Необходимо и недостаточно - Швепса

Я практически слышала скрежет зубов, наблюдая, как желваки бегают по бледному лицу Малфоя. Лежа на полу, я видела, как он молча сжимал кулаки, глядя, как Дафна удаляется. Звук её каблуков эхом разносился по всему коридору и бил по перепонкам.

— Вот сучка, — прошептал он, проводя рукой по волосам, еле заметно качая головой. — Ты как? — небрежно бросил слизеринец, приседая рядом со мной. — Вставай уже, наркоша.

Он усмехнулся, хватая меня за плечи. Заметив лужу той мерзости, что вышла из меня, Малфой скривился, тяжело вздыхая.

— Идти сможешь? — спросил он, с еле заметной жалостью осматривая моё раскинувшееся у стены тело.

— Надо найти Блейза.

Я, словно умалишённая, продолжала твердить свою единственную мысль в голове, пока он поднимал меня с пола, бурча ругательства себе под нос. Потому что если Блейз не придёт сегодня и я не приму датур, то это будет концом.

Нужно найти его. Просить, умолять, клянчить, но достать дозу. Я так боялась боли, что всё продолжала нарастать, лишая рассудка.

Мерлин, спасите меня.

Кто-нибудь.

Комментарий к Глава 5

Ни в одной главе ещё не было столько взаимодействий нашей парочки, так что делитесь ощущениями, дорогие

Глава 6

And every single year

I'm drowning in my tears, I'm drowning in my tears again

I can't seem to forget the pain I seem to give

The pain I seem to give, my friend.

(И каждый год я утопаю в своих слезах, я утопаю в своих слезах, снова.

Я не могу забыть ту боль, которую я причиняю.

Боль, которую я причиняю, мой друг.)

Из песни XXXTENTACION — NUMB.

Не знаю почему, но я надеялся, что Дафна действительно даст мне дозу. Потому что если Грейнджер ещё способна одним своим видом надавить на жалость Блейза, то у меня не было ни шанса на датур. Желанный наркотик не выходил из моей головы вот уже пять дней, заставляя выливать злость на всё вокруг от собственной невозможности предпринять что-либо, помочь себе вновь достигнуть счастья, отвлечься от этого зыбучего болота.

Меня всё чаще посещали мысли о том, чтобы заставить Блейза. Одно слово. Взмах палочки. И датур будет в моих руках.

Но я не хотел падать в своих глазах ещё ниже, практически ударяя в спину лучшего друга. Мысли о датуре склизкими червями всё глубже и глубже пробирались к подкоркам сознания, заставляя меня постоянно задумываться об Империусе. До сих пор мне удавалось сметать их непоколебимым тайфуном, что всё ещё олицетворял собою человечность и банальную совесть. Я ни за что не поступлю так низко.

Ёбаная мука! Моё желание датура настолько возросло, что я практически чувствовал скрежет костей от неудовлетворённой потребности. Ощущал, как горло пересохло, а в носу появилось знакомое предвкушающее жжение.

Эта сучка Дафна так жестоко воспользовалась нашей зависимостью. Словно помахала аппетитной костью перед псами, заставляя течь слюни от только усилившегося чувства голода, а после продемонстрировала, что кость была пластмассовой. Но голод уже на максимальном пике, и всё, что ты можешь, — это лишь стискивать зубы от досады.

Вот стерва! Они с Блейзом явно стоят друг друга. А на людях опять будут сюсюкаться, строя из себя самую влюблённую парочку на свете. Сраные лицемеры, блять.

Наплевав на Дафну с её заскоками, я сосредоточился на том, чтобы поднять и утащить Грейнджер в башню: её никто не должен увидеть в таком состоянии. Какая же она беспомощная. Словно сломанная кукла, выброшенная на произвол судьбы. Вот только предыдущий кукловод, видимо, сильно потрепал её, не оставив ни единого живого места, поэтому теперь такая игрушка уже никому не нужна. Так она и отключилась, словно ожидая неизбежного конца, перестав рыпаться.

— Грейнджер, блять!

Худощавое тело обмякло в моих руках, упрямо не желая становиться на ноги. Её школьные туфли волочились о серые холодные камни на полу, будто притягивая всю гриффиндорку вниз и намереваясь вырвать из моего хвата.

Чуть встряхивая девушку, но всё ещё продолжая прижимать её к себе, чтобы она не упала, я пытался привести Грейнджер в чувство. Не хватало ещё, чтобы кто-то увидел раскинувшуюся на полу главную старосту и отправил её к Помфри. Тогда нам всем настанет пиздец: уверен, что золотая девочка выложит любимой Макгонагалл всё и о Блейзе, и обо мне, если ей пообещают исцеление.

Вот только какое ей исцеление?! Это бесцветное и полуживое нечто, в которое превратилась Грейнджер, спасёт только доза. Ещё в классе, увидев, как её трясёт, я заподозрил неладное. Словно подкрадывающийся пиздец поприветствовал меня, озорно помахивая ручкой. А когда гриффиндорку начало крючить в рвотных позывах прямо за партой, тут же стало ясно, что с этим нужно что-то делать, если я не хочу массовой проверки учеников на присутствие наркотиков в организме.

Я пошёл за Дафной просто для того, чтобы подстраховаться, убедиться, что золотая задница окажется в своей конуре, подальше от чужих глаз. Какого хрена эта блонди решила вытворить такую хуйню, доведя Грейнджер до полуобморочного состояния?!

Как Блейз это допустил?! Что вообще за хуйня происходит с грязнокровкой? Ломка не выглядит так.

— Найти… Блейза, — прохрипела она, еле заметно дёргаясь в моих руках.

— Найдёшь-найдёшь, — буркнул я, озираясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не станет свидетелем этого позорного зрелища.

Докатились, сука. Обнимаюсь с Грейнджер посреди коридора. С полуживой и перепачканной в блевотине. Тотальный пиздец. Никогда мне ещё не было так мерзко.

Но её просто нельзя оставлять здесь, если не хочу угодить в Азкабан под ручку с Блейзом уже завтра. Ну и как мне её дотащить до башни?!

— Давай, Грейнджер!

Я несильно ударил её по щеке. Ещё и ещё, прижимая к себе левой рукой обмякшую девушку. В тусклом свете факелов её лицо казалось даже бледнее, чем было на самом деле. Голова откинулась в сторону от моих попыток пробудить её, а губы неустанно продолжали шевелиться, еле слышно повторяя одно и то же:

— Надо найти…

Мерлин, вот теперь я действительно понимаю, о чём она говорила, когда орала на меня из-за последней дозы. Она не жилец без датура, это ясно при первом взгляде на бедную гриффиндорку.

Но почему?! Так ведь не бывает! Люди не умирают просто потому, что им не хватает чудо-порошка. Уж я-то знаю ту агонию, в которой ты сгораешь без остатка от ломки. Но это…

Я видел, как её ресницы подрагивали, у неё не было сил даже на то, чтобы открыть глаза. Сука, мне действительно жаль её. Непонятно