Сапфир - Рэй Даниэль Зеа

Он потянулся за ее рубашкой, сбившейся под ногами, но Сапфир сорвала с них обоих одеяло и села. Она обняла мужа за плечи и прижалась восхитительной грудью к его, лизнула кожу на его шее и моментально вызвала дрожь во всем теле.

– Так быстро ты не отделаешься! – прохрипела принцесса и повалила Гронидела на кровать.

Бесцеремонно забралась на него и склонилась к лицу, внимательно изучая черты в свете собственных веснушек.

– Будешь молить меня о пощаде, как погибающие в пустыне молят о капле воды.

– Обещаешь? – он вопросительно изогнул бровь и плотоядно улыбнулся.

Она прижалась к его губам и поцеловала, распаляя желание с новой силой. Гронидел обхватил ее лицо руками, яростно целуя в ответ. Боги, еще немного, и он позабудет о ее недавней девственности и станет молить, чтобы она на него села.

Сапфир оторвалась от его губ и поцеловала подбородок. Медленно сползая вниз, она оставляла влажный след от своего языка, которым водила вдоль его мышц, изучая контуры каждой из них. Горячее дыхание обжигало нежную кожу его сосков, а губы измывались над ними, пока ее пальцы ползли вдоль живота вниз.

Наверное, он попал в Мераг к опытной деве утех и теперь бредит тем, что все это делает с ним Сапфир. Бесстыжая Сапфир! Ведьма в обличье Огненной Девы!

Гронидел застонал, когда она стянула с него нательные штаны и заскользила языком вдоль узкой дорожки волос ниже пупка. Сапфир подняла голову и широко улыбнулась, довольная собой. Гронидел приподнялся на локтях, вопросительно глядя на нее.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – прозвучал ее голос.

Вопрос вроде бы невинный, но прямо в лоб. Тело Гронидела обдало жаром, пока Сапфир рассматривала его член и терпеливо ждала ответа.

– Коснись его, – наконец выдавил он из себя.

– Рукой или губами? – спросила она, поднимая на него невинный солнечный взгляд.

У Гронидела пропал дар речи. Его замешательство явно отразилось на лице, потому что принцесса виновато опустила глаза.

– У отца была фаворитка, – тихо произнесла Сапфир. – В ее обязанности входило и наше обучение премудростям любви.

Гронидел нахмурился. О том, что изучению основ «ремесла» подвергались не только жрицы в храме богини любви, но еще и девицы из числа наложниц, будущих шпионок, и просто те, что нанимались на работу в бордель, – об этом принц знал прекрасно. Но что «этому» король Дарроу приказал обучать и собственных дочерей? Такого поворота событий принц не ожидал.

– Ты это обучение имела в виду, когда называла себя опытной в вопросах утех? – осторожно спросил он.

Сапфир кивнула.

– И на ком ты обучалась? – хриплым голосом уточнил принц.

– На ком? – она вскинула голову, гневно глядя на него. – Ты меня за блудницу принимаешь?

– Боги упаси! – пробормотал Гронидел. – Ты не так поняла.

– На морковках! – припечатала Ведьма, глядя ему в глаза.

Он не смог не улыбнуться, потому что обычно «ремеслу» дев обучали на настоящих членах.

– А я думал, на огурцах.

– Ты не об огурцах подумал, но я тебя прощу, если ты… – она не договорила.

Коснулась пальцами его члена и сжала у основания.

– Что я? – прохрипел он.

– Впредь будешь честен со мной. – Сапфир начала водить рукой вверх и вниз.

– Я постараюсь, – его голос срывался вместе с дыханием.

Сапфир проворно изменяла силу хвата. Ее движения становились то слишком резкими, то, наоборот, чересчур плавными и медленными. Грониделу захотелось завыть. От удовольствия.

– Я правильно все делаю? – Голос принцессы вывел его из облака наслаждения в туман реальности.

– Да, – скупо ответил он.

– Тебе так нравится? Я могу побыстрее. Или, наоборот, помедленнее.

Боги, она говорила о технике рукоблудия, как о чем-то обыденном, будто настоящая шлюха, которой он щедро заплатил за работу. При этом шлюхой она не была, а в ее голосе все равно сквозила неуверенность.

– Мне нравится, как ты это делаешь, – хрипло выдавил он из себя. – То быстро, то медленно.

– Правда?! – воодушевленно заявила она.

