Виктория Крэйн - Последний день, или Глазами Смерти

Я пинком отшвырнул ее от себя и перенесся домой.

Элви спала. Она любила спать в этой странной позе, когда была одна, на спине и закинув за голову руки. Но когда я вошел в спальню, она проснулась и, подскочив, бросилась ко мне. Проницательные глаза тут же обнаружили пятна крови.

— Ты ранен? — В глазах мелькнули боль — за меня! — и испуг.

— Все в порядке. Кровь не моя, — успокоил ее я.

Она не скрывала облегчения. Вздохнула и села на кровать.

— Ты долго… Я ждала тебя. Ждала и заснула. — Она помолчала, а потом добавила, хитро прищурившись: — Идите-ка в душ, мой принц, смойте пыль ваших сражений и… Смерть!! Я соскучилась!

Она так забавно поменяла стиль своей речи и интонацию, что я улыбнулся. Эта девочка любила меня. И любила не за то, кем я был. Ей было все равно, кто я и какими способностями обладаю, она просто меня любила.

Вернувшись в комнату, я отбросил на кресло полотенце и показал Элви то, что прятал за спиной. Она прикусила нижнюю губу.

— А может, не надо? — жалобно попросила она.

— Надо, — усмехнулся я и легонько толкнул ее на спину.

Через минуту я смотрел, как она извивается в нескончаемом оргазме. Колечки в ее сосках и в клиторе были соединены тонкой цепочкой. Металл вибрировал, посылая в ее тело токи, заставляя дрожать и задыхаться от наслаждения. Я коленом раздвинул ее сжатые ноги и, слегка придерживая, вошел в нее. Элви закричала.

Я прикрыл глаза, врываясь в нее, поглощая ее суть, забирая то, что не мог мне дать никто другой. Я почувствовал, как она расслабляется, принимая меня, как покоряется, как ее руки обнимают меня и тянут к себе.

Я просунул руку между нами и остановил вращение колечка в ее клиторе. Элви на секунду замерла, а затем, всхлипнув, прошептала:

— Смерть, я хочу быть самой собой, когда ты меня любишь. Только самой собой… никакой магии. Только ты и я.

И я сделал то, о чем она просила. А потом снял с ее сознания все блоки, возвращая ей ее сущность. С минуту я наблюдал, как она осознает произошедшее, как прислушивается к своим ощущением, как возвращается внутренний блеск в ее глаза.

— Что за черт? — пробормотала она, замерев подо мной. — Что ты со мной сделал, гадкий эльф?

И я рассмеялся. Вот и все. Теперь ее не удержать.

— Завтра ты возвращаешься домой, — сообщил я ей.

— Завтра? — встрепенулась она, забыв про свое возмущение. — Уже? А как же этот мир?

— Карфаген должен быть разрушен. Помнишь?

Она кивнула, чуть сведя брови.

— Ты говорил… ну тогда, несколько лет назад, если разрушить этот мир, погибнет еще несколько?

— Это так.

— Ты это сделаешь?

— Да.

— А люди? Просто люди? Они все погибнут?

— Не сожалей о них, милая. Зараза из этого мира проникла в другие. Они не стоят твоих сожалений.

Жена вздохнула и свернулась калачиком у меня под боком.

— Смерть? — прошептала она спустя мгновение.

— Да?

— Кого ты убил, прежде чем прийти ко мне в постель?

— Того, кто угрожал твоей жизни.

— Ты убьешь их всех?

— Да. Я убью их всех.

— Я люблю тебя. — Элви прикрыла глаза. — Но я тебя не боюсь, даже когда ты такой. Я боюсь только… Если однажды ты захочешь меня оставить, просто убей меня, хорошо? Сразу, не хочу ждать двенадцать часов.

И с этими словами она заснула.

Я улыбнулся. Я знал, что случись жене сейчас проснуться, ей очень не понравится то, что она бы увидела. Если она сделает что-то, из-за чего мы расстанемся, я ее убью. И легкой эта смерть не будет.

Я приподнялся. Элви зашевелилась во сне, хватая меня за руку.

— Спи, — приказал ей я. — Спи крепко. Никто сегодня не побеспокоит твой сон. А завтра… Я передумал. Не стоит с этим откладывать. Завтра этому миру придет конец.

Примечания

1

Карфаген должен быть разрушен!.. (лат.)