Мария, королева Нисландии - Полина Ром

моем доме, молодежь будет знакомиться. Их родители будут присматривать свои детям женихов и невест и договариваться о свадьбах. Если ты не будешь присутствовать, женщинам вход в дом будет запрещен.

— Почему? — удивилась Мария.

— Не знаю, такова традиция.

— А где же они встречались, когда ты был еще не женат?

— Город не так и велик, иногда молодежь могла видеть друг друга издалека, где-нибудь на рынке или в лавке. Но чаще всего близко они знакомились уже на собственной свадьбе.

— Мартин, я слабо представляю, какие средства нужны для того, чтобы каждую неделю кормить такую кучу людей, — Мария вопросительно смотрела на мужа.

— Ты немножко не понимаешь, Мария. На такие обеды приглашают не так много людей, как ты думаешь. Только тех, у кого есть дочери и сыновья брачного возраста. Не все лорды живут в столице, некоторые, и их довольно много, живут на своих землях, в селах и деревнях. Приглашения не рассылаются всем сразу. Список гостей будет готовить брат Иоханесс. Тот молодой священник, помнишь?

— Он что, лично знает всех лордов? — Марии и в самом деле было любопытно.

— Ну конечно, нет! Но он ведет родовые книги и следит за тем, чтобы браки не заключались внутри одной семьи. Предки запрещали такое, считая, что это ослабит потомков.

В общем то все это было весьма логично: близкородственные браки к добру не приводят, уж это то Мария знала прекрасно, достаточно вспомнить хотя бы династию Габсбургов. Это у них была мода жениться на племянницах и кузинах. И кончилась вся история этой семьи полоумным королем Карлом Вторым, абсолютно бесплодными, слабоумным и страдающим от множества заболеваний. Да и до него Габсбурги славились по всей Европе рекордным количеством сумасшедших и больных правителей.

Узнавать новый мир было необыкновенно интересно. Но Марию так смущали отношения с собственным мужем, что в какой-то момент она не выдержала. В один из его ночных визитов, когда он ворочался рядом с ней, она тихонько спросила:

— Мартин, я внушаю тебе отвращение?

— Что?! Что за глупости?! — Мартин резко сел на кровати, потом, привычно перемахнув через невысокие перила и спрыгнув на пол, завозился у стола. Кресало щелкнуло несколько раз о кремень, и, наконец, на столе слабо загорелась свеча.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Пойди сюда, Мария, — он устроился за столом и указывал ей на место напротив.

Смущаясь под его взглядом, Мария неловко сошла по ступенькам, послушно села на указанное место и уставилась на стол, стесняясь поднять глаза.

— Ответь мне, что вызывает твои опасения?

— Лорена… — почему-то Мария ответила шепотом.

— Я не знаю, кто и что успел тебе насплетничать… Разумеется, я никогда не жил монахом… — Мартин откашлялся и, уже понижая голос, добавил: — Но я обещал, что буду относиться к тебе уважительно. Никаких других женщин рядом со мной нет и не будет. Я не просто взрослый мужчина, я правитель этой страны. Я подписал документы и взял тебя в жены и собираюсь сдержать свое слово перед людьми и Богом. Что тебя еще тревожит?

— Ты… Ну, ты не пытаешься получить то, что… В общем, супружеский долг… — Мария и сама понимала, что говорит на редкость косноязычно. Но ей очень хотелось выяснить все здесь и сейчас.

В полумраке спальни Мартин по-кошачьи фыркнул и ответил:

— Я так и думал. Запомни, пожалуйста, я не насильник. Когда ты решишься, тогда и…

Этот ответ устроил Марию более чем, но именно сейчас она почувствовала себя особенно неловко: «Не сочтет ли он этот разговор приглашением?!». Она торопливо задала еще один вопрос:

— Тогда… Ну, в первую ночь… ты сказал, что не желаешь, чтобы слуги сплетничали. Но ведь они точно знают, что ты ночуешь не в нашей спальне, а у кого-то другого.

— Не у кого-то другого, а в своей собственной постели. Надеюсь, ты не подозреваешь, что я таскаю туда горничных или Гульду?! — в голосе мужа отчетливо слышался смех. — Я рад, что у тебя проснулся интерес к моей ночной жизни, — чуть ехидно добавил он.

Мария не представляла, как выйти из этой смущающей ее ситуации, и с облегчением услышала слова мужа:

— Ложись, я задую свечу… И спи спокойно: ты моя жена, и ты под моей защитой.

* * *

Утром, первый раз за все время Мартин отказался ехать с ней:

— Прости, но сегодня на Совет соберутся лорды, и это может затянуться.

У молодой жены было такое растерянное лицо, как будто она не понимала, чем заняться без мужа. У Мартина мелькнула странная мысль: «А не пригласить ли ее на Совет? Она, конечно, не опытна, зато очень неглупа и знает много интересных вещей, о которых мы можем даже не подумать…».

Однако, представив себе шок, который испытают лорды, он решил не рисковать.

В истории нисландцев только дважды были случаи, когда королевам дозволялось сидеть в Совете. Но это всегда были необыкновенные женщины, добившиеся своими делами официального приглашения от Совета лордов. Мартин с улыбкой взглянул на жену, сам удивляясь тому теплу, которое разливалось у него в душе в ее присутствии, и подсказал:

— Если хочешь, я пришлю тебе Гульду, она покажет кладовые. Твоя комната специально оставлена такой пустой по моему приказу. Это для того, чтобы ты могла обставить ее по собственному вкусу. Я опасался, что если покои обставят без тебя, так, как принято у нас, тебе не понравится. Ты сможешь выбрать и шторы, и скатерти, и другое, — он несколько небрежно махнул рукой, поясняя: — Всякое такое, что вы, женщины, очень цените.

— А как принято обставлять комнаты у вас, Мартин?

Муж удивился, минуту помолчал, соображая, и Мария торопливо растолковала:

— Я же видела только трапезную, ну и еще мастерские. Мне хотелось бы узнать, как обставляют жилые комнаты здесь, в Нисландии.

— Что ж, попроси Гульду отвести тебя ко мне в спальню. Впрочем, не нужно… Я сам ей велю.

Глава 26

Не слишком довольная Гульда вела Марию по дому, открывая одну дверь за другой:

— Которые кладовки с краю, в таких завсегда продукты хранят. А которые ближе к центру дома — тут всякое другое добро.

Осмотрели спальни для слуг, кухню, всевозможные хранилища и склады.

— А вот комната господина, — Гульда посторонилась, пропуская Марию вперед.

Чисто… Немного пахнет мятой, слегка воском и почему-то — пустым безлюдным коридором старого заброшенного здания.

Такая же высокая кровать, как в ее спальне, но рядом с лесенкой брошена огромная шкура неизвестного зверя: ноги утонули в мягком и теплом ворсе. Мария с интересом посмотрела на покрывало: «Надо же, кто бы мог подумать! По Мартину и не