Последние стражи - Ольга Олеговна Пашнина

взглядом бесконечное и пугающее пространство Архива.

Миллиарды историй. Имен. Судеб. Скоро до них никому не будет дела. Уже никому нет. Все эти души жили, любили, радовались и страдали. А теперь все это – лишь пара страниц на пыльной полке.

– Ты отправил Хелен в Мортрум для меня?

– Тебе так хочется думать, что я о тебе позаботился?

– Мне нравилось верить, что у меня есть старший брат.

Он протянул руку.

– Тогда идем со мной. Все еще может получиться.

– Что все, Самаэль? Что именно должно получиться, все рушится!

– Здесь! В мире Вельзевула – да, но не на Земле! Это наш мир, нам надоело смотреть на него издали, как ты не понимаешь, Аида?!

– Вы его уничтожаете! Ваша магия… присутствие арахны – это убивает Землю!

– Мы решим этот вопрос. Придумаем что-то.

– Точнее, будете надеяться, что как-нибудь все само рассосется. А потом превратите мой мир в безжизненную пустыню!

– Лучше, чем жить в этой пустыне и смотреть, как другие воспринимают все само собой разумеющимся. Хватит строить из себя святую! Да, мы убиваем магией твой мир, но вы убиваете его по-другому! Вы сливаете в свои реки яд, вы заливаете безжизненным камнем вашу природу, вы превращаете леса в диваны, которые меняете каждый год! Думаешь, наша магия вредит Земле больше, чем миллионы видов оружия, при помощи которого вы друг друга убиваете?

– Ого, вот эта святость! – Я нервно хохотнула. – Слишком много патетики для того, кто собирает армию из душ, чтобы…

– Чтобы что? – прервал меня Самаэль. – Ты думаешь, Лилит оставляет души на Земле, чтобы создать армию и… что? Напасть на Мортрум, из которого мы сбежали?

– А что вы собираетесь делать?

И он рассмеялся! Запрокинул голову и от души расхохотался. Так обидно, что я на миг снова почувствовала себя той маленькой Аидой, которая очутилась в незнакомом мире мертвых, шипела и царапалась, как испуганный котенок. Очень злой котенок.

– Ничего, Аида! Мы собираемся просто жить. Наслаждаться тем, что дает нам смертный мир. Его природой, его жизнью, его энергией. Мы будем хранить его гораздо лучше, чем пытались вы!

– Но это неправильно! Вся суть в том, что души становились лучше, учились хранить свой мир! Нельзя просто забрать Землю себе!

– Мы уже это сделали. Аида, никто не пойдет на вас войной. Мы просто оставим вас здесь. Наедине с Аидом, с темными душами, на развалинах прежнего мира. Земля будет жить, и Лилит будет ее богиней. А Мортрум тихо умрет, и вы с Дэвалем станете его последними стражами.

Самаэль умолк, давая мне свыкнуться с этой мыслью. А я совершенно некстати подумала, что поворот, в котором злодей говорит героине, что она на фиг ему не сдалась и никакой эпичной битвы не будет, довольно обидный.

– Что, рассчитывала на великую битву со злом? – Он словно прочел мои мысли. – В этом-то и проблема, принцесса. Ты так сопротивлялась нашим правилам, ты не боялась никого, но вдруг не раздумывая приняла сторону Вельзевула.

– Не раздумывая?! Не раздумывая?! У меня было пять лет, чтобы подумать! Чтобы узнать, что мой отец – серийный убийца, что их с мамой красивая сказка никогда не существовала! Я приняла не сторону Вельзевула. А сторону Дэваля.

– Он ошибается.

– Может быть. Но скажи, сколько иных перешло вместе за Лилит? Есть кто-то кроме тебя?

– И ты, и Дэв, и Дар – все, в ком течет кровь великих, смогут уйти.

– А что с остальными? Они останутся здесь, пока темные души из Аида не вырвутся и не превратят их в монстров? А балеопалы? Сколько вы будете убивать их ради магии, которая позволяет вам не терять память и удерживать души на Земле? Считаешь, они это заслужили? А что будет, когда их не останется вовсе?

– Такова жизнь. Таков мир. Сильные охотятся на слабых.

– Вот поэтому я не раздумывая приняла не твою сторону.

– Аида…

Кажется, за всю нашу историю Самаэль не обращался ко мне с такой теплотой в голосе. И я всматривалась в его лицо, пытаясь понять, игра это или тот Самаэль, который без колебаний отправил меня во тьму и оставил одну, действительно изменился.

– Что ты сделала с волосами?

– Это не я. Стикс. Понятия не имею, как вернуть все назад.

Он приблизился. Первым порывом было отшатнуться, но любопытство – что он будет делать? – взяло свое.

Самаэль провел ладонью по моей макушке, убрал темные локоны с лица. Прикосновение отозвалось приятным теплом. Я не знала наверняка, но каким-то образом почувствовала, что мои волосы вернули привычный русый оттенок.

– Зачем ты отправил Хелен в Мортрум? И зачем пришел сюда сегодня?

– Есть кое-что… что я не успел. И что не мог себе позволить.

«Он точно не о бургерах и новом кашемировом пальто», – пронеслось в голове. А потом она оказалась занята сравнением поцелуев двух братьев. К моему стыду. Следовало отпихнуть его и влепить пощечину, но я замерла, прислушиваясь к ощущениям.

Самаэль целовал иначе. Не грубо, неторопливо. Привыкший всегда получать то, что хочет, он не спешил урвать капельку удовольствия прежде, чем его оттолкнут.

И это было очень… возбуждающе.

Врать себе не было смысла: сейчас казалось, что в идее Маскарада Мертвых что-то есть. Любить кого-то, но одну ночь в году позволять огню внутри разгореться с разрушающей мощью.

Но мы были не на маскараде. Несколько секунд, которые я позволила себе продлить мгновение поцелуя, стали моим секретом. Но вот что было дальше: зубами я впилась в его нижнюю губу, и к воспоминаниям о неторопливом горячем и чувственном поцелуе добавился привкус крови. Кончиком языка я слизнула капельку и в полумраке заметила, как от этого жеста зрачки Самаэля стали еще темнее.

– Ты женат. Забыл?

– По указке отца.

– Тебе совсем плевать, что с Селин? Вы были вместе столько лет, сколько смертные души даже не живут, а ты просто бросил ее, ушел и пристаешь ко мне?

– Вообще, я предлагаю тебе уйти со мной на Землю и наслаждаться жизнью там.

– Да брось! – Я фыркнула. – Ты серьезно можешь представить себе нас парочкой? Ты всегда меня ненавидел!

– Это не так.

Кажется, я непроизвольно сделала такое лицо, что Самаэль посмотрел с укоризной, мол, как не стыдно сомневаться в чистоте его намерений.

– Ты просто хочешь себе новую игрушку, причем по одной простой причине: она досталась братику. А тебе так часто приходилось отдавать ему все самое вкусное, что ты не можешь удержаться и не попробовать получить меня. Даже если придется трахаться превозмогая.

– Знаешь… – Самаэль помрачнел. – Ты повзрослела и стала красивее, сексуальнее. Я действительно тебя хочу. Причем как