Северный ветер - Александрия Уорвик

– Скажи, чего ждать! – кричу я, пряча лицо от пронизывающего ветра.

Щеки горят, из глаз текут слезы. Что бы там ни подстерегало, я должна подготовиться.

Грудь короля касается моей спины, когда темняк с легкостью перепрыгивает поваленное дерево. Едва тварь касается земли, из ее теней вновь сплетаются четыре ноги.

– Прямо сейчас в мои владения устремляются смертные. Скоро прибудет остальное войско. Им отдан приказ убивать на месте.

Он направляет нас слегка на северо-запад. Во впадине меж двух холмов мерцает замерзший ручей, словно жилка расплавленного серебра, но мы пролетаем дальше, поднимаемся выше, и мимолетное яркое пятно исчезает внизу.

– Готовься к худшему.

Впереди показывается линия деревьев, а за ней вдруг расстилается плато. Призрачная, колеблющаяся Темь, изогнутая полоса реки Лез. Несколько недель назад все было первозданным. Теперь же завеса прорвалась, будто ткань, и ее края трепещут.

Приготовиться невозможно. Жестокое зрелище обрушивается без предупреждения, и лишь в этот момент я узнаю, способна ли я его впитать, останусь ли стоять или рухну на колени.

Металл с визгом рассекает морозный воздух. Темняк летит невесомым галопом, из-под копыт разлетаются снег и грязь, и на меня накатывает песнь войны, цепляя грани страха.

Земля усыпана телами. Солдаты Короля стужи отбиваются от кишащего народа, чьи потрепанные ботинки с тонкой одеждой будто пришиты к изможденным телам. Некоторые едва способны поднять оружие.

Но это не останавливает отчаявшихся, что сотнями прорываются сквозь завесу. Жаждущих перемен, мести. Едва завидев Короля стужи, они устремляются к нам. Я ахаю и, сама того не осознавая, хватаюсь за крепкую руку, которая держит меня за талию.

К нам подбегает первый. Король стужи описывает копьем дугу, и брызжет кровь. Человек падает, но его место занимает другой.

И еще один.

И еще.

Это просто бойня. Снег темный и грязный, перепаханный отпечатками сапог. Трупы лежат горами. Я еще никогда не видела столько жертв сразу. Ужас настолько велик, что мое тело, будто ощутив масштабы трагедии, впадает в ступор, и я больше ничего не чувствую. Готовься к худшему, сказал король. Я даже вообразить бы такое не смогла.

Жители Серости остаются людьми, но недолго. Прорыв в Мертвые земли их будто исказил. Им здесь не место. Их тела все еще смертны, но глаза… черные. И даже плоть начинает иссушаться.

– Напои Темь кровью! – кричит Король стужи, отбивая стрелу копьем. С острия слетают осколки льда, и взвиваются вопли, десятки воплей, когда лед глубоко вонзается в кожу. – Иначе их вторжение не остановить!

Король умело управляет скакуном одними коленями. Резной наконечник мерцает, потрескивает мощью. Мокрый от крови нагрудник холодит мне спину сквозь одежду. Мужчины, женщины даже дети вскидывают против бога бесполезное оружие – куски досок с гвоздями, веревки, ручки от метел и ведра.

И падают, падают, падают.

Тела, разбросанные по снегу.

Тела, втоптанные в грязь.

Куски тел. Резня. Цепенею от зрелища. Это ведь такие же люди, как я.

– Я и мои солдаты их оттесним, – с натугой ворчит король, едва избежав удара ножом в ногу. – Они необучены. Будет несложно.

Отсутствие навыка можно возместить отчаянием. На Эджвуд, когда тянулись голодные годы, бывало, нападали бандиты. Большинство горожан не знали, с которого конца за меч держаться, но нам удавалось постоять за себя.

Король крепче обхватывает меня рукой.

– Держись. – И кричит: – Ко мне!

От сражения отделяется отряд солдат. Они встают строем вокруг нас, прикрывая короля, давая ему продвинуться вперед, пробивая сквозь толпу, как клин, узкую тропу. Король стужи был прав. Жители Серости необучены. Куда бы я ни глянула, кто-то умирает. Меч пронзает грудь, вспарывает живот. Несколько смельчаков хватают меня за ноги, и воспоминание о Невмоворе, о руках на моем теле, о том, как меня вдавливали в землю, разжигает во мне страх. Я вскрикиваю, пинаю одного в лицо. Остальных отбрасывает прочь шквалом ветра Король стужи.

– Доберись до Теми, – рычит он мне на ухо.

Мне на талию ложатся ладони, и он, сняв с седла, ставит меня на землю.

Король прокладывает путь сквозь самую гущу сражения, отгоняя незваных гостей силой ветров. Я перескакиваю через тела, через отрубленные конечности. Над полем, словно миазмы, витает дух кровопролития. Кто-то замахивается на меня мечом. Уклоняюсь, вонзаю ему кинжал в живот. Убит.

Я не могу доверять Королю стужи.

Я не могу доверять жителям Серости.

Я могу доверять лишь себе самой – и больше никому.

На земле валяется лук, его хозяин испустил дух. Хватаю лук, выдергиваю засевшую в глазнице мертвеца стрелу. В горле встает ком. Сосредоточься. В руке изящный изгиб лука. В считаные мгновения на тетиву наложена стрела. Если это моя единственная защита, то быть по сему.

Королевская армия смещается, чтобы остановить хлынувших через новую дыру в Теми. Люди запинаются, падают, их топчут. И, наконец, я своими глазами вижу, что происходит с теми, кто попадает в Мертвые земли раньше срока.

Их тела изменяются. От кожи, будто туман, расползается мрак, а глаза полностью затягивает черным, словно набух и разросся зрачок. Кисти выламывает, из пальцев вытягиваются когти.

Темняк.

У меня леденеет кровь. Их кожу разъедает тьма. Из выгнувшейся спины торчат шипы, походка становится прыгучей. А челюсти – такими огромными, что могут вывихнуться и поглотить взрослого человека целиком.

Спину разрывает болью, и я кричу, рывком развернувшись, вслепую выпускаю стрелу. Она попадает наполовину обращенному прямо в глаз. Его голова запрокидывается. Боль так сильна, что мою руку сводит судорогой, лук выскальзывает из разжавшейся хватки.

Надо мной, словно темное сердце, пульсирует Темь.

Я бросаюсь вперед. Остановить наплыв людей в Мертвые земли. Остановить приумножение темня-ков. Краем глаза вижу, как король отбивается от трех сразу. Фаэтон вскидывается на дыбы, ударяет темняка в лоб копытом. Тот падает, и солдат успевает отсечь его голову от туловища.

До цели – меньше, чем рукой подать. Король стужи заверял, что моя кровь укрепит завесу на несколько лет. Прошло едва ли шесть недель. Почему-то ничего не вышло.

– Давай! – ревет Король стужи, и его голос, клянусь, срывается от страха. – Давай, сейчас!

Мы встречаемся взглядом через поле. Еще взмах, еще оборвавшаяся жизнь. Мой похититель не умрет ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Я не могу упустить шанс его убить, не могу пожертвовать планом, поддавшись минутной жажде мести. Да и в любом случае мой кинжал не создан рукой бога. Придет время. Скоро.

Под острием ножа ярко вспыхивает боль, я взрезаю заживший с прошлого раза шрам. Кровь стекает по запястью, окрашивает снег у ног. Я думала, что усиление Теми обрекло людей на смерть. Но если они прорываются в Мертвые земли, обращаются в темняков, а затем просачиваются обратно в Серость, оно поможет