История Эверис Фэлс - Екатерина Котова

— Твоя внешность и внешняя холодностью обманчивы, Эверис. Но глаза тёплые с озорством. Да и видел тебя в реалиях, так сказать. Уверен, в детстве ты была тем ещё огоньком.

— Это так. В юности тайком от матери я таскала фольгу на кухне и обряжалась в неё словно в доспех, представляя себя великим магом, спасающей беззащитных людей и нелюдей, обделённых даром от чудищ и прочих тварей.

— Ты была «гроза района»? — его глаза смеялись.

— А то, ещё я дружила с местной шпаной, вот с кем были приключения. А девчонки были скучными, сидели с пяльцами. Я на первой минуте поняла, что вышивание — это не мое. Так что леди меня можно назвать с большой натяжкой. — воспоминания невольно вызвали смех.

— По мне так ты очень живая, настоящая. — его взгляд оставлял словно ощутимые следы на коже, и я вернула его к тому вопросу, с которого мы начали:

— Кхм. Так какие у тебя планы?

— Ты не любишь комплименты, росса? — уловил он мой манёвр.

Я пожала плечами.

— Тебе нужен местечковый ответ или глобальный?

— Как хочешь.

— Я бы сделал все лишь бы сохранить мир. Наверное, стоило пойти не в Хранители, а в миротворцы. Как думаешь братство святого Итариона приняло бы меня?

— Хочешь уйти в монахи? — иронично изогнула бровь. Трудно было представить этакого женского искусителя с темным даром в белых рясах ордена.

— Если только в вольные. — рассмеялся он и плавным движением перетек ко мне. Невероятное волнение обрушилось дикой пульсацией.

— Почему в вольные? — спросила шепотом, откинувшись на мягкий клетчатый плед. Северянин на фоне ослепительно голубого неба и яркой желтой кроны дерева выглядел особо контрастно. Он наклонился и невесомо провёл ладонью от скулы до чувствительной ямочки на шее.

— Тогда бы я не смог целовать такую удивительную девушку как ты. — и склонился, запечатывая легкий упоительно сладкий поцелуй.

Мы проболтали несколько часов, а потом Рей отвёз меня в город, где разворачивались настоящие гулянья в честь осеннего равноденствия. В центре растянулась пёстрая ярмарка с дарами лета и ранней осени. И судя по объемам

год выдался действительно плодородным, лотки ломились от урожая, а значит крестьянам не придётся закалывать лишний скот на зиму. Это хорошо. В военные годы несмотря на преференции, наша семья знала, что такое голод, ведь он был повсюду. Мы много жертвовали и делились, в итоге, сами чуть не остались без запасов.

Ноэль научила меня уважительно относиться к плодам тяжелой ручной работы, да и сами мы не редко ходили на картошку на общую пахоту в Истан. А все продукты ба выращивала в огороде или покупала на рынке. Хотя, бывало, крестьяне расплачивались продовольствием за услуги знахаря. Так что у неё всегда были запасы.

Площадь Цветов пестрела от нарядного люда и ярких икебан из астр, нежных вербены и вереска. Разноцветные флажки, скатерти и листья украшали каждый козырёк и столбик. Градоправитель расщедрился на ленты магогней и теперь площадь сияла маленькими огоньками, создавая уютное ощущение светлячков в первых сумерках. В левых рядах проходили конкурсы на самую большую тыкву, кабачок и другие овощи. Я с любопытством заглянула в закуток, наблюдая как румяные женщины сноровисто плетут корзинки из теста, щедро закладывая разные начинки. «Конкурс на лучший пирог» — прочитала вывеску.

— Хочешь? — указал он на прилавок с умопомрачительным ассортиментом. Я быстро покачала головой. И стала рассматривать как одна мастерица вылепливала пару голубок на пока ещё белые бока пирога.

— Любишь печь? — спросил он меня, явно намекая на тот аномальный запах после чёрных благовоний. И отвлёкся, забирая четыре огромных ломтя от пирога с вишней и картошкой с грибами, передавая мне. Не отходя от прилавка сдобу не только оценивали, но и торговали. Удобно.

— Это благовония Лив. Мы подпалили их нечаянно, и они упали перед Ингваром. Кто вообще гуляет осенью в белом⁈ — через паузу, вспомнив, что я леди, добавила: — Неловко вышло.

На маленький столик около сочного куста калины северянин водрузил две глиняные кружки с горячим грогом. Пахла еда одурительно вкусно, и я, оголодав за легкими закусками лучшего ресторана города, впилась в румяный бок с ломившейся начинкой из забегаловки попроще. Может, здесь без изысков, но уж точно сытней, а ещё это было невероятно вкусно!

Рей усмехнулся то ли моему аппетиту, то ли тому случаю.

— То–то я думал от него пахло как от девицы. Хотя и заклятие третьего порядка использовал, чтобы отмыться.

Я заинтересованно повернулась:

— Можно было отмыться? Научишь? — получилось, что спросила с набитым ртом и поспешила запить. Приятной терпкостью и пряностью напиток дополнил сладость выпечки.

Глаза мужчины смеялись. А я смутилась. Что–то я забылась и слишком с ним расслабилась.

— Если хочешь. — ласково ответил мне и добавил: — Совсем заморил тебя голодом с этой затеей из ресторации.

Я улыбнулась:

— Твои девушки, наверное, едят лепестки азалий и маковую росу.

— Почему маковую? — усмехнулся дэрниец.

— Должен же быть хоть какой–то допинг, если они рискуют пасть голодным обмороком. Свидание все же мероприятие продолжительное.

Рей заливисто рассмеялся.

— Ты правда необычная.

— На самом деле я люблю хорошенько поесть и салатом ты не отделаешься. — нахально сказала ему правду, похоже его хамоватость передаётся и мне.

— Буду знать, что тебя стоит кормить как следует. — глаза его лучились смехом. А на площадь уже опустились приятные сумерки, огоньки засияли ярче. Около дома искусств вышли музыканты и заиграли народный фолк, заставляющий граждан отплясывать первые хмельные танцы.

— Смотри–ка. — взгляд Рея был направлен мне через левое плечо. Я обернулась и увидела Ливану задорно выплясывающую с Ингваром народные танцы Россарии. А рядом хлопал в ладоши кудрявый рыжий Йен с девчонкой из параллельной группы, которая, к слову, была там единственной. Я иногда видела ее,

на общих собраниях мы сидели вместе, учитывая