Сошествие в Аид - Хейзел Райли

— Нет.

Он даже не обижается. Повторяет всё, что только что говорил, но его голос до меня так и не доходит. Я пытаюсь выдернуть себя из мыслей.

Лиам снова пускается в свои рассуждения. Я отстраняю его бормотание и цепляюсь за окружение. С тех пор как я нашла ту записку, каждый встречный для меня — потенциальный подозреваемый. Даже Джон, уборщик, который драит аудитории юрфака. Он всегда мне улыбается, да. Но ведь и про соседей убийц обычно говорят: «Такой хороший человек был»? Никому верить нельзя.

Ладно. Похоже, я схожу с ума. Подозревать всех подряд в Йеле куда проще, чем признаться себе в очевидном: скорее всего, записку написал кто-то из Лайвли. Ну а кто ещё будет строить такие метафоры про «игры»? Джон, который натирает парты своим божественным средством, или пятеро парней, что каждую пятницу устраивают морально извращённые Игры Богов? Вот именно.

Но признать это значит решиться на следующий шаг — пойти к ним и поговорить. И дело тут не в робости или страхе помешать. Да плевать, наоборот: если есть шанс позлить Хайдеса или Афину, я воспользуюсь им.

Я знаю, что пожалею о том, что собираюсь сделать. Но если ресурсы на исходе, приходится адаптироваться. Дарвин ведь так говорил? Кажется.

— Лиам, можно я спрошу твоё мнение?

Лиам тут же оживляется.

— Конечно! Меня никогда ни о чём не спрашивают…

Интересно, почему же.

— Представь: ты находишь анонимку у двери своей комнаты. Там что-то туманное, ну, зашифрованное. Но у тебя есть догадка, кто мог написать. Ты пошёл бы прямо к нему и спросил или сделал бы вид, что ничего не было? Ну, может, это же фигня какая-нибудь.

Лиам слушает с неожиданной серьёзностью, от которой мне становится не по себе. Мы сворачиваем направо, всё ближе к столовой.

— Не знаю, Хейвен. Может, ты не заметила, я стараюсь это скрывать, но я довольно трусливый. Думаю, я сделал бы вид, что ничего не находил.

— Это не тот ответ, который я хотела услышать. Честно говоря, я ждала, что ты скажешь: «Сделай так, как ты сама хочешь», а не «как сделал бы я».

Он замирает, уставившись на дверь столовой ладонью.

— Я запутался, можешь пояснить?

Я вздыхаю и говорю ему забыть последние реплики. Но стоит переступить порог, как чувствую, будто половина студентов вперила в меня глаза. Пятеро Лайвли за центральным столом, впрочем, сидят, как всегда, в своей отдельной вселенной.

Взгляд притягивается к Хайдесу — словно магнитом. Ещё вчера ночью он кормил меня гранатовыми зёрнами, стоя между моих колен, прямо на барной стойке. И пока я вспоминаю его пальцы у себя на губах, руки на подоле платья, прихожу к новой мысли.

Мысли, до которой могла додуматься и раньше. Он точно не оставлял записку. Да, он ушёл раньше, но я вышла за ним почти сразу. У него бы просто не было времени остановиться у моей комнаты и подложить её. Я бы заметила. Наверное. Господи, да я уже сама не уверена.

Может, стоит послушать Лиама. В конце концов, мне ведь не прислали окровавленную свиную голову с угрозой. Это была всего лишь странная записка. Смысл — мутный.

— Хейвен, хватит пялиться на Лайвли, — шепчет мне на ухо женский голос.

Я вздрагиваю и налетаю на спину старшекурсника в очереди. Он даже не оборачивается. Я и не заметила, как дошла до этого места. Джек трогает меня за плечо, и я встречаю её тёмные глаза.

— Всё нормально. Я в порядке.

— Я тебя об этом и не спрашивала, но хорошо, что сама себе ответила, — спокойно отвечает она. У меня вырывается улыбка.

— Главное, перестань пялиться на Лайвли.

Конечно же, мои глаза тут же снова ищут их. Встречаю ярко-голубой взгляд Гермеса — светится издалека. Он поднимает руку, ногти выкрашены ядовито-зелёным, и машет мне. Я неуверенно машу в ответ.

Я снова сосредотачиваюсь на своих.

— Где мой брат? — спрашиваю Джека.

Её лицо на мгновение мрачнеет. Она прижимает к груди два учебника и делает шаг вперёд.

— Не знаю. Наверное, всё ещё с Лиззи.

Я приподнимаю бровь. Официально любопытно. Впервые я заметила их вместе на Хэллоуине, но даже не думала, что они знакомы. А теперь он с ней проводит время?

Из-за плеча Джека появляется Перси, обнимает её за плечи и смотрит на меня:

— Она очень симпатичная, правда? Нью́т краснел, как идиот, когда говорил с ней прошлой ночью.

Джек остаётся бесстрастной:

— Я знаю. Я там была. Жалкое зрелище.

Я и Перси обмениваемся заговорщицким взглядом. При всём уважении к красоте и доброте Лиззи, сомневаюсь, что мой брат так легко сможет забыть про Джека.

Подходит почти наша очередь заказывать. Джек и Перси проходят вперёд, я остаюсь сзади вместе с Лиамом, который будто отрезан от мира. Он тыкается в телефон, и до меня долетает глухая мелодия. Я не перебиваю — редкие минуты его молчания надо ценить.

Пока Джек выбирает ужин, рядом со мной возникает высокая фигура. Она нависает, словно тень.

— Привет, — хрипло бросает Аполлон.

Я смотрю на него мгновение и опускаю глаза. Сегодня он особенно красив — в чёрном свитере это просто удар по нервам.

— Привет.

— Мой брат просил, чтобы ты принесла ему яблоко.

Краткий намёк на хорошее настроение мгновенно испаряется.

— Он что, не в состоянии дойти и взять его сам?

Аполлон улыбается, глядя прямо перед собой. Я понимаю: он изо всех сил старается не встречаться со мной глазами — и почему-то это трогает меня куда сильнее, чем должно.

— Ты же знаешь, какой он. Думаю, это его способ сказать, что хочет поговорить.

— Или его способ достать, — бурчу я.

Улыбка Аполлона становится шире, на щеке проступает ямочка.

— Возможно.

Он уже собирается уйти — видно по всему, — а я не хочу, чтобы он уходил. Мы так давно не разговаривали.

— Почему он послал именно тебя? — вырывается у меня.

Лиам, до этого застрявший в своей коме, оживает и тут же бледнеет, заметив, кто к нам присоединился.

Аполлон, заметив блестящие от глиттера руки Лиама, приподнимает бровь.

Я прочищаю горло.

— То есть он послал тебя, потому что знает, что ты мне нравишься, и хотел меня смутить?

Аполлон переводит взгляд на меня всего на долю секунды, потом поднимает его к потолку. Всё, лишь бы не встретиться глазами.

— На самом деле он попросил меня, потому что я сидел ближе всех.

О.

Я открываю рот — и ничего. Аполлон ждёт. Он знает, о чём я думаю, и это только подталкивает меня выложить