Император на измене - Марина Эльденберт

Натаниэлю Дориан доверял. Его род был связан кровной клятвой с родом императора, поэтому нанести вред ему, императрице или будущим наследникам он не мог. А вот что касается приятности… Здесь все было неоднозначно. Упоминание другого мужчины будто демоническими когтями прошлось по хорошему настроению Дориана. В нем зажглись ярость и желание убивать.

– Не оставляешь надежды завести фаворита, дорогая?

У Лиллы расширились глаза. А потом сузились.

– Угадал, – язвительно улыбнулась она. – Что же мне делать, если ты все мои планы на корню разгадываешь… Хотя я знаю, что! Мне лучше вернуться домой, а то у меня еще результаты кастинга не просмотрены.

Она поднялась так резко, что салфетка упала с коленей на пол. Но, даже не взглянув на нее, Лилла направилась к выходу. Туда, откуда они пришли.

–28-

Алена

Если бы меня кто-то спросил, что это было, наверное, я бы и сама не смогла толком ответить. С чего мне обижаться на мужчину, с которым я хочу развестись? Увы, ответа на этот вопрос не было, как и на многие другие. Дориан сказал, что я сама себя не знаю, и даже не подозревал, как оказался прав.

Мне всегда казалось, что уж я-то как раз знаю себя отлично. С самого детства, когда я нашла у двоюродного брата игрушечные доллары и начала думать, куда их вложить. Еще я отлично играла в монополию, не говоря уже о том, что раньше всех в классе определилась с тем, кем я хочу стать, когда вырасту.

В моей жизни всегда было все предельно ясно, а еще очень принципиально. Я знала, что хочу встретить мужчину, которого полюблю, который полюбит меня, чтобы у нас с ним было партнерство на всех уровнях, я знала, что не смогу простить измену. У отца с матерью такого никогда не было, а вот у ее сестры, тети Любы, муж нашел любовницу и жил на две семьи. Тетя Люба терпела, потому что «дети же».

У нас с Игорем детей не оказалось, к счастью. Потому что я не представляю, какой мой был бы тогда… точнее, как раз представляю. Все тот же. Только тогда страдали бы от этого дети, а вот этого я точно не хотела. Поэтому и знала, четко была уверена: никаких отношений с мужчинами, которые изменяют.

И все же этот принцип не помешал мне наслаждаться свиданием, смеяться над его шутками и совершенно неаристократично плеваться в салфетку какой-то местной помесью брокколи с брюссельской капустой. Ну и обидеться на его слова тоже, да.

Кто бы еще знал, почему?

Почему-почему. Да все потому, что ты, Алена, дура!

По такому поводу даже с постели не особо хотелось вставать, вот и я лежала, отправила Талию, которая пришла поднять жалюзи и поинтересоваться, что я хочу на завтрак, и смотрела в окно на просыпающийся иномирный мегаполис.

Эх, сейчас бы с мамой поговорить… Она удивительной мудрости женщина, даже в самых конфликтных ситуациях с папой умудрялась все сглаживать благодаря своему женскому чутью. Я же, судя по всему, пошла в папу. Такая же вспыльчивая и импульсивная.

В дверь постучали, но я даже не стала оборачиваться. Просто бросила равнодушное:

– Уходите.

Но в дверь постучали снова. Я не отреагировала.

Тогда в нее поскреблись. Тихонечко так, чирк-чирк. Потом еще. И еще.

Да что здесь вообще творится?! Дадут мне полежать и посаморефлексировать или нет?! Я рывком поднялась, подхватила с кресла кремовый шелковый халат, комплект к ночной сорочке. Запахнула его и направилась к двери, откуда по-прежнему доносились странные звуки.

Я распахнула ее, намереваясь высказать незваному гостю, что это как минимум нетактично, но никого не увидела. А в следующий момент что-то горячее коснулось моей ноги.

– Ай! – я взвизгнула, отпрыгнув в сторону.

В противоположную сторону отлетел (буквально!), выгнув спину… демонический котенок? Существо было с рожками, острым, заканчивающимся стрелочкой хвостиком, похожее на сфинкса. Только у сфинксов не бывает крыльев, а еще…

– Мрау! – недовольно выдало парящее в воздухе животное и чихнуло огнем.

Пару мгновений я просто моргала, потому что увидеть рогатого котенка с крыльями в своем мире мне грозило разве что… да нет, я бы столько не выпила. Помимо хвоста, крыльев и дыхания огнем, у него на шее был еще огромный бантик, к которому привязали какой-то свиток. Вот изуверы!

– Иди сюда, – я протянула зверю руки. – Иди, не бойся.

Демокотенок… демотенок… посмотрел на меня, будто ожидая какого-то еще подвоха, кроме визга, но все же подлетел и сел на мою ладонь. В этой ладони он и помещался: сколько ему вообще? Меньше месяца, судя по размеру. Или они тут в принципе микроскопические? Потому что свиток, даже несмотря на свой формат записки, был размером с его голову.

Я вернулась на кровать, выпустила зверя на покрывало, и он тут же заинтересовался пояском моего халата. Пока тот жевал шелк, я развязала бант и развернула записку. Которая оказалась от моего супруга: «Вчера я повел себя недостойно. Прими мои извинения в виде детеныша роадара и возможности перемещаться по городу так, как этого хочешь ты».

Подписи не было, но и так становилось понятно, кто это. Я поймала себя на мысли, что сижу и улыбаюсь, и, едва это осознав, мгновенно переключилась на роадаренка. Теперь я знаю, как называется это существо, которое старательно жевало мой пояс.

– Так, – я отняла ткань у недовольного таким положением зверя, после чего снова взяла