Злодейка, приручившая Дракона - Аматариэль Джулианна Кортес

На седьмой день пути мы прибыли.

Долина Теней встретила нас зловещей, величественной тишиной. Она представляла собой огромный естественный котлован, окруженный со всех сторон отвесными скалами, похожими на клыки гигантского зверя. Лишь два узких ущелья, на севере и на юге, служили входами в долину. В самом центре долины возвышался одинокий, плоский холм, словно алтарь, созданный самой природой. Воздух здесь был другим. Густым, тяжелым, пропитанным древней, дремлющей магией. Место было идеальным. Идеальной крепостью. И идеальной ловушкой.

Пока легион разбивал лагерь у подножия холма, превращая долину в неприступный бастион, мы с Каем поднялись на вершину. Отсюда открывался вид на всю долину. Мы видели, как наши солдаты роют рвы, устанавливают заграждения, размещают на склонах катапульты и баллисты.

— Мы готовы, — произнес Кай, обнимая меня за плечи и глядя на раскинувшуюся под нами армию.

— Нет, — ответила я, глядя на темные ущелья, из которых должен был прийти враг. — Мы только расставили фигуры. Все начнется, когда они сделают свой ход.

Ветер доносил до нас лязг стали и голоса тысяч людей. Но над всем этим висела гнетущая тишина ожидания. Мы пришли. Мы бросили вызов неизвестному богу. Мы заперлись с ним в одной клетке.

И теперь нам оставалось только ждать, когда монстр придет за своей добычей.

Глава 35

Ожидание было похоже на затянувшийся вдох перед прыжком в ледяную воду. Дни в Долине Теней тянулись медленно, каждый час был пропитан густым, как смола, напряжением. Мы ждали. Десять тысяч солдат ждали, чистя оружие, укрепляя баррикады и молча вглядываясь в темные зевы ущелий, из которых должен был явиться враг. Воздух, казалось, звенел от безмолвных клятв и страха. Но это был не страх смерти. Это был страх неизвестности.

Мы с генералом Каем были сердцем этого напряжения. Днем мы обходили лагерь, проверяли посты, разговаривали с солдатами. Его присутствие вселяло в них стальную уверенность, а мое, к моему собственному удивлению, — надежду. Я стала для них чем-то большим, чем просто жена командира. Я стала их «Генерал-Леди», живым символом того, что у их несокрушимого генерала есть то, что стоит защищать не только по долгу, но и по велению сердца.

Ночами мы почти не спали. Мы сидели в нашем шатре над картами, снова и снова проигрывая возможные сценарии битвы.

— Я думаю они ударят с севера, — говорил Кай, его палец скользил по пергаменту. — Северное ущелье шире, оно позволяет развернуть большие силы. Наши противники попытаются смять наш фланг числом.

— Или они ударят с обеих сторон одновременно, — возражала я. — Они знают нашу численность благодаря канцлеру Ремингтону. Они понимают, что лобовая атака обречена на провал. Скорее всего попытаются разделить наши силы, создать хаос. А их главная цель — мы. На холме. Вероятнее всего противники будут прорываться к нам, игнорируя потери.

— Ты права, — согласился он, и в его голосе не было снисхождения. Мужчина говорил со мной как с равным генералом. — Они — фанатики. Их не интересует победа в битве. Их интересует приз.

В эти ночи наша близость стала иной. Страсть уступила место глубокой, почти отчаянной нежности. Мы цеплялись друг за друга, как за единственную реальность в этом мире ожидания и теней. Каждое прикосновение, каждый взгляд был прощанием и клятвой одновременно. Мы оба знали, что можем не пережить грядущую битву.

Наконец, день летнего солнцестояния настал. Небо с самого утра затянуло тяжелыми, свинцовыми тучами. Погода, словно сговорившись с нами, решила подыграть нашему спектаклю, создавая идеальные декорации для зловещего ритуала. В полдень, когда солнце должно было стоять в зените, но было скрыто за облаками, по лагерю прозвучал рог. Это был сигнал.

Мы начали наше восхождение на центральный холм. На этот раз я была не в кожаном костюме, а в длинном, свободном платье из белого льна. Простом, почти жреческом. Мои волосы были распущены и развевались на ветру. Я должна была выглядеть как жертва, как сосуд, готовый принять силу. Генерал Кай шел рядом, одетый в черный мундир, но без доспехов. Лишь браслет на его запястье тускло поблескивал в сером свете. Мы были демонстративно уязвимы.

На вершине плоского холма был установлен грубый каменный алтарь, который наши инженеры соорудили накануне. Мы встали в центр, и десять тысяч воинов в долине, как один, преклонили колено.

Тишина была абсолютной.

— Пора, — прошептал Кай, и его рука нашла мою. Его ладонь была горячей.

Мы начали «ритуал». Это был чистый театр, построенный на тех обрывках знаний, что мы почерпнули из книг. Мы воздели руки к небу. Генерал начал читать нараспев строки на древнем драконьем языке. Это были не слова заклинания, а отрывки из героической поэмы, но его голос, усиленный магией долины, гремел, как раскаты грома, отражаясь от скал.

Затем настал мой черед. Я сосредоточилась, призывая свою слабую, тайную магию. Но здесь, в этом месте силы, она откликнулась иначе. Я почувствовала, как энергия долины вливается в меня, усиливая мои способности в десятки раз. И направила этот поток на воздух вокруг нас. Воздух заискрился, затрещал. Между нашими ладонями начали пробегать крошечные, безвредные, но очень эффектные голубые молнии.

И тогда Кай начал высвобождать свою силу. Не всю, лишь малую ее толику. Но и этого было достаточно. Его тело окутало видимое лазурное сияние. Воздух вокруг него начал вибрировать. Я видела, как светятся линии на его коже даже сквозь ткань мундира. Браслет на его руке вспыхнул ярким светом, поглощая излишки энергии, не давая мужчине потерять контроль.

Наш спектакль был безупречен. Для любого наблюдателя мы действительно проводили могущественный ритуал слияния, становясь чем-то большим, чем просто люди.

И враг клюнул.

Сначала из северного ущелья донесся едва слышный звук. Звук, не похожий ни на что. Это не был боевой рог или барабанный бой. Это было похоже на скрежет тысяч когтей по камню, на многоголосый шипящий шепот. А потом они появились.

Они вытекали из ущелья, как черная, вязкая река. Сотни, тысячи фигур в темных лохмотьях. Эти фигуры двигались неровной, дерганой походкой, но при этом невероятно быстро. Даже на расстоянии я видела их глаза. Они горели нездоровым, фанатичным огнем. Это были берсерки, живые факелы, о которых мы читали.

— Они нападают с севера, как мы и предполагали, — прошипел Кай, не прерывая «ритуала».

Но я смотрела на юг.

— Нет. Они с обеих сторон. Как я и думала.

Из южного ущелья тоже хлынул