Без права на любовь - Алекс Найт

***

— Тоже не спишь? — выглянув из-за двери спальни, я застала Ривера за чтением книги.

Он сидел в кресле у окна в уже знакомых мне пижамных штанах и рубашке. На улице царила безлунная ночь, но только для жителей Ниберии. Мои природные часы настойчиво отказывались верить виду из окна. И не только мои.

— Нет. Но надо бы, — Ривер отложил книгу на спинку кресла, растёр глаза одной рукой, второй принявшись застёгивать пуговицы рубашки.

— Я честно пыталась заснуть, — пожав плечами, толкнула дверь и двинулась к Риверу.

Мелькнуло смущение, ведь я тоже успела облачиться на ночь в ночную сорочку. На широких бретелях из плотной ткани, она разве что была намного короче повседневных платьев. Чтобы окончательно пересечь рубеж и отбросить сомнения, подхватила подол и потянула его наверх. Сорочка соскользнула с тела и опустилась на пол. А я продолжила свой путь уже обнажённой.

— Мелинда? — нахмурился Ривер, а грозовой взгляд вспыхнул, загорелся, опаляя желанием. Он почти явственно заскользил по телу, огладил острые вершины сосков, мимолётно коснулся напрягшегося живота, прикипел к лону.

Судорожно вздохнув, зажмурилась. Спазм внизу живота был таким острым, что задрожали колени.

— Я решила не рисковать связью, — замерла прямо перед воздушником.

Но через секунду уже была схвачена. Горячие ладони порывисто заскользили по телу. Губы впились в мои. А стоило разомкнуть поцелуй, как я потянулась за новым, отбрасывая прочь глупое условие.

— Мелинда!

Внезапный стук заставил встрепенуться. Реальность подёрнулась туманов, мужские объятия стали удушающими, окружив вязкой пеленой. Резко перевернулась и со вскриком рухнула вниз. Кое-как выползла из-под одеяла, шально оглядываясь.

— Мелинда? — дверь спальни приоткрылась. — Что случилось?

— Кошмар приснился, — пояснила хриплым голосом, подтягивая одеяло к груди, только потом вспомнив, что облачена в сорочку. Щёки горели, просто пылали от смущения. Как же стыдно!

Сам Ривер тоже был в пижаме, прямо как в моём сне. Только рубашка расстегнута, позволяя видеть обнажённую грудь.

— Ещё рано, но можно прогуляться по городу. Оглядеться. Я так и не смог заснуть, устал валяться. Прости, что разбудил.

— Нет, ничего. Я сама полночи не могла заснуть. Вырубилась, когда уже светало.

— Тогда собираемся.

— Да, — подскочила на ноги, поправляя на себе ночную сорочку.

Но Ривер уже и так не смотрел. Он прошёл через спальню и скрылся в купальне. А я рухнула на кровать, прижала подушку к лицу и провыла от досады. Мелинда, ты извращенка!

Глава 30

/Мелинда/

— Такой милый городок, — отметила я.

Солнце поднялось из-за горизонта, но ещё царила утренняя прохлада. Потихоньку открывались лавки, люди покидали дома и отправлялись на работу. Нильсберг напоминал аккуратную деревушку. Деревянные дома, деревья, растущие вдоль мощённых камнем дорог. Здесь не было суеты столицы, в воздухе витала атмосфера умиротворённости, присущая небольшим городкам. Мы ехали верхом на дракханах — ездовых ящерах — вдоль тротуара, любуясь видами, но в первую очередь осматриваясь. Ривер большей частью молчал, сосредоточенный на магических эманациях.

— Да, мне здесь тоже нравится, — воздушник хмурился. Между бровей залегла морщинка, выдавая его напряжение. И я сама невольно прислушивалась к внутренним ощущениям, хоть и осознавала, что до чувствительности мага бездны мне ещё очень далеко. — Кстати, ты так и не рассказала, что тебе снилось?

— Мне снился ты, — отозвалась, продолжая оглядываться. Но вскинулась, когда поняла, что сказала.

— Я думал, тебе снился кошмар, — повеселел Ривер, взглянув на меня с прищуром.

Лицо, даже шея и уши запылали от смущения. Как же хорошо, что он не умеет читать мысли.

— А одно другому не мешает. Не в эротических снах же мне тебя видеть.

— Тебе и такие снятся? — поддел он, продолжая смотреть на меня с хитринкой во взгляде.

— Конечно? А разве нельзя?

Специально направила даркхана чуть ближе, чтобы подтолкнуть Ривера в плечо.

— Зависит от того, что тебе снится. Некоторое запрещено девицам до замужества.

— Во сне можно всё, — фыркнула я.

Так и подмывало показать язык. Сердце звонко стучало в груди, щёки пылали, а губы сами собой расплывались в улыбке.

— И что ты позволила себе в сегодняшнем сне?

— Мне снился кошмар, — отрезала я, вновь подтолкнув в плечо веселящегося мужчину. — И вообще, мы здесь по делу, если не забыл.

— Помню, — он притворно тяжко вздохнул, пытаясь вернуть на лицо серьезное выражение. — Мне кажется, я чувствую Бездну. Но слишком слабые колебания, чтобы быть уверенным, — он внимательнее присмотрелся ко мне. — Возможно, их начинаешь излучать ты.

— А так должно быть?

— Да, первое время ты будешь определяться как одержимая.

— Только не попытайся прихлопнуть меня с перепугу. А то я буду защищаться.

— Боюсь-боюсь, — ухмыльнулся он.

— Если одержимые здесь, думаешь дело в санатории?

— Вполне возможно, — пожал он плечами. — Заведение популярно, здесь часто отдыхает знать, в том числе и из соседних стран. Самый лёгкий способ подобраться к правительственной верхушке. Магов бездны мало. А за почти семь лет не смогли найти действенного способа выявлять одержимых. Так что мы живые детекторы. Причём “живые” здесь главное. Мы смертны, от нас легко избавиться.

Серые глаза посмотрели в мои серьёзно, весёлость их покинула, почудилось мне в их глубине беспокойство.

— Я помню себя после академии. Обученный боевик, сразу в бой, — он мрачно усмехнулся, кажется, мыслями возвращаясь в те дни. — Пара шрамов поубавила спесь и научила думать. Но здесь всё намного серьёзнее обычной нежити, и нет времени набивать шишки. Опасность, подозрение на ловушку — зовёшь на помощь. Мы здесь не для того, чтобы геройствовать, мы выполняем работу. И одной из задач миссии является — возвращение живыми и невредимыми. Хорошо?

Взгляд и тон, которыми были пропитаны слова, заставили подобраться, осознавая всю серьёзность произнесённого монолога. Примерно то же самое нам говорили преподаватели в академии. Но мы чаще всего отсмеивались, а те в ответ шутили, мол, “кто выживет — тот и поймёт”. Тогда всё казалось простым, лёгким. Особенно с размером моего резерва, который только рос, подходя к пику. Но обрушение потолка на полигоне показало, что до смерти достаточно лишь одной ошибки.

— Хорошо, — ответила я. И даже коснулась цепи артефакта на шее, который должен был вызвать подмогу в случае опасности.

Ривер вдруг встрепенулся, что-то высматривая. Его взгляд остановился на идущей по тротуару девушке в простой одежде с корзиной в руках, полной бутылок молока. Было в ней что-то неправильное, раздражающее, что внутреннее чутьё почти мгновенно забило тревогу.

— Одержимая, — шепнул Ривер, сообщая то, что я и так поняла.

А это означало, что за похищениями