Невестка слепого барона - Полина Ром

и толстенный вязаный шарф, и огромного размера перчатки с мехом внутр, осипшим голосом сказал:

-- Слава Богу, Конрад, что ты еще жив, старина! Больше всего боялся, что ты помер, и нас не пустят в дом.

-- Проходи, проходи скорее к огню. Что понесло тебя в такую погоду?! Ты всегда был авантюристом, Люке, но никогда не был сумасшедшим. Проходи! Кстати, позволь я тебя представлю жене и невестке...

Люке фон Брашт был на полголовы ниже барона, но раза в два толще. Обширная лысина нормального телесного цвета, но очень бледная по сравнению с багровым лицом, была окружена наивными, темными с проседью, кудряшками. Лицо с двумя подбородками достаточно тщательно выбрито. На кустистых бровях повисли капли тающего снега. Солидных размеров животик обхватывал широкий кожаный пояс, к которому крепились ножны с саблей или шашкой, а может быть, и с мечом. Я слишком слабо разбираюсь в оружии. У огня с заледеневших суконных штанов гостя начали скалываться небольшие льдинки.

Стулья барону и его гостю я подала сама, лично и, вежливо извинившись, ушла на кухню. Если свекрови захочется посидеть с гостем, пусть обслуживает себя сама.

Понимая, что вновь прибывших нужно накормить, я торопливо перебирала запасы, соображая, что можно подать побыстрее. Благо, что вода в котле еще не остыла. Пожалуй, самое быстрое – это глинтвейн и яичница. В котелок я влила примерно стакан воды и, порывшись в пряностях, выбор которых был весьма скромен, кинула в воду несколько бутонов гвоздики, пяток звездочек бадьяна, горсть скрюченных пластинок сушеного имбиря и штук шесть горошин черного перца. Сушеные яблоки добавила в самом конце. Дав вареву закипеть, протомила на медленном огне минут десять, чтобы пряности успели отдать свой аромат, а потом добавила мед и влила остатки вина из большого кувшина. Было его примерно около литра, и я не представляла, где взять новое. Впрочем, это я узнаю позднее: спрошу у свекрови.

Приоткрыла щелочку в трапезную и, убедившись, что баронесса сидит рядом с мужчинами, разлила глинтвейн в три кружки.

Гость и барон беседовали, и, пожалуй, я первый раз видела свекра таким оживленным. Заметно было, что гостю он искренне рад. А вот присутствие свекрови изрядно действовало ему на нервы: она вмешивалась в разговор, пыталась что-то рассказывать господину Брашту, и я, вручив мужчинам горячий напиток, ласково улыбнулась баронессе:

-- Матушка, для вас тоже есть порция глинтвейна, но вы устали и вам пора отдохнуть. Пойдемте, я провожу вас в комнату.

-- Да-да, Розалинда… ступай! Я думаю, мой друг не будет сердиться, что ты по слабости здоровья не можешь ему уделить достаточно времени, – барон повернулся лицом к жене и говорил так уверенно, что она, бросив по очереди злобный взгляд на него и на меня, молча отправилась в свою комнату. Я шла следом, неся ей обещанное лакомство.

Как только я поставила кружку на стол в ее комнате, она схватила меня за запястье и попыталась ущипнуть. Руку я вырвала, а ее кружку с глинтвейном смахнула на пол. И с улыбкой сказала:

-- Ах, какая неприятность! Жаль, что больше нет вина, и вам придется обойтись без лакомства, – дверь в трапезную была приоткрыта, и я не хотела, чтобы гость и барон слышали наши препирательства. Потому торопливо добавила шепотом: -- Устроите скандал, перестану для вас готовить, – и громко добавила: – Сейчас я все уберу, матушка.

К моему возвращению на кухне уже сидела Агапа, а на пороге стряхивал снег с одежды слуга господина Люке. Я вылила ему остатки глинтвейна и подала кружку прямо в озябшие красные руки.

– Благодарствую, госпожа, – мужчину потряхивало от холода.

Собрав все остатки, что нашлись на кухне: пара вареных картофелин, запеченная куриная ножка, кусочек свиного сала, две луковицы, я порезала все кубиками и, предварительно чуть обжарив лук, вывалила остатки на сковороду. Обжарила, залила яйцами, посолила и скомандовала Агапе накрыть стол. Еще сырую яичницу засыпала щедрым слоем тертого сыра и закрыла крышкой: так сыр скорее растопится. Лучше и быстрее еды сейчас я не придумаю.

Глава 35

Господин Люке Брашт оказался довольно интересным человеком. Молодость он провел на войне, а вот по завершении, оказавшись без средств к существованию, устроился с помощью дальнего родственника помощником кастеляна в герцогский замок. Именно там он и набрался совершенно фантастических познаний о вкусной и здоровой пище, которыми охотно делился со мной.

Поскольку в доме был гость, то барон спускался три раза в день к общей трапезе, а свекровь моя по моей настоятельной просьбе вела себя вполне пристойно. Эти дни были мирными, спокойными и полными интересной и забавной информации, так как гость оказался весьма словоохотлив.

Буран продолжался еще четыре дня, и большую часть этого времени господин Люке проводил со свекром. Но и мне удалось почерпнуть из бесед с ним массу интересного. Первое время я слушала его застольные речи, приоткрыв рот. Чем-то его рассказы напоминали мне лекции, так как говорил он достаточно авторитарно:

-- Первое: чем еда дороже, чем сложнее в приготовлении блюдо, тем более пристало есть такую пищу людям благородного сословия, госпожа Клэр! – вещал он, отставив тарелку и торжественно воздев палец к потолку. – Второе: блюдо, приготовленное на огне благороднее еды сырой! И третье, самое главное: чем выше располагается пища, тем более она подходит людям высших сословий. Господь в своей мудрости не зря расположил яблоки, груши и прочие фрукты ближе к небу, там они парят по соседству с ангелами рая! Тыква же, произрастающая на земле, а тем паче презренный картофель – годятся только для смердов. Любой врач и даже опытный знахарь всенепременно скажут вам, юная госпожа, что организм человека сословия благородного отличается строением своим от тела низменных смердов.

– Так и есть, господин Люке – важно кивала головой свекровь, соглашаясь с гостем. – Поучите мою невестку, господин. Она хоть и старательна, но не слишком умна, – и замолкала под моим взглядом. Что интересно, барон улыбался и молчал, практически не вмешиваясь в застольные беседы, но не забывая поблагодарить меня после еды.

Подобные высказывания настолько шокировали меня, что я упросила господина Люке рассказать мне поподробнее о том, что надлежит ставить на стол для дворян. Из его рассказов я узнала следующее: любое мясо годится для насыщения дворянина, но если гость особенно высокороден, то и мясо ему нужно ставить на стол не абы какое, а тоже «высокородное».

-- Птичье мясо, госпожа Клэр, самое