Девушки бури и тени - Наташа Нган

Перед моим мысленным взором встают лица всех невероятных девушек, которых я знала: Зелле, Аоки, Лилл, Ченна, Чжэнь и Чжинь, Марико. Даже Блю, которая, несмотря ни на что, просто делала всё возможное, чтобы выжить, просто действовала так, как считала лучше всего, в рамках ограничений, наложенных на неё миром. И, конечно, я думаю о своей девушке, Майне.

– Меня зовут Леи, – говорю я леди Дуне, прежде чем командир Тео поворачивает меня взмахом своей покрытой перьями руки.

Майна встаёт рядом со мной, и мы проходим обратно через зал со стеклянным полом.

– Ты спасла нас, – говорит она.

Но, как и у меня, её облегчение испорчено. Она кладёт свою руку в мою – и все обиды нашего предыдущего спора улетучиваются, едва нами овладевает осознание, холодное и окончательное. Мы молча смотрим правде в глаза, желая схватить друг друга за руку, чтобы не упасть на пол от невыносимой тяжести её ужаса.

Король ещё жив.

Ты спасла нас.

У меня внутри всё сжимается от того, насколько слова Майны не соответствуют правде. Потому что если Король жив, то всё как раз наоборот: я потерпела неудачу. Я обрекла нас на трудное и мрачное путешествие. Мы всё и всех потеряли во дворце той ночью напрасно. И это значит, что когда всё это время мне казалось, как что-то преследует меня, я была права. Это не страшные сны или тень, отбрасываемая плохими воспоминаниями.

Вас не может преследовать призрак того, кто не умер.

10.

Нас приводят в комнаты на средних уровнях дворца. Майна спрашивает, можем ли мы занять одну из них вдвоём, и стражники ведут нас в красивую анфиладу смежных комнат с высокими потолками и полированными мраморными полами. Свет заходящего солнца льётся сквозь резные окна, окрашивая пол в розовато-бронзовые тона. Между комнатами висят шифоновые занавески, которые трепещут, когда мы проходим. Две служанки сопровождают нас и зажигают фонари на стенах. В комнатах тихо, но густая и болезненная тишина действует мне на нервы. Ужас того, что мы только что узнали, струится по венам и переполняет кровь.

– Майна, – хриплю я. – Нам нужно поговорить.

– Не сейчас, – она избегает моего взгляда, когда мы входим в комнату, где стоит огромная кровать, застеленная бежевыми простынями. – Нужно отдохнуть перед вечером. Это может подождать несколько часов.

— Но Король...

Она отпускает мою руку, будто обожглась.

– Я знаю, Леи, – шипит она, и помимо твёрдости в её голосе слышится паника. Она поджимает губы, затем кивает служанкам, зажигающим благовония неподалёку. – Спасибо. Вы не могли бы вернуться через час, чтобы отвести нас помыться?

– Конечно, леди Майна, – обе кланяются.

Как только мы остаёмся одни, Майна неловко останавливается у занавешенной арки. Я присаживаюсь на край кровати, вытаскиваю спутанные волосы из-под потрёпанного золотого ободка и встряхиваю их. Ветер задувает из окон, шевеля занавески и струйки дыма от благовоний, поднимающиеся от горелок в углах комнаты. Майна стоит прямо, расправив плечи. Если бы вы не знали её так, как знаю я, вы бы подумали, что она спокойна и уверена в себе. Но я вижу напряжённую линию её губ, и то, как её грудь поднимается и опускается немного быстрее обычного.

Мне хочется обнять её, сказать, что всё будет хорошо, но я знаю, что она сама придёт ко мне, когда будет готова. Кроме того, если я скажу ей, что всё будет хорошо, это будет ложью.

Король жив.

От этих слов сжимается сердце. Они острые, как лезвие меча.

В конце концов, Майна поворачивает голову в мою сторону.

– Ты пачкаешь простыни, – говорит она.

Я смотрю с притворным ужасом:

– Я? Я и не заметила! Тогда лучше не буду, – со злорадной ухмылкой я плюхаюсь обратно на кровать в грязных сапогах и всём остальном.

– С тобой опасно появляться на людях, – фыркает она.

– Но ты сама этого хочешь, – понимая, что именно этого ей нужно от меня прямо сейчас, я подыгрываю, со вздохом вытягивая конечности на простынях. После недель сна на мёрзлой лесной подстилке, мягкий матрас – приятная перемена. – Иди сюда, – стону я. – Ты ещё никогда не лежала на чём-то столь же мягком.

Не обращая на меня внимания, Майна подходит к арке справа от кровати, которая ведёт в гардеробную.

– Это напоминает мне свадебную традицию Бумажного народа в Анг-Хене, – бормочет она.

Я переворачиваюсь на бок, чтобы посмотреть. Она проводит пальцами по занавеске, висящей поперёк арки.

– Что за традиция? – спрашиваю я.

– У входа в дом молодожёнов в день их свадьбы вешают простыню, чтобы они через неё прошли. Это знак очищения перед их новой супружеской жизнью, в которую они вступают рука об руку.

– А для двух девушек это работает?

– Почему бы и нет?

– Тогда давай попробуем? – мои губы приподнимаются в улыбке.

– Не сейчас, – Майна бросает на меня странный взгляд.

Я киваю и закрываю глаза. Внезапно, несмотря на ужасное настроением, меня одолевает сон. Я толком не спала с тех пор, как покинула Сокрытый Дворец, а после начала тренировок мы с Цаэнем просыпались по утрам рано. Я прижимаюсь щекой к шёлковой подушке.

– Без проблем, – бормочу я. – Я всё равно слишком устала, чтобы вставать.

Раздаётся шорох одежды, матрас сдвигается – Майна ложится рядом со мной, прижимаясь всем телом и обнимая рукой за спину. Её пальцы проскальзывают между моими.

– Не из-за этого, – говорит она тихо и печально, как раз в тот момент, когда усталость настигает меня, и я теряю сознание, лишь наполовину понимая, что она говорит. – Это плохая примета – смеяться над ритуалом, в котором однажды надеешься принять участие.

* * *

После короткого, но глубокого сна, который не нарушают даже кошмары, преследующие меня последние несколько недель — возможно, подсознание знает, что теперь мне предстоит столкнуться в реальной жизни с чем-то намного страшнее, — нас с Майной будят горничные. Опустилась ночь. Фонари освещают коридоры. Нас ведут в ванные комнаты. Во дворце ещё тише, чем раньше. В прихожей горничные снимают с нас грязную одежду и проводят в большое помещение с ванной в центре. Горячий ароматный воздух ударяет мне в нос. Я запрокидываю голову, чтобы полюбоваться