Распорядительница гарема - Данта Игнис

Двое стоят по обе стороны, направив мечи в мою сторону. Что? Мечи? Куда я, черт побери, попала? Что за реконструкция исторической битвы?

Передо мной стоит мужчина со светлыми волосами, ближе к концам они совсем белые. Эдакое модное омбре. Красиво. Его лицо привлекательно, но искажено злостью. Хотя даже злость ему к лицу. В движениях чувствуется сила и еще какая-то скрытая мощь… Магия? Что за мысли? Кажется, я ударилась головой. И сильно. Иначе откуда такие мысли?

— Ты ответишь за все свои преступления, — мужчина передо мной приставляет кончик меча к моему горлу и приподнимает подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза. — Стоило бы убить тебя сейчас, но весь город должен увидеть твою казнь.

— К… Какие преступления? Какая казнь? — лепечу я. Вообще не врубаюсь что тут происходит, но то, что меня собираются убить, до меня доходит четко. — Я ничего плохого не сделала.

— Это ты то не сделала? — блондин усмехается, и жестокий огонь в его глазах вспыхивает с новой силой. — А кровавой императрицей тебя прозвали за то, что ты за больными детишками ухаживала?

— Постойте. Вы меня с кем-то перепутали. Никакая я не императрица и тем более не кровавая… — быстро поясняю я, но меня не слушают.

— Заприте ее в темнице. Казним, когда все немного успокоится, — приказывает блондин и небрежно указывает мечом на дверь, а сам отворачивается, теряя ко мне всякий интерес.

— Не надо меня казнить! — кричу, пока меня тащат к выходу. Пытаюсь вывернуться из рук, но хватка крепкая, а я связана. — Я — Алиса! Простая девушка. Понятия не имею, что тут происходит и как я здесь оказалась. Старуха говорила про другой мир и какого-то императора, но я понятия не имею, что она несла и что произошло.

Блондин одаривает меня внимательным взглядом, но не отменяет приказа. Только сейчас я замечаю, что большое помещение усеяно трупами и залито кровью…

Двое здоровяков долго тащат меня по коридорам дворца, сменяются лестницы и интерьеры — кругом разруха после битвы и мертвые тела. Мы спускаемся все ниже, пока не оказываемся в промозглой сырости подземелья. С противным лязгом решетка закрывается за мной. Воины уходят, унося с собой единственный факел. Я остаюсь в полной темноте. Мне страшно. Я не знаю что делать и долгое время просто стою, не решаясь ступить в сторону — не знаю на что наткнусь в темноте. Можно было бы исследовать камеру наощупь, но руки связаны.

Я устала и измучена. В конце концов, решаюсь пошевелиться и исследую темницу ногой, осторожно. Она небольшая и в ней ничего нет. Ни лежанки, ни скамейки. Я сажусь на холодный пол и начинаю смеяться. Действительно, стоит ли бояться застудить почки, когда меня скоро казнят. Кровавая императрица? Ничего себе! Когда только успела не только стать императрицей, но и чего то там накровавить или, вернее, кого-то. Может, я уже поработала на бабусю или на ее императора? А память у меня забрали? Да что гадать. Без бутылки тут не разберешься, а бутылки-то и нет. И не предвидится. Жаль. Чего-нибудь покрепче сейчас бы не помешало, хотя я обычно такое и не пью.

В темноте и одиночестве время тянется бесконечно медленно. По ощущениям оно и вовсе стоит на месте. Не знаю, сколько я пробыла в подземелье. Забывалась тревожным сном ненадолго, но все время просыпалась, сотрясаемая дрожью от холода.

Когда вдалеке послышались шаги и забрезжил свет, я обрадовалась и испугалась одновременно. Мне хотелось выбраться отсюда, но я боялась, что вылазка состоится на эшафот.

Ко мне вошел светловолосый воин, тот самый, что приказал бросить сюда. Я с трудом поднялась и встретила его стоя. Он остановился передо мной, и наши глаза встретились. Я не стала затягивать поединок взглядов и спросила:

— Кто ты?

— Новый император, — ответил он коротко и ровно.

— Кто я? — следующий вопрос сорвался с моих пересохших губ — ни еды ни воды мне здесь не давали.

— Жена бывшего императора.

— Но это не правда. Позволь мне рассказать свою историю, — попросила я.

— Говори.

И я говорила, торопливо и сбивчиво. О том, кто я, где живу, как называется мой мир. О том кем работаю и о событиях последних дней. Слава богу, новый император не перебивал и молча слушал. Это давало надежду.

Он долго молчал, когда я закончила, и рассматривал меня, как неведомую зверушку.

— Слишком сложная история для лжи. Такой неправдоподобной может быть только правда, — наконец выдал мужчина.

Я бы захлопала в ладоши, если бы могла.

— Значит, ты видела привратницу?

— Привратницу? — не сразу поняла я. — Эту старушенцию имеешь в виду, которая запихнула меня в какой-то ад? А в моем мире меня убила?

— Привратники не убивают. Они исправляют ошибки, — ответил император.

— О чем ты?

Вместо ответа мужчина шагнул совсем близко, положил руку мне на затылок и запрокинул голову. Обжег взглядом и сказал:

— Говорят, у императрицы были красные глаза. Твои зеленые. Хотя, может быть, все врут.

— Ты веришь мне? Ты меня не убьешь?

— Не совсем. Нужно кое-что проверить, — император развязал мне руки и вывел из камеры. За руку потащил вверх по лестнице. — Не вздумай что-нибудь выкинуть. Имей в виду, я убил твоего императора. С тобой справлюсь играючи.

— Да не было у меня никакого императора. Куда мы идем? — спросила я, но он отвечал на мои вопросы сильно выборочно и этот проигнорировал.

Когда мы оказались в комнате, куда пробивался солнечный свет из окон, мужчина остановился.

— Темница глушит магию. Сейчас я проверю твою. Темную силу императрицы от меня не скроешь.

Я замерла, словно мышь перед котом. А вдруг? А мало ли? Не дай бог…

Император толкнул меня к стене, прижал своим телом и поцеловал. От неожиданности я уперлась ладошками в его грудь, но пытаться оттолкнуть его все равно, что двигать валун весом в тонну. Он целовал настойчиво, холодно, но… Но меня все равно обжег его поцелуй. И немного обидел. Не так нужно целовать женщину…

— В тебе нет ее магии. Ты сказала правду, — император отстранился. — В тебе вообще нет магии.

— И, чтобы это понять, нужно было набрасываться на меня? — возмутилась я, в шоке рассматривая свои ладони. Они не совсем мои. Похожи, но не мои.

— Это самый