Ядовитый Шиповник - Мария Морозова

обернулась. Взгляд сразу зацепился за принца Хелесара, который беседовал с виаросцами. Словно почуяв мое внимание, он тоже обернулся. Но я успела сделать вид, будто бы смотрю совсем в другую сторону. По крайней мере, мне очень хотелось на это надеяться.

– Поэтому просто наслаждайся вечером, – улыбнулась Амелия. – Красивый наряд, музыка, танцы. Всякой девушке хоть раз, но хочется окунуться во все это.

Она приподняла руки и покружилась. А потом тихонько ойкнула, замечая кого-то. Смутно знакомый молодой офицер в военном мундире подошел к нам и, поклонившись, пригласил подругу на танец. Та зарделась и ответила согласием. Я предвкушающе улыбнулась, явно чуя тут интерес. Но попытать Амелию можно будет и потом. А пока…

– Не обязательно все время стоять у стены. - Я повела Ариану в ту часть зала, где в нишах прятались диваны для отдыха и столики с напитками. – Если нечем занять руки, можно взять бокал, только лучше с соком, а не вином. Главное, не тушуйся.

– Постараюсь.

– В конце концов, ты тут не одна. Может, я лезу не в свое дело, но мне кажется, что Норг относится к тебе хорошо.

– Да, – вздохнула Ариана. – Поначалу он злился, но только потому, что чувствовал себя глупо. Хотел доказать всем, что мы не родня, а вышло наоборот. Хотя быстро оттаял, и теперь даже опекает меня.

– Это хорошо, - я кивнула. - Смотри вон там, у колонны. Лессы ван Ноблин и ван Кроутен. Можем потом подойти, поздороваться.

– Почему бы и нет? - Наконец улыбнулась коллега.

Мы держали курс к столикам, когда на пути появилось знакомое лицо. И я поняла, что мне сейчас придется демонстрировать Ариане мастер-класс по «реагировать спокойно и с достоинством». Потому что Сюзонн ван Лихтен никак не могла пройти мимо, не сказав какую-нибудь гадость.

– Надо же, Φлор ван Дарен. - Она целиком и полностью оправдала мои ожидания.

– Добрый вечер. - Я растянула губы в улыбке и остановилась.

Когда-то мы дружили. А потом Сюзонн превратилась в ядовитую гадюку, и наша дружба сошла на нет.

– А я-то думаю, чем это вдруг запахло, - протянула ван Лихтен, разворачиваясь к своим прихлебательницам.

Оных прихлебательниц сегодня было аж четверо. Несмотря на гадкий характер, у ван Лихтен была и красота, и родовитое семейство, поэтому набиться к ней в друзья хотели многие.

– У вас приключились проблемы с обонянием? - спросила я прохладно.

– О, никаких проблем, - усмехнулась она и демонстративно помахала перед носом веером. – Просто Флор ван Дарен, любительница покопаться в удобрениях, прошла мимо. Впрочем, чего еще ожидать от мага-природника?

– Что я слышу, – раздался рядом вкрадчивый голос, заставивший дернуться всех. - Сюзонн ван Лихтен наносит оскорбление королевскому дому Виароссы?

Даже воспитание не помешало ван Лихтен вытаращиться на незаметно подошедшего принца Хелесара, как на ненормального. И я ее прекрасно понимала. Причем тут вообще Виаросса?

– Вам послышалось, Ваше Высочество, - проговорила ван Лихтен, беря себя в руки.

– Намекаете на то, что у меня проблемы со слухом? - Принц слегка приподнял бровь.

– О нет, что вы. - Она тут же пошла на попятную. - Просто здесь так шумно. Музыка, разговоры… Я же не сказала ни слова о королевском доме Виароссы.

– Верно. - Мужчина тонко улыбнулся, глядя на ван Лихтен, как на глупую мышь, которая совсем не понимает, что идет прямо в лапы коту. - Но вы говорили о магах-природниках. А ведь Айлер де Кастанор – природник. Его сын – тоже. И они оба живут в заповеднике, не гнушаясь лично заниматься его обитателями.

Вот теперь ван Лихтен по-настоящему побледнела. А я поразилась тому, с какой ловкостью Хелесар поймал ее на крючок, перекрутив слова. Да, сейчас передо мной стоял не просто ловелас с цветами, которого я встретила в Саду. Сейчас я видела принца-интригана, любителя находить чужие слабые места и наносить по ним точные удары.

– Я… боюсь, вы меня неправильно поняли, – пробормотала она сбивчиво. И тут же добавила: – Но это целиком и полостью моя вина.

– Неужели?

– Иногда я выражаюсь недостаточно четко. И мне очень жаль, если из-за этого я невольно обидела вас или наших высокий гостей.

– Только ли меня? - прищурился Хелесар.

– И лессу ван Дарен. – Девушка закивала, поворачиваясь ко мне, хотя в ее глазах на секунду все же мелькнула злость. – Приношу вам свои искренние извинения.

– Извинения приняты. – Я решила не обострять конфликт.

– Тогда с вашего позволения, мы пойдем. Здесь стало душно.

Принц надменно кивнул. Лессы удалились, торопливо подобрав длинные юбки. Я собиралась смыться тоже, но не успела.

– Подарите мне танец, лесса Флор. - Он протянул руку. - Как благодарность за помощь.

– Я… – начала было, но вовремя спохватилась и проглотила остаток фразы «я не нуждалась в помощи». - Почту за честь.

Послав Ариане, которая так и маячила рядом с огромными глазами, ободряющую улыбку, я вложила пальцы в чужую ладонь. В конце концов, это всего лишь танец. На балах все танцуют. Мне доводилось становиться в пару и с наследником, и даже с самим королем. Так что и в танце с принцем Хелесаром нет ничего зазорного. Просто нужно вести себя сдержанно и с достоинством, не думая о внутренней дрожи, которую вызывает этот человек.

Благо, танцором мужчина оказался отменным. Одной рукой он сжимал мою, другую оставил выше талии, не собираясь переходить грани приличия. Я держала взгляд на уровне его плеча, как и полагалось этикетом. И уже почти решила, что все обойдется, когда принц захотел поговорить.

– Прекрасная Флор, – произнес он негромко. – Вы не кажетесь довольной ни моим обществом, ни моим вмешательством.

– Что вы, Ваше Высочество. - Я поспешила улыбнуться. – Вы прекрасно танцуете. – Но подозревая, что мне не поверят, проговорила: – Возможно, вы были немного слишком резки с лессой ван Лихтен…

– Немного слишком… – усмехнулся принц. - Ей стоит помнить о том, что слова, особенно необдуманные, могут дорогого стоить.

– С этим сложно спорить, - я была вынуждена согласиться.

– Истинная дочь своего отца. Ван Дарены всегда отличались на дипломатическом поприще. Лесс Ламберт сейчас…

– В Киристане.

– Далеко. Осмелюсь предположить, что дома он бывает нечасто.

– Да, - я вздохнула. - Отец обещал приехать только через полгода.

– Что ж,