение с Источником без посторонних глаз. Если в зал пропустило и помощников, это верный признак провала. Такая хранительница – одно название.

Чейл об этом знал, но наверняка сейчас красиво заламывал руки, играя роль испуганной ученицы, безумно переживающей о наставнице. Он невероятен в притворстве.

А Фарийского жаль, он ведь обещал помощь и вдруг оказался бессильным.

Провинилась я перед мужчиной, пора бы исправиться.

С каждым шагом дорожка под моими ногами становилась светлее и ярче. Словно магия подсвечивала плиты изнутри.

Первая ступенька лестницы, ведущей к бассейну.

Я остановилась.

А я? Я настоящая хранительница? Смогу ли подняться над эмоциями, личными интересами, когда потребуется?

Смогу ли помочь врагу? Не станет ли магия привилегией избранных, моих друзей? Не возьму ли я себе больше, чем потребуется?

Я ведь хочу проклясть всех магов так, чтобы они зависели от ведьм и не смели их обижать. Только кто тогда защитит магов от происков ведьм? Я ведь знаю, какими коварными бывают сестры по дару. Только дай слабину…

Взять хотя бы зачатие: когда маг полон сил, получится мальчик. Ведьмы нашли способы, чтобы получить дочь: подгадывая моменты, когда супруг вернулся без сил из патруля, когда опустел резерв после эксперимента. Еще были специальные ослабляющие зелья. Холостые маги перестали пить в одиночку в трактирах: опасались утром проснуться с осознанием, что, кажется, через девять месяцев станут отцами. Даже мать заполучила меня нечестно, отец о моем существовании не подозревает.

И ведь это неправильно, нельзя, чтобы на пол будущего ребенка влияли.

Вторая ступенька.

Я слишком часто разбрасываюсь проклятиями. Вправе ли брать на себя подобную ответственность? Что, если однажды намеренно причиню зло только потому, что мне захочется? Как с Фарийским…

Третья ступенька.

Может, пора повернуть назад? Из меня выйдет далеко не идеальная хранительница…

Четвертая ступень.

Нет! Я не имею права отступить, хоть неидеальна. Я буду очень-очень стараться! Источнику нужна хранительница, кто-то должен залатать дыры в энергоструктуре мира, выдворить порождения Хаоса.

Я дошла.

Под ногами фиолетовым и зеленым завораживающе играла магия.

Позволят ли мне прикоснуться? Или, как предыдущим хранительницам, доведется ловить только брызги?

Миг откровения: сейчас склонюсь, чтобы зачерпнуть хоть немного. Натолкнется ли рука на невидимую, но непреодолимую преграду? Или окажусь достойной?

Еще один крохотный шаг… Нога подвернулась – я плюхнулась в бассейн.

– Зея!..

Фарийский по-настоящему испугался. Хоть что-то приятное в моем позоре.

Мысли полностью исчезли из головы, когда я с головой вошла в Источник.

Омут. Меня стремительно тянуло ко дну.

Поток магии – как вода в лесном озере, плотный, холодный и бодрит.

Зажмурившись, я падала, падала, падала… Воздух закончился, я попыталась вдохнуть – и захлебнулась.

Обжигающий свет проник сквозь веки, пронзая меня насквозь.

Я умерла.

Прежняя я.

И возродилась на молодой, мягкой травке.

– Здорово, ведьма.

– Приветствую, Вечный.

Великое божество Фирозии возлежало на ковре из изумрудной травы, закинув мускулистые руки за светловолосую голову. А над ним – сапфирная бездна летнего неба.

– Как тебе мои подарки, ведьма? – усмехнулся Вечный.

Подарки? То есть не одной юностью и присущей ей бесшабашностью меня облагодетельствовали? Стало страшно.

Вечный, явно покопавшись в моей голове, фыркнул:

– Ничего, потом поблагодаришь.

Ох, сомневаюсь.

Улыбка скользнула по четко очерченным губам Вечного.

– Чейлу ведь ты рада? Когда есть компаньон, веселее приключения.

Так я и знала, что никакой у куратора не отпуск! Послали шпионить за мной.

– А вот и не угадала, ведьма, – посерьезнел блондин. – Куратор мог и не помогать тебе. С тобой он добровольно, по собственной инициативе. Цени.

Я и ценила. Если бы не Чейл, я не смогла бы играть двух ведьм одновременно, опозорилась бы с этой дареной юностью.

– Да нет, тебе все завидовали бы, – возразил Вечный. – Это был твой второй шанс сделать так, как хотелось: выйти замуж за принца, улучшить положение ведьм.

Я ужаснулась. Принц Гектор вроде бы приятный парень, но… не для меня.

– А кто для тебя, ведьма? Определись и отпусти, если не нужен.

Щекам стало жарко.

И снова Фарийский, перед которым я ощущаю вину. Опоила, соблазнила, стерла память, неоднократно прокляла. Подозреваю, из-за меня он до сих пор не женат, не может найти покоя, осесть – все бегает по лесам, уничтожая нечисть. Теперь еще и ненавидит, думая, что у него есть дочь.

– Ох, ведьма, – протянул Вечный с осуждением. – Ты как всегда себя накручиваешь. Просто поговори с ним, признайся первой. А твой злой язык… Он поражает только достойных кары. Ну, почти всегда.

И он чему-то рассмеялся.

Обычно в такие моменты к нему присоединялся кто-то из кураторов – они мысленно обсасывали шутку, делясь впечатлениями. И я, и девчонки их за это просто-таки ненавидели! Они же обсуждали нас!

Молниеносно изменив положение тела, божество из Занебесья оказалось рядом и щелкнуло меня по носу.

– Ты такая смешная, когда обижаешься непонятно на что. Не злись, ведьма, ты мне почти как дочь.

Угу, как дочь, которую постоянно бросают в сложные ситуации… Кстати, о родственниках.

– Магистр Торвеола хранит в своем кабинете портрет погибшей ведьмы-отступницы. Совесть мучает?

Я не ожидала, что он ответит прямо, но все-таки почему-то спросила.

– Тоска заедает, – серьезно ответил Вечный. – Жалеет, что не углядел и она погибла, утонув в болоте. И вся его дальнейшая