История Эверис Фэлс - Екатерина Котова

они пали в хаотичном соблазнительном беспорядке и вытащил из стеллажа припрятанную корзинку, накрытую салфеткой и плед. Так и хотелось запустить руку в растрепанные волосы цвета лунного света. Мысленно дала себе затрещину! Очнись! Наваждение какое–то!

Он поманил меня за собой, и мы поднялись по каменным ступеням вверх в полукруглый проход, оказавшись действительно на винодельне, только почему–то не используемой. Слишком уж все тут прибрано и чисто. Оборудование давно не используют, но содержат в порядке. Может, его используют просто как хранилище? Однозначно помещение проветривают и моют. А наверх ведёт лесенка. Любопытно было посмотреть, что там. Но Рей направился на улицу.

— Надеюсь, в этот раз не придётся, задрав юбки, перепрыгивать через забор, убегая от собак. — сварливо прокомментировала вторжение на явно закрытую часть винодельни и часто заморгала, выйдя на свет, словно первородный гном из шахты. После темноты повязки и полумрака погреба, свет улицы казался ослепительным.

Домик находился на пригорке в живописной бухте из виноградной лозы. Никогда не была в этой части наследия семейства Рокшель. Да и я старалась не тратить деньги Ноэль и свою стипендию на всякие глупости.

Я шла за Реем, который загадочно улыбался и вёл меня к толстенному ясеню, шурша нежно–соломенной сухой травой. Наверное, о таких моментах мудрые люди говорят — живи мгновением. И я вдыхала его всей кожей, даже жар поцелуя отошёл на задний план, вокруг было диво как хорошо. А кто, скажите мне, по молодости не занимался подобными глупостями?

Никогда бы не подумала, что та встреча в трактире приведёт меня сюда. Да ещё и на свидание! Вы подумайте, первое! С дэрнийцем! Судьба полна сюрпризов. Всей грудью впустила в себя особый осенний запах павшей листвы и сладкого запаха желтого винограда с дымчатым естественным налетом. Пожалуй, жизнь и в правду хороша!

— Нет, росса. Сегодня этот аттракцион отменяется. Я договорился. — ответил, ловким движением расправляя мягкое клетчатое покрывало, по углам которого были вышиты грифоны. У Джара было такое же. Как символично. Может, они примирились и Толлгарт в честь этого дела вручил ему казенный плед? Внутри я прыснула от смеха, представляя эту нелепую картину. Или в связи с портретом ему выдали сувениры? Не успела я обдумать эту идею, как

Рей жестом пригласил присесть. А затем кинул на меня лукавый взгляд: — Но, если ты настаиваешь…

— Нет-нет! — поспешно открестилась от сомнительных гонок. — Законно, так законно.

— Честно говоря, я не знал, что ты любишь, поэтому здесь всего понемногу. — приподнял он салфетку.

— Ты сам готовил? — вытаращилась на якобы «голубую кровь» и даже засомневалась в родственных связях оного с вышестоящими.

Очаровательные ямочки были мне ответом:

— Еда из ресторации. Но, если хочешь, для тебя могу…– жаркий взгляд поджог пресловутый корсет, не знаю, почему не последовало дыма, потому что я почувствовала настоящий пожар! Чтобы затоптать своё смущение, поспешила помочь мужчине выложить что он там принёс. На белоснежных салфетках вырисовывался логотип ресторации «Лис и Лев» — самого дорогого заведения в Даркмурте, где подают деликатесы и немного нормальной еды. Джар как–то отмечал там свой день рождения и пригласил нас с Лив. Я не наелась, пить жутко дорогое кислое игристое отказалась, а танцевать минуэт не хотелось. Чопорность заведения зашкаливала, зато наряды и разговоры пришедших окунули меня в прошлое, когда матушка выставляла меня на светских раутах словно куклу, что должна была двигаться и улыбаться пошарнирно. Ведь все регламентировано. А проявление живых чувств — жуткое бестакство! Так не ешь, спину прямо, руки под стол, сильно не улыбайся. И так до бесконечности! Слава Стихиям, отрочество позади. Джар извинялся, зато его друзья были в своей тарелке, а мы потом вчетвером улизнули с пирушки: я, Джар, Рик (тогда он ещё не встречался с Мелани) и Лив. Напились настойкой, позаимствованной у алхимиков, у нас в комнатушке и играли в вирдж на шалости. Рудь, что сотворил настойку только начинал влюбляться в Лив и мы тогда не знали, что безобидное спиртное влюбит по уши несчастного алхимика в мою знойное соседку. Зато градус того зелья был что надо. Знатные графы вылезали потом через окно, Рик тогда оставил часть своего жутко дорогого костюма на карнизе. Смеялись — жуть, наблюдая как сверкают белые труселя в прорехе!

— Обещания — это не серьезно. — кто меня за язык тянет⁈

— Ты хочешь? — провокационно проговорил иностранец.

— Как-нибудь — ответила, я, понимая, что говорю что-то не то.

— Хорошо. — Рей расставил тарелки. Из лузианского фарфора только подумайте! И где? В глуши! Ну ладно, не такой уж и глуши, сельская местность, виноградники именитого семейства Рокшель. Да сюда попасть стоит как ящик этого самого вина купить.

— Посмотрим, какие предпочтения у практически звёзды Академии Даркмурт? — начала я приподнимать фарфоровые крышки.

— Ты мне льстишь. — хмыкнул, но комментировать не стал, фокусируясь на сервировке. К моему удивлению, из всех предоставленных приборов Рей вытащил лишь вилки и ножи для основного блюда тогда, когда их было по 4 пары для каждого.

— Хочешь казаться проще? — заметила уже не одну деталь в этом его духе «простого парня».

— Мне показалось, столько приборов на пикнике — не к месту. — с любопытством приоткрыл фарфоровую крышку первого блюда.

Бледно фиолетовая фаланга каракатицы выглядела, честно говоря, устрашающе с розоватыми присосками в склизкой мутноватой лужице.

— Кажется, ее забыли приготовить. — прокомментировала и приоткрыла в пару к ней маленькую пиалу и отставила в сторону. Жуть какая! В соуснице чёрная жижа намекала на что–то вязкое. В дешёвых постоялых дворах так выглядит дегтярное мыло в горшочке. И судя по запаху не далеко от него ушло. К каждому блюду крепилась записка на дорогой плотной бумаге, где обученный каллиграф вывел названия блюд, чтобы не дай Стихии, высокий лорд не забыл, что за шедевр и изыск он ест. На карточке для чёрного дёгтя было указано: «чернила каракатицы». Гадость! В прочем, в слух я этого не сказала, лишь следила за выразительным разочарованием мужчины.

— Да уж. Распорядитель сказал: это самые популярные блюда. — судя по лицу, он тоже впечатлился, разглядывая королевское кушанье