Кери Артур - Греховная услада

У последних трех было странное и незнакомое мне прежде сочетание.

Райли!

Голос был далеким. Требовательным. Он эхом разносился в моем ментально заблокированном агонизирующем сознании, кусаясь, как терьер. Но боль увлекала меня в водоворот страданий, и я не могла сказать откуда исходит голос, как и не могла до него дотянуться.

Райли!

На этот раз он прозвучал резче и настойчивее. Клубы агонии стали рассеиваться. Неожиданно, в моем сознании возник Куинн, встав между мной и болью. Дотянувшись до него призрачными руками, я заключила его в объятия — он ощущался настоящим, надежным, и… таким теплым.

Сюда, — мысленно сказал он, и вывел меня обратно к свету.

Ловя воздух ртом, я пришла в себя.

— Все нормально. — Голос Роана был мягким и успокаивающим. Он держал меня на руках и укачивал, как отец ребенка. — С тобой все хорошо.

Ветер, что обдувал нас, холодил мою разгоряченную кожу, а воздух, который я с таким остервенением пыталась вдохнуть, был наполнен ночными запахами и ароматом эвкалиптов. Мы снова были на улице.

Я открыла глаза. Пристальный взгляд Куинна встретился с моим — бездонный, ничего не выражающий, как и его лицо, взгляд.

— Дверь не была открыта, — сказала я.

— Нет, — тихо согласился он.

— Дверь? — спросил Роан. — Какая еще дверь?

Я отвела взгляд от Куинна и посмотрела на брата.

— Да так, не имеет значения.

Но это имело значение, потому что Куинн только что пробил брешь в щитах и вошел в мое сознание, хотя не так давно говорил, что не может этого сделать.

Роан коснулся ладонью моей щеки.

— Ты вспомнила что-нибудь важное?

— Только запах. И какого-то мужчину, которого встречала прежде.

Он поднял бровь.

— И больше ничего?

Я отрицательно покачала головой, вызвав у него разочарованный вздох.

— Хорошего понемножку. Мы сегодня же доставим тебя домой.

Я была готова к отправке. Готова отсыпаться и забыться хотя бы на несколько часов.

— А безопасно ли возвращаться домой?

Брат скривился.

— Не совсем. Мы втроем отправимся на конспиративную квартиру на какое-то время. Когда Джек с Кейдом наведут здесь порядок, они присоединяться к нам.

— Почему остается Кейд, а не ты, или Куинн? — удивленно спросила я.

— Потому что Кейд пробыл здесь больше двух месяцев, и знает это место лучше любого из нас.

Звучит абсолютно логично, но я все равно не поверила в это. Джек имел планы на Кейда, и многое об этом свидетельствовало.

— Ну и где же находится конспиративная квартира Управления? И имеется ли в ней достаточно большая ванна, чтобы вервольф смог в ней вольготно устроиться?

Роан усмехнулся.

— Это пентхаус отеля, прямо на берегу Брайтон-бич. Я со всей уверенностью могу предположить, что там есть ванная приличных размеров.

Мои губы дернулись в улыбке.

— Что ж, в таком случае, если мы собираемся сидеть взаперти, то сделаем это с шиком.

— Точно. Ты можешь подняться?

Я кивнула, и он помог мне встать на ноги. Меня немного пошатывало, и первые несколько секунд я была рада его помощи.

— Со мной все в порядке, — сказала я, окончательно придя в себя.

Брат отпустил меня.

— Я только увижусь с Джеком, и можем уезжать.

Я кивнула и прислонилась спиной к бетонной стене, ощущая ее прохладу через свитер. Бетон приятно холодил разгоряченную кожу.

Как только Роан ушел, я посмотрела на Куинна.

— Можешь объяснить, что сделал.

Он пожал плечами.

— В том, что случилось, нет ничего страшного. Ты пребывала в агонии, и твои ментальные щиты понизились. Я просто проскользнул мимо них.

— В тот раз, когда меня подстрелили серебряной пулей, ты сказал, что мог прочесть лишь поверхностные мысли. На этот раз, ты зашел дальше.

С секунду он пристально рассматривал меня, его темные глаза угрожающе сверкали в ночи.

— Чего бы ты от меня хотела? Чтобы я стоял в стороне и смотрел, как ты напрасно страдаешь?

— Ты солгал мне. — Опять.

— Совсем немного.

Я скрестила руки на груди.

— У меня стойкое ощущение, что у нас совершенно разные понятия «немного».

— Только, когда ты страдаешь, твои щиты понижаются настолько, что я могу войти без стука. В каком-то смысле, твое сознание почти столь же недосягаемо, как и сознание твоего брата.

Я не поверила ему.

— Так ты говоришь, что можешь орудовать в моих мыслях лишь в те моменты, когда я больна или ранена?

— Да, — с заминкой ответил он.

— Лжец. Когда еще?

Куинн отвел взгляд.

— В моменты страсти. Если бы я захотел, то смог бы в них проникнуть.

Во мне заклубился гнев.

— И ты это делал?

— Нет.

Всего лишь слова и никаких доказательств — на данный момент, я не была склонна доверять ему на слово.

— Что ж, благодарю, что вытянул меня из этой неразберихи воспоминаний, но если ты когда-нибудь опять сунешь нос в мое сознание без приглашения, я… — я замолчала. Чем я могла пригрозить вампиру? Особенно, такому древнему, каким должно быть являлся Куинн?

— Отлично, — бесстрастным голосом ответил он. — В следующий раз, я позволю тебе самостоятельно найти выход из положения.

— Идет.

Меж нами повисло молчание. Удушающее и напряженное. Но меня не сильно опечалил сей факт, — напряженность позволяла игнорировать гормоны и еще какое-то время держать Куинна на расстояние вытянутой руки.

И все же, я возвела глаза к ночному облачному небу и взмолилась о скорейшем возвращении брата. Как и следовало ожидать, он не торопился назад. Молчание, казалось, вызывало зуд на коже, и я уже готова была завопить от отчаянья, когда он наконец-то вернулся. Роан взял меня под руку и повел прочь от здания.

— Давайте уже уберемся отсюда. Выглядишь разбитой.

— Я такая и есть. — Громко зевнув, я добавила: — Как мы доберемся туда?

— Нас ждет вертолет. Он доставит нас до самолета Управления, который в данную минуту готовится к взлету.

— Хорошо. Мне нужно поспать.

— Ты сможешь поспать, как только мы доберемся до самолета.

Этим-то я и займусь.

Когда мы очутились в отеле, я еще немного поспала. Но в отеле я уже не просто спала, мне снился сон. Который частенько мне снился с той поры, как Куинн сбежал от меня в логове Талона.

По мне так, это были всего лишь сновидения, только чертовски реальные.

Я была в душе, вода стекала по моей коже, покалывающие струи воды приносили успокоение, и в то же время возбуждали. А может, это было вызвано теплом другого тела, такого близкого, источающего запах сандала и мужчины, от которого учащался мой пульс?