Прирученная воинами - Грейс Гудвин

исследовал меня двумя пальцами, не разрывая зрительного контакта. Я смотрела в его темные глаза, а его пальцы медленно, очень медленно двигались и заполняли меня. Его глаза, полные вожделения, нужды и желания возбуждали так же сильно, или даже сильнее, чем связующий сок в его сперме. Ни один мужчина никогда не смотрел на меня так, как он. Так, словно он умрет, если не трахнет меня. Как будто я была самой прекрасной женщиной в мире. Его желание вызывало привыкание, и я чувствовала свою власть над ним, несмотря на то, что это Григг здесь командовал и контролировал все. И эта двойственность сбивала меня с толку.

Я моргнула.

– Нет, Аманда. Не отводи взгляд, – Григг трахал меня пальцами медленно и чувственно, принося все больше и больше удовольствия, но только не разрядку, которой я так жаждала.

– Я не могу… ты слишком… – его пальцы проникли еще глубже, поглаживая вход в мою матку, и я дернулась от ощущений, напрягая бедра. Боже, он был так глубоко.

– Слишком что? – прорычал он.

Я покачала головой. Я не хотела или не могла ответить. Мозг отключился, когда игрушка на сосках внезапно стала темно-красной, и слабый удар током прошел сквозь чувствительные кончики, а зажим затянулся еще сильнее, заставив меня застонать.

Григг вздохнул и убрал одну руку от моей влажной киски, а другую – от моего бедра. Мне тут же стало холодно и пусто, слишком одиноко. Мне так нужен был физический контакт, его прикосновения. Теперь он не держал меня, и я могла встать и уйти, закончить ту игру, в которую мы играли. Но я не сделала этого. Я осталась на месте, тяжело дыша, открытая и напуганная собственным желанием угодить ему. Я хотела большего. Я хотела все, что он мог мне дать.

Когда я превратилась из блестящего шпиона в зависимую женщину, которая цепляется за него? Почему именно он? Рав тоже возбуждал меня, и с ним я чувствовал себя в безопасности, желанной и удовлетворенной, но в Григге было что-то, от чего я теряла голову. С Григгом я теряла себя, и это пугало меня больше, чем что-либо, больше, чем перестрелка во время автопогони, больше, чем сама смерть.

Совпадение на 99%… твой партнер будет идеальным для тебя во всех отношениях. Я вспомнила, как эти слова говорила мне Страж Эгара, и теперь они застряли у меня в голове. Это было единственное объяснение. Протокол подбора должен был работать, как они и обещали. И это означало, что Григг действительно был моим. Если это правда, он должен быть честным, верным, благородным. Если бы он был не таким, я бы не хотела его, меня бы не тянуло к нему так. Для меня важен характер. И значит, Григг точно был не из тех, кто готов использовать в своих интересах целую планету, как намекал Роберт. Он бы не сделал этого. ЦРУ ошибалось? Мы были новичками в Коалиции и поэтому ничего не понимали, или меня просто одурманила похоть, и я не хотела видеть правду?

– Ты солгала мне, Аманда.

– Что? – моя киска текла, соски сжимала игрушка, сердце колотилось, а в голове царила паника, и я не могла сообразить, о чем он говорит.

– Ты солгала насчет секс-игрушек. И, я боюсь, не только о них.

Я занервничала и попыталась сдвинуть ноги, но он сжал мои бедра, будто в тисках.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

От его вздоха, его разочарования, которое я почувствовала через ошейник, у меня действительно заныло сердце.

– Что ты делала с коробкой?

– Ничего такого. Просто смотрела.

Что я могла сказать? Ох, ну, Григг, я пыталась выяснить, как можно отправить анальные пробки и электронные зажимы для сосков на Землю, в ЦРУ? Это было просто нелепо, и до меня, наконец, дошло, что именно такими и были мои действия. Неужели я так отчаянно стремилась выполнить приказ, что была готова отправить им игрушки из набора для анальных тренировок, чтобы они их разобрали на части и проанализировали? Это было глупо. А я не была глупой. Я редко врала сама себе, но, похоже, со времени своего прибытия сюда я только этим и занималась. Врала себе и своим партнерам.

Я молчала до тех пор, пока он не положил меня к себе на колени так быстро, что я не успела запротестовать. Моя задница оказалась в воздухе, а его рука лежала на моей спине и удерживала меня на месте. Он был осторожен и не касался прибора у меня на груди.

– Ты снова солгала мне.

Я покачала головой, уставившись на пол широко раскрытыми глазами.

Его рука приземлилась на мою ягодицу, и я ахнула от резкой вспышки боли.

– Какого черта ты делаешь?

– Шлепаю тебя. Я же сказал, что ты будешь наказана, если будешь лгать нам, – его рука шлепнула по другой ягодице, и по какой-то непонятной причине левая оказалась более чувствительной, чем правая. Я выгнулась в спине и вскрикнула от болезненного удовольствия, а жар накапливался под кожей и расходился на бедра, живот, клитор. Зажим на сосках затянулся сильнее.

Шлеп!

Шлеп!

Григг хмыкнул, и его грубая рука помяла мой зад там, где только что ударила. Снова зазвучал его хриплый голос:

– Твоя задница прекрасна, Аманда. Такая круглая. Такая роскошная. Она так приятно покачивается, когда я тебя шлепаю. Мне нравится, как она колышется, когда я трахаю тебя.

После следующего шлепка я потекла еще сильнее, и на этот раз импульс удовольствия передался прямо к моим сжатым соскам.

Шлеп!

Шлеп!

Шлеп!

Я извивалась, зажимы на сосках то сжимались, то ослабевали, пульсируя на чувствительных кончиках и щекоча их электричеством при каждом резком ударе Григга по моей заднице. Слева. Справа. Он шлепал меня снова и снова, пока я окончательно не потеряла контроль над своим телом. Я больше не могла терпеть.

Рука на спине удерживала меня, и я поняла, что мне некуда деваться, у меня нет другого выбора – только подчиниться. Казалось, вместо крови по венам бежала раскаленная лава, мои соки увлажнили бедра. Я вскрикивала, но не от обиды или боли, а от удовольствия. Невероятного, болезненного удовольствие. Боже, это было так неправильно, но мне было плевать.

Мне было чертовски жарко, я была на грани оргазма, и мне было плевать.

Мой разум стал совершенно пустым, и его заполняло только блаженство.

Мое тело полностью подчинилось ему, и я жаждала следующего резкого удара, ощущения его власти, ждала последней чувственной вспышки боли, от которой я кончу.