Замуж не напасть - Антонина Циль

поднялась. Помахала незнакомцу с трубкой, но тот нахально повернулся ко мне спиной. Тогда я направилась прямо к нему, ворча под нос:

— Нет, ну посмотри на это, Гуля. Я понимаю: мир с недостаточной информированностью о вреде некоторых привычек… у них, небось, и опиум для младенцев продают… но головой-то думать надо.

Я сделала несколько шагов и осознала, что во рту у парня была вовсе не курительная трубка. Молодой человек в кепке только что вставил в нечто, напоминающее чубук, до боли знакомый предмет – мерцающую иглу со спины иглоспина. Уж ее-то (после недавних событий) я бы узнала даже на большом расстоянии.

Целился юноша в пожилого мужчину с газетой и тростью. Я не успевала добежать до парня или пожилого сэна и, ни на что особо не надеясь, развернулась и крикнула:

— Берегитесь!

Покушавшийся вздрогнул, но изо всех сил дунул в трубку. Однако мужчина на скамейке сделал неуловимое движение корпусом… игла разбилась о спинку лавки… пожилой сэн вскочил и отбежал, а парень в кепке бросился наутек.

Вслед за ним с соседней скамейки сорвались два неприметных молодых человека. Я вообще не видела, что они там сидят.

Суета распугала посетителей. Родители детей расхватали своих малышей, а Тони подбежал ко мне.

Я запоздало сообразила, что подвергла себя опасности. Зачем было приближаться к странному мужчине с трубкой? Теперь-то понятно, что он покушался на жизнь пожилого господина, но что мне делать, если преступник запомнил мое лицо? Снова сбегать и скрываться? У меня только бизнес начал налаживаться!

— Пойдем, Тони, — поспешно скомандовала я. — Гуля, на ручки!

— Юная тэнья! — раздалось у меня за спиной. — Барышня!

Меня окликнул тот самый пожилой сэн с тросточкой:

— Тэнья! Вы очень храбрая девушка! Как мне вас отблагодарить?

— Так получилось, — ответила я, тревожно поглядывая в сторону сбежавшего бандита. — Вообще пустяки. Счастье, что вы отреагировали!

— Так получилось, — с улыбкой повторил за мной сэн. — Инстинкт, наверное.

— Вас хотели убить?

— Скорее лишить воли к сопротивлению.

В павильоне появились жандармы. Неприметные парни, погнавшиеся за молодым человеком в кепке, вернулись. На их лицах отображалась досада. Стало понятно, что стрелявший смог уйти от погони. Мне сделалось еще тревожнее.

На меня оглядывались, один из жандармов пошел к нам, раскрывая блокнот, но пожилой сэн сделал какой-то знак, и служитель закона ретировался. Очевидно спасенный был не простым человеком.

В следующую минуту во мне заговорил здравый смысл. Несостоявшийся киллер или возможный похититель вряд ли рискнет вернуться в галерею. Нам с Тони следует немного подождать здесь, среди жандармов, а потом тихонько раствориться в толпе. Злодею наверняка будет сейчас до меня.

— Это была игла иглоспина? — спросила я.

— Совершенно верно, — удивленно подтвердил спасенный мной сэн. — Вы успели ее разглядеть?

— Просто близко подошла, — пожала плечами я.

— И определить, что это? — не отставал сэн. — Иглоспин – довольно редкая нежить.

— О, поверьте, не такая уж и редкая. Но почему именно игла?

— Ей достаточно разбиться об одежду, а жертве вдохнуть пары. Яд иглоспина делает человека... покладистым, — пояснил сэн. — Отравленный ощущает резкий упадок сил, физических и эмоциональных, панику, и отчаянное желание получить помощь. В такой момент жертву очень легко уговорить, например, прогуляться в нужном направлении. И человек подчинится. А для окружающих это будет выглядеть вполне невинно, — пожилой мужчина развел руками.

— Да уж, — с чувством заметила я. — Что и следовало ожидать. До чего же мерзкая нежить! А я думала, иглоспины только вживую зачаровывают.

— Доводилось сталкиваться?

— Однажды. Одна такая тварь забрела к нам во двор.

— Неужели? — мужчина нахмурился. — Куда смотрят власти? Вы подверглись большой опасности. Против иглоспинов даже нити не всегда помогают.

— В чем мы и убедились, — кивнула я.

— А спас всех Муля, — вернул Тони, много раз слышавший эту историю. — Он как выскочил! Ка-а-ак...

— … поднимет лай, — поспешила уточнить я, приподнимая на руках борура в форме микрособаки и сюсюкая над довольным псом. — Муля – наш храбрый песик. Не смотрите, что такой маленький, у него сердце льва. Я начала кричать, а ведомственная гарпия привела помощь. Но я успела хорошо разглядеть нежить.

— Удивительная история, — всплеснул руками мужчина. — Вам очень повезло. И мне. Любой другой случайный наблюдатель вряд ли разглядел бы в крошечной колбе отравленную иглу. Извините, не представился. Сэн Уильям Ремири, отставной военный.

— Хелена Хант.

Брови сэна Ремири поползли на лоб:

— Как вы сказали? Хелена Хант?

— Да. А это Тони, мой племянник. Простите, но нам нужно идти. Мальчик проголодался.

— Но мне... мне нужно как-то вас отблагодарить, — проговорил сэн. Нет, я вас категорически не отпускаю. Позвольте угостить вас и мальчика обедом.

Я засомневалась, но Тони смотрел так умоляюще, что пришлось согласиться. В галерее мы пробыли довольно долго, а мороженое только разожгло аппетит.

— Ну… хорошо, — уступила я. — Однако я продолжаю настаивать, что вы нам ничего не должны.

Сэн Ремири усадил нас в большой, пахнущий дорогой кожей экипаж. Тони восторженно уставился в окно.

Мы повернули в Центральную часть города, с ее старинными зданиями, элитными учебными заведениями, недоступными для простых обывателей магазинами и роскошными ресторанами.

Экипаж остановился у входа в какой-то отель. Массивные двери послушно открылись, стоило сэну Ремири показаться из кареты. Метрдотель услужливо проводил нас к столику, ничем не дав понять, что удивлен социальным статусом гостей явного завсегдатая.

Многие блюда в меню были мне знакомы только по историческим романам. Поэтому я уклонилась от чести заказать нам с Тони по блюду, сказавшись на головную боль и передав это право приглашающему лицу.

Тони зачарованно глядел по сторонам. Обилие позолоты, живая музыка и господа в дорогих нарядах заставили его притихнуть. Для Гули принесли отдельное креслице, и борур расположился в нем с удивительной вальяжностью.

— Какой он у вас милый, — отметил сэн Ремири, улыбнувшись. — Сразу видно, что привык к хорошему обращению и бывал в ресторанах.

Я слишком мало знала о прошлом