Мэгги Стивотер - Дрожь

— Откуда он у Бека?

Сэм нахмурился.

— Дом-то? Раньше Бек был адвокатом у каких-то толстосумов, так что у него полно денег. Он купил этот дом специально для стаи.

— Ужасно великодушно с его стороны, — заметила я и захлопнула дверцу машины. — Черт!

Сэм облокотился на капот «бронко».

— Что случилось?

— Я только что заперла ключи в машине. Действовала на автопилоте.

Сэм беззаботно пожал плечами.

— У Бека где-то в доме есть отмычка. Поищем, когда вернемся из леса.

— Отмычка?! Вот это да! — ухмыльнулась я. — Люблю разносторонних людей.

— Ну, вот тебе еще один для коллекции. — Сэм кивнул в сторону зарослей на заднем дворе. — Ты как, готова идти?

Мысль об этом одновременно манила и страшила меня. Я не была в лесу с самой облавы, а до нее — с того вечера, когда увидела Джека, окруженного другими волками. Похоже, все мои воспоминания о лесе были связаны с насилием.

Сэм протянул мне руку.

— Ты что, боишься?

Я задумалась, можно ли принять его руку, не расписавшись в собственном страхе. Вернее, не в страхе. В какой-то иной эмоции, от которой по коже у меня бежали мурашки и волоски на всем теле вставали дыбом. Погода была просто прохладная, а не лютая зимняя стужа. Еды вокруг хватало, у волков не возникало необходимости нападать на нас. Волки ведь безобидные существа.

Сэм взял меня за руку; у него были крепкие пальцы и теплая ладонь. Его глаза изучали меня, большие и блестящие в свете заходящего солнца, и на миг я растворилась в его взгляде, вспомнив, как этими же глазами на меня смотрел волк.

— Не обязательно искать его прямо сейчас, — сказал он.

— Я хочу пойти.

Это была правда. Какая-то часть меня хотела увидеть, где Сэм жил в холодное время года, когда не рыскал перед нашим домом. А другая часть, та, которая погибала от тоски, слушая волчий вой в ночи, умоляла пуститься за стаей в лес по слабому следу. Все это перевешивало мои опасения. Чтобы доказать свою готовность, я двинулась к лесу на задворках, не выпуская руки Сэма.

— Они ничего нам не сделают, — сказал Сэм, как будто я еще нуждалась в убеждении. — Если кто-то и приблизится к нам, то это Джек.

Я вскинула бровь.

— Угу, и я о том же. Надеюсь, он не устроит нам тут фильм ужасов наяву?

— Превращение в оборотня не делает тебя чудовищем. Оно просто убирает тормоза, — сказал Сэм. — Он в школе часто затевал драки?

Как и все в школе, я слышала историю о том, как после какой-то вечеринки один парень по милости Джека угодил в больницу, и считала ее выдумкой, пока собственными глазами не увидела того самого парня в школьном коридоре; лицо у него было похоже на опухшую багрово-синюю подушку. Чтобы превратиться в чудовище, Джеку не обязательно было становиться оборотнем.

Я состроила гримаску.

— Да, было дело.

— Если тебя это обрадует, — сказал Сэм, — я думаю, что его здесь нет. Но все равно надеюсь, что он здесь.

Мы углубились в лес. Это был совсем не тот лес, что подступал к двору моих родителей. Здесь деревья стояли вплотную друг к другу, а подлесок был таким густым, словно его напихали между древесными стволами, чтобы удержать их в вертикальном положении. Штанины моих джинсов цеплялись за кусты ежевики, и Сэм время от времени останавливался, чтобы извлечь из наших щиколоток колючки. Никаких следов Джека или других волков по пути мы не заметили. Откровенно говоря, я сомневалась, чтобы Сэм так уж тщательно отслеживал происходящее вокруг нас. Я демонстративно озиралась по сторонам, так что могла сделать вид, будто не замечаю его ежеминутных взглядов в мою сторону.

Очень скоро вся голова у меня была в колючках, а волосы превратились в воронье гнездо.

Сэм остановился и принялся выбирать шипы у меня из волос.

— Дальше будет легче, — пообещал он.

Наивный, он боялся, что я могу разозлиться и вернуться обратно в машину. Можно подумать, у меня было более интересное занятие, чем наслаждаться ощущением того, как бережно он выбирает колючки у меня из волос.

— Это все ерунда, — заверила я его. — Просто я боюсь, что мы никогда не узнаем, был здесь кто-нибудь или нет. Этому лесу конца-края нет.

Сэм провел рукой по моим волосам, якобы проверяя, не осталось ли в них колючек, хотя я прекрасно знала, что он вынул их все до одной, да и он сам, скорее всего, тоже об этом знал. Он замер, улыбаясь мне, потом сделал глубокий вдох.

— Судя по запаху, мы тут не одни.

Он взглянул на меня, и я поняла, что он ждет, чтобы я подтвердила, призналась, что могла бы, если бы попыталась, учуять запах, свидетельствующий о тайной жизни стаи вокруг нас. Я вместо этого снова взяла его за руку.

— Веди, ищейка.

Вид у Сэма сделался слегка задумчивый, однако он повел меня через подлесок вверх по отлогому холму. Как он и обещал, дорога стала легче. Колючие кусты поредели, деревья были выше и прямее, а ветви их больше не висели всего в нескольких футах у нас над головами. Белая шелушащаяся кора берез в косых лучах заходящего солнца казалась кремовой, листья отливали нежным золотом. Я взглянула на Сэма, и в его глазах отразилась та же самая ослепительная желтизна.

Я остановилась как вкопанная. Это был мой лес. Тот самый золотой лес, в который я всегда убегала в своих мечтах. Сэм взглянул на меня, выпустил мою руку и отступил на шаг, чтобы лучше меня видеть.

— Ну вот мы и дома, — сказал он.

По-моему, он ожидал от меня каких-то слов. Или не ожидал. Может быть, он понял все по моему лицу. Слова были ни к чему; я просто обвела взглядом листву на ветвях, в мерцающем свете похожую на перышки.

— Эй! — Сэм поймал меня за локоть и покосился на мое лицо, как будто ожидал увидеть слезы. — Ты какая-то грустная.

Я медленно обернулась; воздух, казалось, переливался и вибрировал.

— В детстве я всегда представляла, как прихожу сюда. Только не могу понять, откуда у меня в голове взялся образ этого места. — Наверное, это было глупо, но я продолжала говорить, пытаясь разобраться с этой загадкой. — За домом у нас лес совсем не такой. Ни берез, ни желтых листьев. Не знаю, откуда я о нем узнала.

— Может, кто-нибудь тебе о нем рассказал.

— Думаю, я запомнила бы, если бы мне рассказали об этом лесе все до мельчайших подробностей, вплоть до цвета мерцающего воздуха. Не представляю, как кто-то мог бы описать мне все это.

— Это я тебе рассказал, — произнес Сэм. — У волков есть свои способы общения. Они передают друг другу образы, когда находятся близко друг к другу.

Я обернулась к нему, темному пятну, заслоняющему свет, и нахмурилась.

— Ты прекратишь или нет?

Сэм продолжал молча смотреть на меня своим волчьим взглядом, который я знала так хорошо, печальным и настойчивым.