Крах Ремали. Часть 2 - Дария Эссес

Так бы выглядел мир, если бы несколько лет назад его не превратили в руины.

Я улыбалась и приветствовала всех, а через пару минут ко мне присоединилась Сиера. Когда из следующей машины вышел невысокий мужчина в костюме, мы застыли на месте.

– Дерьмо, – выдохнула Си. – Это правитель тринадцатого кластера.

Который выступал за Марлоу.

Каратели за нашими спинами одновременно подняли автоматы. Пригладив ткань переливающегося платья, я вскинула подбородок и вышла к мужчине навстречу. Сиера последовала за мной.

– Не ожидали вас здесь увидеть, мистер Накамуро, – поприветствовала я его как можно любезнее.

Темные волосы мужчины были гладко уложены назад, открывая узкий разрез глаз. Он вел под руку девушку нашего возраста – видимо, свою родную дочь.

Их внешность довольно отличалась: Каору был чистокровным японцем, в то время как в его дочери преобладали гены матери, вышедшей из Британии. Я знала их родословную наизусть.

– Миролюбивый прием, – усмехнулся Каору, переводя взгляд холодных, практически черных глаз за наши спины. – Будем честны, я немного расстроился, не получив приглашения.

Началось.

– Но вы не волнуйтесь, мисс Нуар. Я подумал, что стоит уведомить о конференции своих друзей.

Под друзьями он имел в виду остальные кластеры, которые склонились перед Марлоу. Просто прекрасно. Они все останавливались сейчас перед «Харпой». Все тринадцать стран, которые не поддерживали Кая в этой борьбе.

Но не это меня волновало в данный момент. После возвращения из Хваннейри мы с Астрид навели справки и узнали, что группировка, которая похитила ее мать, находилась под Каору. Это противоречило всему, что мы знали, потому что те люди боролись против старого Альтинга, а Каору поддерживал его, выступая сейчас за Марлоу.

Что-то происходило в Японии. Только я не знала, что именно.

– С какой целью вы решили почтить нас своим присутствием? – напрямую спросила Сиера, и я чуть не пнула ее по лодыжке.

– Мисс Кортлэнд. – Каору склонил голову в приветствующем жесте. – Давно мы о вас ничего не слышали. Ваши родители долгое время состояли с нашим кластером в дружественных отношениях, но после прихода семьи Иствудов всё изменилось. Вы как никто другой должны понимать, что, устраивая конференцию, не можете не пригласить кого-либо из ее законных участников. Это закреплено в конвенции Альтинга.

– Конвенция перестала действовать, когда после апрельской конференции вы напрямую перешли на сторону Марлоу, – бросила Сиера.

Я пнула ее по лодыжке.

Девушка, стоящая под руку с Каору, скрыла улыбку.

– Действительно? – Он приподнял бровь. – Тогда сделайте всё, чтобы мы изменили свое решение.

Наградив нас насмешливым взглядом, он удалился в конференц-центр.

– Дерьмо, – снова пробормотала Сиера.

Я покачала головой и, сделав глубокий вдох, посмотрела на нее серьезным взглядом.

– Они приехали по одной из причин. Либо убить нас, либо помочь убить Марлоу.

***

Я должен был вести конференцию, но всё, о чем мог думать – это несносная женщина, которая не лежала сейчас в больнице, а махала мне рукой с первого ряда зала «Элдборг». На ее лице сияла улыбка, что согревала меня сильнее солнца. Я бы не удивился, если бы Ксивер вскинула руку и прокричала: «Сделай это, мой мальчик!»

Собственно, она не прокричала, но прошептала так, чтобы я услышал.

Однако мое настроение было омрачнено тем, что в идеально выстроенный план конференции вмешалась переменная под названием Каору Накамуро.

Этот человек мог сделать всё что угодно. Я слышал о нем еще от отца, и эти рассказы были не самыми утешающими. Каору Накамуро славился своей любовью к играм разума. Ни один его союзник не мог сказать, как правитель тринадцатого кластера поступит в следующую секунду.

Изначально всё шло по плану.

Задача нашего сегодняшнего собрания – подключить докторов, ученых, мировые медицинские компании к поиску антидота. Я не собирался идти на убийство своей сестры и ни словом об этом не обмолвился, поэтому изложил всю информацию, которая нам была доступна о сыворотках Марлоу.

Победу в революции мы могли получить только одним путем: найти антидот от сывороток, превратив триад в людей и вернув сознание подчиненным ремалийцам, захватить центр корпорации – здание Альтинга – и покончить раз и навсегда с Трионой и еще шестью людьми, которые стояли за ее спиной.

Всё, что будет дальше – забота моя и еще пятидесяти четырех человек.

Помимо этого мы обсудили обмен ресурсами и стягивание нескольких военных подразделений других кластеров в Исландию. Великобритания уже держала обороту на линии соприкосновения, а на следующей неделе к ней должны были присоединиться еще несколько стран.

Мы объединялись всем миром, чтобы одолеть семь обычных человек.

– Сицилия Монтгомери, – произнес я, когда за моей спиной появилась голограмма темноволосой женщины в очках с широкой оправой. – Второй член ЦЭС. Как я знаю, она работает в центре управления. Можно сказать, Сицилия нажимает на рычаги и управляет ремалийцами. Куда пойти, что сделать, кого убить. Дэмиан Хартунг, – голограмма сменилась на мужчину лет за сорок, – вместе с Трионой разрабатывает сыворотки. Все эти люди не сражаются на поле боя. Она сидят в правительстве и управляют войной издалека.

Может, кто-то думал, что я просто так провел несколько недель в Альтинге, когда ушел к ним по доброй воле перед конференцией. Но в моих руках было главное – знание. Чтобы уничтожить своего врага, нужно понять его. Встать на его место. Что я, собственно, всё это время и делал.

Правитель Венесуэлы поднял руку.

– Какие планы у тебя на плеяды? После завершения революции.

– Вы хотели сказать, какие у нас планы, – исправил я, положив локти на стойку. – Для начала я бы предложил вернуть в мир демократию. Если Альтинг продолжит существование, власть должна передаваться не по наследству. Мы должны стать выборным органом и решать каждый вопрос голосованием.

Послышался ропот. Я знал, что так будет.

– Что касательно плеяд… – Мой взгляд снова наткнулся на Ксивер. Она гневно раздувала ноздри, смотря на недовольного правителя Венесуэлы. – Мы должны их ликвидировать.

Зал буквально взорвался от криков.

– Что? В каком смысле?

– Не может быть!

– Мы уже пять лет живем по этому принципу!..

Они спорили, выкрикивали несогласие, ругались друг с другом. Я смотрел на это со слегка приподнятой бровью, ожидая, когда они заткнутся.

Этого не произошло, поэтому я рявкнул:

– Тишина!

Часть зала замолчала, но были и те, кто не воспринял мои слова всерьез. Они не обратили на меня внимания, поэтому пришлось достать из-под пояса брюк пистолет и выстрелить в потолок.

Все замолчали.

Отлично.

– Гражданские согласны со мной, – начал я спокойным тоном и вернул пистолет обратно. – У нас могут остаться силы, мы