Когда падает небо 1. - Алиса Чернышова

А ведь может сработать. Действительно, может.

Особенно учитывая то самое “во-вторых”, которое шокировало Эмилию больше всего: все люди в этом отряде были так называемыми “попаданцами”.

В этот факт сложно было поверить, но в таких вещах Эмилии не свойственно было ошибаться.

От таких открытий можно было с ума сойти.

Она вынуждена была признать, что на троне Ликарии нынче сидит идиот — потому что только идиот станет разбазаривать настолько дорогой ресурс впустую. Как ни крути, а наделённые магией попаданцы из техногенного мира во все времена оставались самым дорогим живым товаром, на вес золота и каменьев. Использовать их в качестве пушечного мяса — верх идиотизма…

Только вот Гэри, которого она знала с пелёнок, был кем угодно, но не идиотом. Да и количество попаданцев говорило само за себя: её соотечественники нашли способ таскать живой товар напрямую из техногенных миров.

Или, что вероятнее, им помогли такой способ найти.

— Всем нелюдям сделать шаг вперёд!

Ага, вот только этой печали им для полного счастья не хватало. И как она сразу не подумала, что такое может случиться? Хотя казалось бы, стандартный поворот, но всё равно почему-то не ожидала.

Как бы плохо ты о них ни думал, всё равно может быть ещё хуже.

— Уши прикройте и лица спрячьте, — шикнула она едва слышно, бросив быстрый взгляд на Лиссу и Лали (и параллельно усиливая эффект отведиглаз до максимального доступного предела, когда магия отталкивает чужие взгляды, но не критично фонит в энергетическом смысле).

Девочки, конечно, полукровки… Не заметят, если пронесёт.

При любом раскладе, что бы ни ожидало тех, кто сделает шаг вперёд, по опыту Эмилии, это можно охарактеризовать как: “Точно ничего хорошего.”

— Шаг вперёд! — говорил между тем командир этой развесёлой шараги. — Все нелюди, быстро! Шаг вперёд и назовите себя — я вас, сказочных созданий, различать не приучен, а нам надо знать, куда вас потом определять! Вам, сами понимаете, положены особенные права. Делайте, как сказано, будьте благоразумны, и никто не пострадает!

Уилмо перехватил взгляд Эмилии.

— Может, им будет лучше… — одними губами спросил он.

Она едва заметно мотнула головой.

Нет. Лучше — не будет.

Впрочем, многие подчинились. У некоторых особенного выбора не было, потому что признаки нелюдской крови налицо, а у других — мозгов. Всё же, слишком привыкли к тому, что привилегии для нелюдей — дело обычное. В этих обстоятельствах глупость несусветная, конечно, но не только людям тяжело осознать, что их прошлая жизнь окончена.

Да и какие там нелюди, побойтесь богов! Железная Долина всё же не столица, а торговый город, да и представительства старших оборотничьих Домов на этих ярусах не расположены, они все выше. А тут, на средних уровнях, остались преимущественно травоядные, полукровки, мелкие хищники, одиночки да артефакторы из безродных. Купцы, хорошие спецы, владельцы заведений… Такие хорошо разбираются в делах, но плохо — в войне.

Они выступали вперёд, послушно называя свою природу.

— Ну что, — проговорил ликарийский командир, — немало вас, ничего не скажешь. И кварталы у вас — красота. Классно, наверное, в таких хоромах жить?.. Вот что, ребята, вот ваша привилегия для нелюдей: заплатите, и мы вас отпустим. На все четыре стороны!

По рядам нелюдей прошёл шепоток.

Эмилия прикрыла глаза.

Помилуй, Предвечная.

— Эй, — крикнул кто-то из людей, — мы тоже можем купить!

— У нас есть деньги!

Уилмо зашевелился, явно собираясь тоже выступить.

Эмилия посмотрела на него очень, очень выразительно.

— Что, есть желающие разделить привилегии с нелюдьми? — хохотнул командир. — А что, давайте тоже сюда. Несите всё, что имеете нам предложить, и складывайте вон там. А потом становитесь там, у скалы, чтобы не перепутать. Давайте-давайте! Не тормозим!

И они не тормозили.

Эмилия наблюдала, как растёт гора добра посреди улицы.

— Папа, почему ты молчишь?

Эмилия поморщилась. Ох, как же катастрофически невовремя у Лина прорезался голос! Благо хоть хватает мозгов говорить не слишком громко.

— Да, папа, — конечно, Энжи не может промолчать, эти близнецы вечно поют на два голоса, — заплати им! Ты же можешь, можешь!

— Тихо, — шикнула Эмилия, но Энжи не успокаивалась.

— Пожалуйста, — хлюпала она, и слёзы уже текли по её щекам, — пожалуйста, просто заплати им. Пусть это просто кончится. Пусть они нас просто отпустят. У тебя же есть, есть деньги!

Эмилия перехватила взгляд Уилмо и поспешно отвела глаза.

Пожалуй, этот взгляд вполне может пополнить коллекцию её кошмаров.

— Пожалуйста, папа, пусть это просто кончится!..

Звук пощёчины был тих, но Эмилии он показался вполне оглушающим.

Она дала Алии обещание, что не будет бить своих внуков, и держала слово. До этого дня.

— Тихо, — шикнула она. — Молчите и ни слова, ни полслова не говорите!

У Энджи были очень растерянные глаза, дикие глаза.

Эмилия мысленно покачала головой.

Ничего необычного или даже плохого в её реакции не было. Понятное дело, что такая реакция нормальна для человека, которого никогда не били, который вырос в комфортных и уютных обстоятельствах и с пониманием: папа всегда защитит. Собственно, это нормально и важно для ребёнка — знать, что он защищён.

Но, увы, чем более защищённым он себя чувствует, тем сильнее окажется шок от полной смены парадигмы. Собственно, на это Эмилия и рассчитывала — на шок. У неё не было никаких иллюзий на тему того, что удастся девочку образумить: в похожих обстоятельствах даже хорошо подготовленные ребята порой теряют голову, что уж говорить о парочке тепличных детей. Но шок заставит замолчать — а только это им прямо сейчас и надо.

Энжи и правда молчала, только дышала глубоко и часто, как испуганный зверёк. Эмилия не отводила взгляда, тяжёлого, как земля, падающая на крышку гроба. Она научилась так смотреть много лет назад, лучше не вспоминать, при каких именно обстоятельствах, и вот ведь — пригодилось.

— Что, больше нет желающих? — уточнил человеческий командир с глумливой интонацией. — Собрались все, кому хочется нелюдских привилегий? Отлично же!.. Эй, ребята! Проводите-ка этот сброд прямо к привилегиям, которые им причитаются. Огонь!

Пламя загудело, смешиваясь с боевыми заклинаниями.

Уилмо побелел, зрачки у него стали огромными, как у оборотня. Он отвернулся и повернул визжащую Энжи с Лиссой так, чтобы они не смотрели. Лин вытаращил глаза, его губы шевелились, но он явно не видел перед собой ничего, кроме пустоты — знала Эмилия такой взгляд. Бетта застыла, прижав к себе Лали, и зажмурилась, сильно и обстоятельно, как ребёнок. Она так делала в детстве, когда