Попаданка в рабыню, или Закон – это я! - Ивина Кашмир

он. – Из благородных. Приближенный к владыке.

Значит, богат и властен. От такого просто так не сбежишь. Пустит по следу за собак, и поминай как звали...

А я умирать не хочу!

Меня даже это незнакомый мир не пугает. Раз высшие силы бросили меня сюда, определенно, в этом есть какой-то смысл...

Я прячу лицо в ладонях и начинаю порывисто дышать.

– Мне нужно отсюда выбираться, – процедила я, хватаясь двумя руками за решетку.

Рыжий, не ожидавший от меня подобной прыти, сделал шаг назад.

– Помоги мне, – проникновенно начала я. – Я ведь невиновна. Меня подставили, обвинили в том, что не совершала, а потом еще и лишили памяти, ударив по голове...

Говоря все эти бредовые, нелогичные слова, я не особо верила в успех, но, в момент, когда боров, словно завороженный подается вперед и медленно кивает, не сдержала счастливого вздоха.

Глава 4

– Я помогу тебе выбраться отсюда, но это вовсе не означает, что оставлю в покое, – вдруг насмешливо произносит рыжий, вырывая меня из мрачных размышлений.

Обернувшись, смерила его задумчивым взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не скривиться.

Эти похабные взгляды не оставляют даже полета для фантазии. У этого борова одно на уме.

Почему некоторые мужики такие противные?

Видят, что девица в беде, и надо им непременно воспользоваться ситуацией!

Нет ни капли благородства...

Но я сейчас не в том состоянии, чтобы показывать зубы. Мне нужно выбираться отсюда любой ценой.

И если строить глазки мужику, при взгляде на которого начинает мутить, единственный путь к спасению, я буду делать это.

– Все лучше, чем погибать во цвете лет, – проникновенно шепчу я, вновь цепляясь пальцами в прутья решетки.

– Хорошо, – пожевав губу, выдает он, приблизившись.

Когда шершавая, липкая от пота рука накрывает мои пальцы, по телу прокатывается волна отвращения, но я стоически держусь, выдавливая самую обаятельную улыбку.

– Как будешь меня спасать? – не выдержав, все-таки отняла руку, и это не укрылось от борова.

Нахмурил косматые брови и гневно засопел.

– Жди здесь. Скоро вернусь, – улыбается, обнажая черные, сгнившие зубы, и пятится назад. – И готовься к тому, что я сразу возьму тебя.

– Куда возьмешь? – закипая от отвращения и злости, цежу я.

– Ну...это... – выдает он, почесав за ухом.

Мой правый глаз начал дергаться.

– А, поняла, – отрывисто произнесла, морщась. – Иди уже. – Постой! – в последний момент выкрикиваю, пока боров не успел скрыться во тьме. – Как тебя зовут?

– Лурдик.

– Карту поместья, или как это место называется, захвати.

Рыжий по-птичьи моргнул, кивнул и скрылся.

Боль в запястье продолжала неприятно пульсировать.

Как только выберусь отсюда, кровавый рабский узор надо скрыть. Никто не должен знать, что я злодейка местного разлива, которую сделали рабыней...

Задираю голову, пытаясь что-нибудь разглядеть в оконце под потолком.

Ничего не видно, кроме непроглядной тьмы, от которой веяло холодом.

Лурдик возвращается минут через пятнадцать, таща с собой огромную связку ключей.

– Сероглазый вошел без ключа, – задумчиво произнесла я, наблюдая за тем, как рыжий подносит ключ к замку.

– Лорд Рейндар маг, каких поискать надо. Для него все двери открыты, – довольно протянул Лурдик, поворачивая ключ в замке.

Как только дверь распахивается, этот ненормальный бросается ко мне, желая сграбастать в объятия.

– Карта, – цежу я, останавливая его жестом. – Карта где?

Лурдик полез в карман, и через секунду мне всучили пожелтевшую бумажку.

Схема оказалась практически нечитаемой.

Зловонное дыхание моего горе-помощника коснулось уха.

На секунду прикрыв глаза, резко оборачиваюсь к нему и хмуро произношу:

– Нет времени миловаться. Нас могут поймать. Мы должны бежать.

Взгляд рыжего меняется. Кивнув, первым скачет в сторону выхода.

Петляя по темным коридорам, полным крыс, судорожно размышляла над своими дальнейшими действиями.

Первое, что надо сделать, – сориентироваться в местности.

Второе, избавиться от борова.

Послушность рыжего продлится недолго, и вскоре меня обязательно попытаются прижать к стене. Он даже бежит быстрее меня, мечтая, как сожмет худосочное девичье тело в своих потных объятиях. И ему абсолютно все равно, куда мы направляемся – лишь бы воплотить свои грязные фантазии в реальность. Сделал бы все в камере, да побоялся, что кто-то может застукать, вот и вызвался поиграть в благородного рыцаря.

Но меня не проведешь.

– Быстро, четко и по существу, – скопировав тон сероглазого, произнесла я, как только мы вышли на свежий воздух, – расскажи о том, где мы.

Поместье пленившего меня мужика оказалось большим. Даже слишком большим, если учесть, что один только внутренний двор тянулся метров на сто.

На фоне закатного света серые стены с арками и башни со шпилями выглядели зловеще, будто замок готовился к ночи, полной кошмаров.

Мрак, и пафос, и ощущение, будто тебя вот-вот поведут на казнь... с цветами в руках и торжественным оркестром...

– Выйдем через главные ворота. Только накинь это, – буркнул Лурдик, суя мне в руки черный сверток.

Спешно развернув, обнаружила грубый балахон, пахнущий пылью и затхлостью. Поморщилась, но молча надела.

– До города далеко? – мрачно спросила я, натягивая капюшон.

– Деревня в километре отсюда.

Шли не спеша. Я напряженно всматривалась в каждый силуэт, моля бога, чтобы нас никто не остановил. Но все прошло гладко. Стражник у ворот лишь мельком глянул на нас и равнодушно отвернулся.

– Сюда, – рявкнул Лурдик и резко дернул за руку, увлекая в сторону пыльной дороги.

Когда поместье осталось позади, он внезапно остановился.

Развернулся ко мне, и в следующий миг с силой толкнул в грудь.

Я пошатнулась, не успев вымолвить ни слова, и боров навалился, сбивая с ног.

– Купилась на мою покладистость? – задышал в лицо смрадом, сжимая запястья. – Я возьму, что хочу. А потом вернусь в крепость, а ты сгниешь в канаве, грязная тварь.

Глава 5

Жизнь карьериста вечная гонка: работаешь до синих кругов под глазами, но зато знаешь, ради чего просыпаешься. Тут и коня остановишь, и в избу влетишь, лишь бы к вершине пролезть первым.

Я, может, и умерла в своем мире, но в этом мире потных, жестоких мужиков – я все еще тот борец за место под солнцем.

И сейчас, стоило борову навалиться на меня всем телом, я вдруг вспомнила, что три года посещала секцию каратэ.

Занятия эти жутко мне не нравились, но я стоически