Суккуб для наследника - Екатерина Александровна Оленева

в порядке. Впредь не исчезай так. Отвечай, когда я звоню.

— Договорились. Просто, до сих пор ты никогда мне не звонил, ну, я и не ждала твоего звонка.

— Будь хорошей девочкой.

— Иначе не умею.

— Если заметишь что-то подозрительное… например, знакомую волчью морду в человеческом обличье, или преследующего тебя инквизитора? — сразу звони.

— О, кей.

* * *

— Где тебя черти носят? — рявкнула Джастина вместо приветствия, когда Николь, наконец, перезвонила. — Где ты?

— У себя дома.

— Почему ты до сих пор там? Ты же обещала вернуться утром?

— Ну… ночь выдалась трудная. Не получилось.

— Послушай, так дела не делаются.

— Если вас что-то не устраивает, сеньора, может быть, лучше поставить в точку в нашем договоре? Пока вы мне ничего мне не заплатили, а я — ничего для вас не сделала, самое время…

— Нет. Ты нужна мне.

— Ваш сын даже и не взглянул в мою сторону. Нужно признать, что я попросту не в его вкусе.

— Ерунда! Ты просто не пыталась привлечь его внимание. Вместо этого сбежала при первой же возможности.

— Я не сбегала.

— А что же ты сделала?

— Вынужденно уехала. Нужно было срочно решить проблему.

— Решила? Теперь возвращайся. Жду.

Николь, увы, не уволили. Оставалось только сесть за руль старенького, но ещё живого «жучка», и снова отправиться в путь.

Полдороги она проехала счастливо и без приключений, но потом машина, вспомнив прожитые годы, начала дёргаться, а мотор — гневно плеваться, вынуждая Николь заехать на ближайшую заправку, где, по совместительству, ютилась и автомастерская.

— Извините, что беспокою, — с улыбкой обратилась она к пареньку-механику, которого распознала по униформе. — Не посмотрите, что с моей машиной? Она барахлит.

— Конечно. Где она?

Парень завёл мотор, прислушиваясь к неравномерному гулу двигателя.

— Поломка пустяковая, — заверил он. — Через полчаса управлюсь.

Николь, чтобы убить время, зашла в минимаркет. Стоило толкнуть дверь, как затренькал колокольчик и изнутри повеяло кондиционерной прохладой.

Пройдя к полке с газировкой, она выбрала свой любимый спрайт. Потом потянулась к другой стойке за плиткой шоколада, как…

— Какая неожиданная встреча! — насмешливо протянул знакомый голос.

Удивлённо вскинув глаза, Николь увидела того, кого ожидала увидеть меньше всего — наследника- блондина. Выглядел он странно. В такую жару какой нормальный человек наденет свитер? И, в полумраке супермаркета, кто станет напяливать солнцезащитные очки?

— Каким ветром тебя занесло в эту нору, красотка?

— Это не «нора». В минимаркет каждый волен зайти.

— Надо же, какая удача, что мы зашли сюда вместе, — с издёвкой протянул Ди. — Раз ты на заправке, значит, на машине? Случаем, не к мамочке ли моей направляешься? Я поеду с тобой.

Вновь звякнул колокольчик над входом:

— Мэм, ваша машина в порядке.

Заплатив за работу механику, Николь вышла на ярко залитую жарким солнцем, улицу.

— Мне это мерещится? Или мы правда на этом корыте поедем? — фыркнул блондин, окидывая взглядом старенькое авто Николь.

— Если сиятельного лорда что-то не устраивает, он может найти себе тачку покруче.

— Да не. Движется и — ладно. По сути, любая машина это же четыре колеса и двигатель.

Устроившись на сиденье, Ди, наконец, стянул с себя очки, позволив Николь увидеть его зрачки. Они почти полностью закрывали радужку.

Она не удержалась от едкого комментария:

— Бог ты мой, сколько же ты принял?..

— Много, — буркнул он себе под нос. — Поехали уже. И включи кондей. Дышать же нечем.

Николь протянула ему рекламный буклет.

— Что это? — непонимающе взглянул он на протянутый лист бумаги.

— Кондей. Работает на ручном приводе. Двойного назначения. Дополнительно к ветерку позволяет накачивать бицепсы.

— Круто, — скучающе протянул он.

— До вашего особняка ехать примерно час. Надеюсь, ты успеешь протрезветь? — поморщилась Николь, — выруливая с парковки. — Тебе не приходило в голову поберечь мать?

— Как я должен это сделать?

— Ну, не принимать в себя всякую дрянь и дурь, например.

— Ты всегда такая зануда? — нарочито зевнул он.

— Только при дневном свете. Вот скажи, как у тебя получается так ловко забивать на окружающих? Неужели ты не видишь, что причиняешь им боль? Своей матери, брату, сестре?..

— Планируешь стать психологом?

— Вообще-то — интересная профессия.

— Копаться в чужом дерьме? Очень интересно.

— Почему — в дерьме?

— А в чём ещё? Обычно за воспоминания о белых единорогах люди не платят. А что касаемо страданий любимой мамочки?.. С чего ты вообще взяла, что она страдает?

— Это заметно.

— Тебе так только кажется. Если maman и волнует что-то во всём этом, то только общественное мнения. Знаешь, сколько раз она орала мне в лицо: «После такого позора иы мне больше не сын!»? Устал со счета сбиваться.

— А ты не пробовал перестать куролесить? Начать, например, с того, чтобы не насиловать горничных?

— Что ты несёшь? Я никогда никого не насиловал.

— А мне другое рассказывали.

— Кто?.. Впрочем, неважно. Я понял, о чём ты говоришь. А та дама?.. Она сама на меня, вообще-то, вешалась. Впрочем, я был не против. Мы классно зажигали, и всё было — тип-топ, пока маменька нас не застукала. Чтобы леди с позором не выгнали и, того хуже, не засудили за совращение несовершеннолетних, пришлось сказать, что это я её изнасиловал. Maman всегда рада поверить про меня самому наихудшему. Вот и всё. Конец истории.

Бросив мимолётный взгляд в его сторону, Николь увидела, что Дианджело раскрыл книгу — её книгу, между прочим! Как раз по психологии, — но он вовсе её не читал! Гадёныш расчертил на странице белые полосы и вынюхивал дорожку через купюру.

Злилась Николь не часто. Теряла самообладание и того реже. Но тут её прорвало:

— Ты что ты что творишь⁈ Совсем из ума выжил⁈

Увидев кровь под его носом, она от отвращения передёрнулась:

— У тебя кровь!

Ди машинально отёр её рукавом свитера, размазывая вместе с остатками порошка по лицу.

— Ты мерзок. Как можно быть таким… таким… — она не смогла подобрать нужного слова. — Да кто разрешал тебе брать мою книгу и засыпать её всяким дерьмом⁈

— Ладно, прости! Прости! — вскинул он руки в примиряющем жесте, видя, что Николь набирает воздух, желая разрешиться очередной гневной тирадой. — Если тебе так важна эта книга — я куплю тебе новую. Хочешь — три таких куплю?

— Хватит притворяться большим идиотом, чем ты есть на самом деле! Дело не в книге! Твои дурные привычки…

— Не твои проблемы, — холодно оборвал он её.

— Ты чёртова проблема всех, кто тебя знает! Знаешь, что⁈ Иди-ка ты дружок, пешком! Шаг за шагом — путь, хотя самурай из тебя хреновый.

— Ты меня не высадишь.

— Думаешь, позволю и дальше пачкать мой салон?

— Я тебя умоляю! Будто твою рухлядь можно