Хозяйка скандального салона "Огонек" - Марика Полански

– Мне многое что известно, – в голосе Ха-Аруса послышалась самодовольная усмешка. – Я здесь не первый день сижу. И не первый год. У меня было много времени, чтобы наблюдать, слушать, узнавать. Ваша мама, Айрэн, была… интересной собеседницей. Иногда. Когда у нее было настроение.

Он помолчал, и я услышала, как он снова вздохнул. На этот раз с ностальгией.

– Я предлагаю вам помощь в получении знаний, – его голос стал деловитым, – обучение магии, объяснение того, что написано в инструкции и в книгах вашей матери. А вы меня освобождаете. Как вам сделка?

«Заманчивая», – хотелось сказать мне. Очень заманчивая. Возможность научиться магии, понять, что происходит со мной, разобраться в наследии матери… Но в последний момент я передумала высказывать свои мысли вслух. Слишком уж рискованно. Что-то в этом голосе, в этой вкрадчивости, в том, как легко Ха-Арус угадал мои проблемы, настораживало.

Брюзга не зря предупреждал не открывать эту дверь. И мама не зря заперла здесь… кого? Что? Я даже не знала, кто или что находится за дверью.

– Я подумаю, – наконец сказала я, медленно отходя от двери. Руны постепенно гасли, их синее свечение слабело. – Когда потребуется твоя помощь, тогда и вернемся к этому разговору.

– Хорошо, – ласково промурлыкал голос, и от этой внезапной нежности по спине пробежали мурашки. – Я никуда не тороплюсь, миледи. Я подожду. Я очень терпеливый.

Вот только мне стало совсем не по себе от этой медовой интонации. Как будто я только что подписалась на какую-то опасную авантюру, правил которой я не знала. Словно за дверью сидел не пленник, а хищник, который терпеливо ждал, когда его жертва сама откроет клетку.

– Только учтите, милая Эвелин, – добавил Ха-Арус, когда я уже почти дошла до своей комнаты. Его голос эхом прокатился по коридору. – Магия не терпит невежества. Она либо подчиняется, либо уничтожает. А инструкция… она защищена от тех, кто не прошел инициацию. Сколько бы вы ни пытались, без учителя вы не прочтете ни строчки. Так что выбор за вами – учиться у меня или остаться беспомощной в мире, где магия решает все.

Я остановилась, сжав кулаки. Он был прав, и это бесило. Я не чувствовала эту магию внутри себя и, соответственно, не могла ею управлять. Я ощущала себя слепой, которая знает, что вокруг него мир полон красок, но не может их увидеть.

– Я сказала – подумаю, – повторила я, не оборачиваясь.

За спиной послышался тихий смех. Не безумный, как раньше, а довольный, почти торжествующий.

– Конечно-конечно, думайте, – донеслось из-за двери. – Но долго вы не продержитесь. Любопытство и жажда знаний сильнее страха. Вы вернетесь. Все возвращаются.

Я буквально влетела в свою комнату и захлопнула дверь. Какое-то время я прислушивалась к тяжелому, бешеному стуку сердца. Не знаю, кто там был, но его спокойная, даже покровительственная манера говорить пугала до дрожи.

В уборной я склонилась над керамическим тазом, выполняющим роль раковины и плеснула холодной водой в лицо. Страх сделал пару шагов назад, и затаился во мраке подсознания. «С этим неприятным соседом надо что-то делать», - подумала я, разглядывая свое лицо в зеркало. Я простояла возле двери всего лишь несколько минут, но мое отражение было таким, будто из меня все силы высосали.

– Прятаться не получится, леди Эвелин, – негромко проговорила я себе. – И с этим придется научиться как-то жить.

Ускорив шаг, я практически пробежала мимо злосчастной двери. Сердце колотилось, а в ушах звенело. Только когда я увидела теплый свет из кухни и услышала бодрое бормотание Брюзги, оцепенение немного спало.

– Эй, миледи! – окликнул меня домовой, высовываясь из кухни. Его красные глазки сузились, разглядывая мое лицо. – Вы чего такая бледная? Не ходили ли часом к третьей двери?

– Мимо проходила, – честно призналась я, опускаясь на ближайшее кресло. Ноги дрожали.

Дальше можно было не объяснять, Брюзга сам все понял.

– Вот дурёха! – он всплеснул лапами. – Я же говорил! Что он тебе наплел?

– Предложил обучать меня магии в обмен на свободу.

Домовой присвистнул и потер бороду:

– Ха-Арус всегда был хитер. И опасен. Твоя мама запечатала его не просто так. Он… – он замялся, подбирая слова. – Он не совсем… человек. И не совсем демон. Что-то среднее. Айрэн вызвала его много лет назад, когда искала знаний. А он чуть не сожрал ее душу. Еле запечатала обратно.

– Сожрал душу? – переспросила я, и по спине снова пробежал холодок.

– Ну, образно говоря. Он питается магией и эмоциями. Чем больше вы у него учитесь, тем больше он забирает взамен. Сначала незаметно, потом… В общем, не связывайтесь с ним. Найдем другой способ обучить магии.

– Какой? – устало спросила я. – Книги я прочитать не могу, учителей у меня нет, и несмотря на Призвание, я по-прежнему не чувствую магии.

Брюзгун почесал нос и задумался:

– Ну… есть вариант. Можно попросить Карла. Он хоть и скрывает, но маг неплохой. Или… – домовой замялся. – Или разыскать кого-то, кто когда принадлежал Темному Ордену. Но он сейчас под запретом, а значит...

– Частных уроков они не дают, – закончила я за него.

– Ну, это тоже, – согласился Брюзга.

Я закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Впервые за все время пребывания в этом мире я почувствовала себя по-настоящему беспомощной. Магия была во мне, дом был моим, но я не знала, что со всем этим делать.

А наверху, за запечатанной дверью, Ха-Арус терпеливо ждал. И почему-то я знала – он был прав. Рано или поздно я вернусь к этой двери. Потому что другого выбора у меня не было.

Глава 6

К вечеру дом если не блистал, то пыли и грязи в нем стало значительно меньше. Единственное, до чего не дошли руки – комнаты в северной и западной башенках. Но туда я не рискнула зайти. Во-первых, элементарно не хватило времени. А во-вторых, там находились колдовские комнаты Миррен. Об этом сообщил Брюзга, когда мы вышли на порог дома, наслаждаясь вечерней прохладой после тяжелого трудового дня.

– Порядок там можно навести и потом, – домовой махнул волосатой лапой, словно это была какая-то мелочь. – А можно вообще не соваться. Артефакты и магические фолианты не очень-то