– Да.

«Прекрасно выполненная домашняя работа, принцесса Сапфир», – хотелось добавить ему.

– А я не слишком сильно сжимаю? – Ее голос снова вернул его в призрачную реальность.

– Нет, в самый раз, – простонал он.

– Я тогда еще кое-что попробую, ладно? – Она облизала губы.

– Что ты задумала?

– Сейчас узнаешь.

Сапфир наклонилась к его члену, провела языком по самой чувствительной поверхности и накрыла ее губами.

Гронидел не то завыл, не то застонал от удовольствия и запрокинул голову, позволяя жене продолжать свои эксперименты с его телом.

Она не робела. Обхватила рукой у основания и продолжила, словно делала это не в первый раз. И хотя движения ее все равно казались ему резкими и не слишком умелыми, он готов был начать молиться богам за то, что создали его проклятый мир и Сапфир вместе с ним.

Мучаясь от необходимости сдерживать порывы бедер, которым хотелось податься вперед, чтобы почувствовать глубину ее рта, Гронидел впился пальцами в перину и глухо стонал от ласк и наслаждения.

Он потерял счет всплескам маны, которыми они с Сапфир обменивались при этом, и перед самым финалом резко оттолкнул ее от себя.

Оргазм все равно накрыл с головой, и Гронидел выстрелил семенем принцессе на грудь. Стыд за всю эту сцену смешался с обреченным стоном, который он выдал, увидев замешательство на прекрасном лице.

– Прости меня. – Гронидел подорвался с кровати.

Нашел полотенце, смочил в воде и вернулся к Сапфир. Она продолжала молча сидеть, уставившись в одну точку на стене.

– Пожалуйста, прости меня. – Он начал вытирать ее грудь. – Не следовало вообще до этого доводить.

– До твоего экстаза? – она перевела заинтересованный взгляд на него.

– Да. Не нужно было.

– Зачем ты меня оттолкнул? – возмущенно выдала она. – Ты хоть сам понимаешь, насколько это грубо и бестактно с твоей стороны? Я не блудница из борделя, который ты не желаешь отдавать свое драгоценное семя. Я – твоя жена!

– Прости, что не захотел испугать тебя и вызвать отвращение! – взорвался он. – Не знал, что тебя могут одолевать подобные фантазии и желания!

Сапфир отвела наполненные светом глаза и начала гаснуть. Вырвала у него из руки полотенце и направилась в комнату, где стояла ванна. Гронидел отправился следом, но принцесса ловко хлопнула дверью у него перед носом.

– Я не хотел тебя обидеть! – громко произнес он и прижался лбом к двери.

Сапфир не ответила.

Она вернулась в комнату спустя минут двадцать. Натянула на обнаженное тело рубашку, что валялась на кровати, забралась под одеяло и повернулась к Грониделу спиной.

Он так и остался сидеть на полу, подпирая спиной кровать и понимая, что вместо великолепной ночи исполнения желаний будет лежать на пледе и проклинать себя.

Сапфир уткнулась носом в подушку. Ее плечи затряслись. Было непонятно, смеется она или, может быть, плачет. А потом раздался всхлип, и Гронидел понял, что жена все-таки плачет.

Стало больно. И противно от себя самого. Это он соблазнял дев и верховодил в постели, а никак не наоборот. Это он никогда и никому не дарил собственное семя. Это он привык окружать собственное тело тонким щитом из маны, что защищал его от срамных болезней, которые легко подцепить.

А здесь все иначе. Ни тебе болезней, ни щита. Можно расслабиться и ни о чем не думать, кроме как об удовольствии, что переполняет и вырывается наружу вместе с маной. Боги, да кончал ли он по-настоящему когда-нибудь прежде или то был жалкий опыт, который ему теперь претит вспоминать?

И вместо того, чтобы сказать: «Спасибо, любимая», он ее упрекнул.

Гронидел спрятал лицо в ладонях и зажмурился.

«Любимая, любимая, любимая», – в мыслях вихрем кружилось одно и то же слово.

Он тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение, и снова взглянул на сгорбленное на кровати тело. Гронидел внезапно понял, что ему все равно, что дальше будет. Возможно, дело в выборе, который у него все еще был. Или в том, что он смирился с определенным концом и просто желал урвать толику наслаждения для себя, пока в конечном счете навсегда не исчезнет из этого мира.