В самом Сердце Стужи. Том III - Александр Якубович

было около полудня, но уже навалилась усталость. Взаимодействие с Эрен и необходимость лавировать в ее тревогах довольно сильно истощали мой и без того не слишком большой эмоциональный ресурс. А ведь было еще столько дел и задач, которые требовали моего внимания…

Остаток дня я просидел в кабинете, ковыряясь с бумагами. Эрен так из покоев не показалась — заперлась в комнате, отдыхая, и я даже не собирался ее в этом винить. Впервые за всё время нашего брака я был рад, что девушка меня избегала. Все же, как бы я не хорохорился, происшествие с котлом напомнило мне, что все планы, которые я строю, могут внезапно пойти прахом по причине, от меня совершенно не зависящей.

И это отсутствие контроля над собственной жизнью, эта косвенная зависимость от случайностей, сеяли внутри меня семена глухой тревоги, в которой прошли годы моей инвалидности. Но в отличие от Эрен, у меня не было возможности уткнуться кому-нибудь в грудь и поделиться своими печалями. В глубине души я знал, что она может поддержать меня, успокоить, как она это сделала после казни Легера, когда внутри меня царило смятение. Но умом я понимал, что опереться на жену я пока не могу. Слишком изранена была душа Эрен, чтобы я мог переложить на ее плечи хотя бы часть своих тревог. Может, до восхода кровавой луны она и виделась мне, как моральная опора, но не сейчас.

Пока я один на один со своими проблемами, и никто не может мне в этом помочь. Хорошо, что у меня уже был опыт жизни в подобных обстоятельствах, и я научился справляться со всем самостоятельно.

Во всяком случае, я старался себя в этом убедить, ведь выбора у меня просто не было.

Глава 13

Эрен

Праздник дня весеннего равноденствия, который знаменует реальный приход весны и начало посевной, наступил как-то внезапно для всего Херцкальта. Сначала учения барона, потом кровавая луна, а после — загадочный взрыв на верхних этажах замка, который слышал весь город. В итоге людям было о чем посудачить, так что когда настало утро праздничного дня, часть горожан даже не заметили этого, пока не вышли на улицы и не увидели, что трактирщики еще засветло стали выносить столы, а лоточники активно готовились к праздничному торжищу.

Проснулась я как обычно в пустой кровати. Виктор, который еще позавчера отнес кузнецу котел на ремонт, весь вчерашний день пропадал у мастеровых. Как рассказала мне Хильда, по слухам барон четко вознамерился собрать какую-то особую посевную телегу, и сейчас половина мастеров Херцкальта стояла на ушах, пытаясь угодить лорду земель в его задумке.

Я же была на Виктора обижена, и у меня были для этого причины. Его демонстрация силы и власти над Грегором мне совершенно не понравилась, а когда я увидела оруженосца с заплывшим глазом, то окончательно приняла тот факт, что мужчины не шутили. Нет, я и раньше знала, что это совершенно иные создания со своей непостижимой логикой, но большинство своих жизней после борделя я провела либо в одиночестве, либо в окружении женщин. Даже служба в Храме не заставила меня больше общаться с противоположным полом, а моим главным собеседником был Петер, но к тому моменту мы оба уже являлись седыми старцем и старухой.

Но самая большая причина для обиды на Виктора прямо сейчас ходила по покоям и вместе с Лили выбирала мне наряд для выхода в город. Хильда! Вчера купеческая дочь проболталась, что очень ждет свадьбы с Ларсом, и что-то было в ее тоне такое, что заставило меня задать уточняющие вопросы. И тут уже загнанной в угол дочери Морделов не оставалось ничего, кроме как вывалить на меня всю историю, начиная от того, как барон застукал их за непотребством и, заканчивая тем, что вообще-то Хильда Мордел присягнула Гроссам на верность, хоть и была из купцов. То есть теперь она служит не только мне, но и моему мужу.

Последнее меня должно было обрадовать. Купцы очень дорожили своим особым статусом в обществе и всегда держались особняком, а некоторые из них были богаче и влиятельнее большинства аристократов. Те же Морделы могли со временем занять место реальных правителей Херцкальта наравне с Легерами, если бы не решимость Виктора и наше с ним образование, что позволило раскрыть махинации бывшего бургомистра.

Но мне от этих новостей было только горько. Я понимала, что Виктор никогда не будет со мной откровенен, но считала, что всё, касающееся управления наделом, мы обсуждаем прямо и открыто!

Я не стала ждать, что муж и сегодня почтит меня своим присутствием, так что собиралась для выхода в город в одиночестве. Чем бы ни промышлял Виктор Гросс, хотя бы его жена должна посетить гуляния, чтобы обозначить вовлеченность лордов в дела надела. Я думала прогуляться по рядам, купить пару безделушек, а потом немного посмотреть выступление артистов, которые прибыли в Херцкальт. Мне не нравились кукольные спектакли, но всегда завораживало жонглирование или метание кинжалов по мишеням, так что и для меня на этом празднике найдется что-нибудь интересное.

Когда мы с девушками уже собирались выйти из покоев и направиться вниз, на пороге появился взмыленный Виктор. Барон выглядел откровенно плохо: небрежно собранные в хвост волосы, чуть отросшая борода и усы, за которыми он сейчас не следил, одежда в пятнах сажи, видимо, от кузнечного горна, рядом с которым он находился последние два дня.

— Милорд, — мои служанки тут же поклонились Виктору, я же только опустила подбородок, приветствуя мужа.

— Уже уходите? — спросил мой муж.

— Мы собирались прогуляться, милорд, — чинно ответила я, не поднимая глаз. — У вас много дел и я бы не посмела отвлекать вас такой безделицей.

Виктор бросил скользящий взгляд по трем нашим фигурам, после чего мотнул головой, выпроваживая Лили и Хильду из комнаты.

— Я как раз планировал составить вам компанию, — сказал мужчина, едва за служанками закрылась дверь. — Дайте мне десять минут, Эрен, мне нужно переодеться.

— Вам не стоит жертвовать своим временем на такие банальные вещи, — возразила я, пытаясь подавить внутреннее раздражение.

Еще неделю назад я много размышляла о том, как мы с Виктором выйдем под руку из ворот замка, отметить праздник весны. Как барон прикажет вытащить столы из главного зала во двор, как его дружинники откроют бочонки с пивом и устроят небольшое застолье. Как Виктор, на правах лорда, поднесет факел к чучелу и под