Снежное поместье для любимой жены дракона - Ардана Шатз

– Кексик, идем искать садовый инвентарь! – Крикнула я, возвращаясь в дом. Кот не отозвался, только на втором этаже скрипнули половицы. Я пожала плечами и пошла в кухню. Вышла через нее в пристрой, огляделась и нашла все необходимое: небольшой секатор, тяпку, и моток веревки с ножницами. На всякий случай захватила еще и лейку, правда, пришлось вернуться в кухню, чтобы наполнить ее водой. Уж не знаю, как здесь все росло при Амалии, и что случилось, пока в теплицы никто не заглядывал, но я хотела сделать все правильно.

В теплицах все было по старому. Разве что спелых плодов больше не осталось – в свой первый визит я собрала все, что было пригодно в пищу. А теперь вот почувствовала укол совести. Так увлеклась тыквами, что совсем позабыла о том, благодаря чему выживала в первые дни.

Стоило мне открыть дверь, как на меня пахнуло влажным воздухом и запахом прелой земли.

– Ох, вы ж бедные! – Я покачала головой, глядя на это заросшее зеленое безобразие. Среди зеленых ветвей проглядывали бледно-желтые соцветия, а внизу даже почвы не было видно под пышными сорняками. – Давайте-ка вас спасать!

Первые несколько минут я стояла посреди теплицы, формируя в голове план действий. Не знаю, как тут растили помидоры, потому что о подвязках, кажется, в этом мире даже не слышали. Стволы скрючились и стелились по низу грядок, переплетались ветвями и были в таком состоянии, что моя бабушка, всю жизнь растившая томаты всех доступных ей сортов, упала бы в обморок от такого зрелища.

Я раскрыла двери теплицы пошире, впуская свежий воздух. Заморозить побеги не боялась – судя по тому, что они цветут и плодоносят целый год, здесь точно задействована магия. Но благодаря этой магии залетные сорняки тоже цвели буйным цветом. С них я и решила начать.

Сперва в голове роились все те же тоскливые мысли, что одолевали меня уже третий день. О детях, о Джеспаре, о собственном будущем. Но чем больше я погружалась в работу, тем меньше думала о своих бедах. У меня еще будет полно времени, чтобы терзать себя упадническими мыслями. А сейчас для меня были важны только грядки с томатами. И точка!

Сорняки цеплялись за жизнь всеми силами своих корней.

– Вот ведь упрямые! – Я бубнила под нос ругательства, помогая себе тяпкой. Дело шло медленно из-за необходимости каждый раз поднимать побеги томатов. Но все же земля уже начинала проглядывать сквозь листву.

Я раз шесть делала перерывы. По три на каждую сторону теплицы. И когда закончила с прополкой, выпрямилась, чтобы гордо оглядеть результаты своего труда. Вот только гордиться пока было нечем. Помидоры-переростки все еще выглядели неопрятно, а теплица имела запущенный вид.

Следующим шагом была подвязка стеблей. Никаких подпорок я не нашла, так что пришлось нести из дома стул, чтобы закрепить веревки под крышей теплицы. Я лазала туда-сюда, пока, наконец, не сделала необходимое количество свободных петель. Несмотря на то что вокруг теплицы лежал снег, я вся взопрела. Пришлось сделать еще один перерыв, чтобы немного остыть и восстановить силы.

С усталостью пришел и аппетит. Вот только из готовой еды у меня был разве что чай. Так что еще какое-то время я потратила на приготовление обеда. Из морозильного шкафа достала кусок говядины, из большой коробки с овощами выудила луковицу, пару томатов и чеснок. Мысленно поблагодарила Грэйс за то, что в последний свой поход на рынок она закупилась на месяц вперед. Иначе мне опять бы пришлось изгаляться, чтобы сварить кашу из топора. Но запаса продуктов теперь хватит надолго, с учетом того, что кроме себя, мне кормить некого.

В сердце кольнуло одиночество, но я тут же отогнала тоскливые мысли. Нет-нет, не для того я возвращала себе силу духа, чтобы тут же ее потерять. Если я не хочу снова лежать пластом или слоняться по дому как призрак, нужно держать себя в руках.

Мелко покрошила лук и чеснок и выложила в сковороду с большим куском сливочного масла. Пока они обжаривались, нарезала мясо мелкими полосками, чтобы быстрее приготовилось. Обваляла его в муке и добавила соли и перца. На второй сковороде прижарила говядину и объединила ее с луком и чесноком. За неимением томатной пасты просто раздавила помидоры, потолкла их ступкой и добавила в сковороду. Туда же выложила сметану и влила кипяток.

Пока бефстроганов тушился, я отварила картофель и слегка размяла его. По привычке снова сделала большую кастрюлю. Вздохнула, осознав, что придется все это есть самой. А потом вспомнила, как жила раньше: кастрюля супа, сковорода макарон с тушенкой – вот и весь рацион на целую неделю. И ничего, не до жиру было. Так что сейчас самое время вспомнить старое и не воротить нос от отсутствия разнообразия.

– Кто-то просто зажрался. – Усмехнулась я себе под нос. И правда ведь, привыкла, что на кухне хозяйничает Софи, у которой ни одно блюдо не повторялось в течение всего времени.

Мясо получилось нежным и ароматным. Напитавшись соками овощей и сметаны, говядина просто таяла во рту. Я не заметила, как умяла целую тарелку и с трудом остановила себя от того, чтобы не положить добавки.

– Кексик, может, ты все-таки попробуешь? – Я посмотрела на кота, который крутился на кухне. В теплицу за мной он не пошел, но стоило мне вернуться в дом, он не отходил от меня ни на шаг.

Кот поднял голову и посмотрел на меня с выражением искреннего удивления. Мол, ты чего? Я же уже дал тебе понять, что ваша человеческая пища меня не прельщает.

– Вот бы ты умел говорить. – Вздохнула я. – Может быть, сказал, что мне делать.

Кексик, конечно же, ничего не ответил. И мне ничего не оставалось, как прибраться за собой и вернуться в теплицу. После сытного обеда немного клонило в сон, но стоило приступить к работе, я снова взбодрилась. Подвязать стебли – половина дела. Нужно было подрезать нижние пасынки и в целом проредить ботву, чтобы томатам хватало света и воздуха.

Я не уставала поражаться, что даже после того, как два месяца назад я собрала последние, уже перезревшие плоды, томаты, оставшись без должного ухода, все равно продолжали цвести. Вот уж у кого можно было поучиться жажде жизни. Правда, на них, скорее всего, воздействовала какая-то особая магия, а я не могла воспользоваться даже собственной силой. И