Пара варвара - Руби Диксон

направиться обратно ко мне, он движется к глыбе впереди. Когда он берет что-то длинное и жесткое и переворачивает, я понимаю, что это тело. Оно серое и пушистое и… я думаю, что это мэтлакс.

О, черт. Что убило его? Кто еще здесь есть? Я ломаю голову, пытаясь придумать какие-нибудь виды хищников, достаточно крупных, чтобы съесть одного из высоких, тощих мэтлаксов. Снежные коты свирепы, но ненамного крупнее рысей. Двисти — травоядные, а са-кoхчк? Ну, я не знаю, чем они питаются, но они слишком медлительны, чтобы быть хищниками. Я ломаю голову, пока Хэйден изучает тушу, а затем возвращается ко мне с мрачным выражением на лице.

— Что это? — спрашиваю я, волнуясь. Выражение его лица могло заморозить сосульки. — Что убило его?

— Я не знаю. — Его рот сжат в мрачную линию. — Здесь нет следов, только кровь.

Я с трудом сглатываю.

— Может быть… может быть, выпал снег? — Но я пробыла здесь достаточно долго, чтобы распознать свежую пудру, а снег, по которому мы идем, слегка покрыт коркой. Это означает, что он пролежал на земле достаточно долго, чтобы слегка растаять на солнце, а затем снова покрыться льдом. Более того, погода ясная, с легким ветерком.

Он хмыкает в знак согласия, хотя мы оба знаем, что я ошибаюсь.

— Мы должны быть осторожны. Будь начеку, пока мы идем, и держись в безопасности позади меня. — Он снимает с моих плеч рюкзак и перекидывает его через плечо. — Если ты устанешь, дай мне знать, и я понесу тебя.

— Со мной все будет в порядке. — Если все так плохо, как кажется, я не хочу, чтобы он тяготился моей жалкой человеческой задницей.

Хэйден кивает и снова начинает идти, его шаги большие и широкие.

— Держись поближе.

О, конечно. Крошечная человеческая женщина в снегоступах каким-то образом умудрится «держаться поближе» к семифутовому инопланетянину, который ходит так, словно на дворе весенний день. Конечно. Без проблем. Но я не протестую, потому что ясно, что он хочет убраться из этого района. Что бы ни случилось с этим мэтлаксом, это потрясло его.

Я бросаю на него взгляд, когда мы проходим мимо. Брызги крови повсюду, и этот жмурик… ну, я удивлена, что могу сказать, что это был мэтлакс. Он выглядит так, как будто его разжевали и снова выплюнули.

Я вздрагиваю и ускоряю шаг вслед за Хэйденом.

Мы сохраняем убийственный темп в течение всего дня, и я делаю все возможное, чтобы не отставать. Мне ясно, что вчерашнее легкое, но энергичное путешествие ушло в прошлое, и на его месте мы маршируем с головокружительной скоростью. Это отстой. Еще больше отстойно, что он выбирает извилистую тропу вместо очевидной, держит нас рядом с деревьями или идет в тени скалистого утеса, а не на открытом месте. Это означает, что сугробы выше, ветер холоднее, и все путешествие — это просто полтора часа гонки. Несмотря на то, что это отнимает все, что у меня есть, мне удается не отставать (ну, относительно), и Хэйден не несет меня.

К тому времени, когда две луны оказываются прямо над головой и снег освещается ночью, Хэйден направляет меня к скалистому выступу.

— Пещера охотника там.

Слава Богу. Мои ноги, кажется, готовы отвалиться, а пальцы ног онемели от холода несколько часов назад. Моя вошь слишком устала даже для того, чтобы петь, и все, что у нее получается, — это невнятное мурлыканье, когда Хэйден приближается.

Так что все планы на сегодня откладываются.

В пещере никого нет, и к тому времени, как Хэйден разжигает костер, я едва успеваю снять с себя мокрые меха. Измученная, я позволяю ему помочь мне раздеться, но у меня нет сил сделать больше, чем забраться на свежевыстланные меха кровати и рухнуть.

Когда я просыпаюсь на следующее утро, он прижимает меня к себе, его кхай счастливо мурлычет, а его палец гладит мою щеку. Я зеваю и поднимаю голову, чтобы посмотреть на вход в пещеру. В комнату льется солнечный свет, а это значит, что я проспала довольно долго.

Не похоже на это. Я все еще измотана.

— Прости, — бормочу я ему, а затем снова кладу голову на его теплое плечо. — Думаю, я потеряла сознание.

— Ты устала. — Она легко проводит пальцем по моей челюсти. — Это вполне объяснимо.

Сегодня он кажется более расслабленным, а я слишком устала, чтобы думать о сексе, поэтому я поднимаю тему вчерашней «проблемы».

— Что убило этого мэтлакса?

— Перестань спрашивать, Джо-си.

Я игнорирую его кислый тон. Это уловка, чтобы заставить меня замолчать, и теперь я отношусь к нему мудро. Он становится раздражительным, когда не хочет отвечать.

— Это не «я не знаю». Это как «я знаю, но не хочу тебе говорить».

Он фыркает.

— Но ты же знаешь, не так ли?

Его рука скользит к моей руке, и он проводит щекочущими маленькими кругами по моей обнаженной коже. Я голая. Ой. Как и он. Я не осознавала этого до сих пор, но, как ни странно, это не кажется сексуальным. Я подозреваю, что он просто хочет обнимать меня.

— Есть… истории.

По-моему, это не очень хорошее начало.

— Я слушаю.

— Мой отец часто говорил, что когда становилось слишком холодно, это было плохо. И что тогда появляются небесные когти, что они начинают охотиться на территории ша-кхаи.

— Небесные… когти? Я не слышала об этом. — Слова звучат странно на языке ша-кхаи.

— Есть много причин, по которым ша-кхаи не живут рядом с великими солеными водами. Существа в этих водах очень большие и агрессивные, с множеством клыков.

Кажется, я кое-что слышала об этом. Харлоу поделилась несколькими потрясающими историями о том, что она видела. Это заставляет меня вспомнить все документальные фильмы о динозаврах, которые я смотрела в детстве — здешний океан представляет собой какой-то первобытный суп или что-то в этом роде.

— И существа с небесными когтями живут в воде?

— Нет. Они приходят сверху. Они хватают свою добычу с земли и проглатывают ее целиком. И они достаточно большие, чтобы съесть комплект размером с Фарли.

Я чувствую ужас. Я такого же роста, как Фарли. На самом деле, я почти уверена, что у меня есть одна из ее старых туник, у нас почти один размер.

— Ты не говорил мне об этом.

— Я не знаю наверняка, небесные ли это когти, — говорит он, поглаживая мою руку, как будто пытаясь утешить меня. — Но если это так, нам лучше всего следить за небом.

Как ни странно, я думаю о большой тени, которую я видела пролетающей над головой несколько дней назад,