Темная сторона. Ученица - Ольга Вадимовна Гусейнова

У меня перед глазами еще несколько мгновений стояли его взметнувшиеся черные волосы, невероятные крылья, кружившиеся в воздухе травинки с листьями… Как можно быть таким восхитительным?!

Хотела посмотреть на лерра еще немного, но он, как Ивар, тоже исчез из поля зрения. Будто мне просто показалось…

– Ника, что ты там увидела? – привел меня в чувство хриплый спросонья голос Рины.

– Да так, ходят тут всякие, – буркнула я быстро и почему-то смущенно, даже не знаю почему, честное слово!

Пока Рина потягивалась в кровати, видимо уговаривая себя встать, я сходила в душ, проверила расписание и собрала тетради в сумку. Посмотрев на подругу, плетущуюся в душ с поникшими плечами, собрала и ее сумку, заодно выложила на застеленную кровать форму.

Когда Рина наконец вышла из душа, я отметила, что сегодня она сама на себя не похожа. Словно стала еще красивее, применив неизвестную магию.

Густые каштановые волосы подруга заплела в косу и уложила корзинкой вокруг макушки, открыв лицо, от чего выглядела ранимой и при этом одухотворенно прекрасной. Золотистая кожа сияла, розовые губы чуть припухли со сна, добавляя чувственности образу. Карие глаза стали более выразительными за счет неожиданно почерневших длинных ресниц – скорее всего из-за еще не высохших слез.

– Рина, ты сегодня красотка! – похвалила я с улыбкой, стараясь подбодрить ее. – Второкурсники однозначно тебя заметят.

Но подруга, одернув полы формы с грустью призналась:

– Я не для них старалась.

О чем я и так догадалась и говорить что-то еще не стала. Конечно, все ее старания ради Оллера. И про себя взмолилась высшим силам помочь этой паре, ведь видно же, что уже любят друг друга. За что им такая несправедливость?

Парней у библиотеки мы ждать не стали – сразу направились завтракать. Легко сбежав по центральной лестнице на первый этаж, около двустворчатых дверей в столовую мы услышали непривычный многоголосый гул. Нервно переглянувшись, одновременно толкнули двери и шагнули вперед

– Оп-па! – встретило нас чужое радостное восклицание.

Благодаря боевой подготовке я ушла от столкновения с широкой мужской грудью в черной форме защитника со светло-серой нашивкой. Про себя тут же оценила: «Слабый защитник, зато, судя по мускулистому, развитому торсу, весьма сильный мужчина».

Затем подняла глаза на мощную шею, упрямый, квадратный, покрытый едва заметной щетиной подбородок, тонкие, четко очерченные губы, приоткрывшие в легкой усмешке жемчужно-белые зубы, ямочки на щеках, нос с горбинкой, которая скорее хищности придавала, чем портила внешность. И наконец, сделав шаг назад, рассмотрела незнакомца целиком – вот просто на редкость притягательного, мужественного, харизматичного и самого-самого потрясающего парня, которого только можно представить. И даже чуточку растерялась.

Уж очень необычная у него внешность для нашего королевства: от природы смуглая кожа, золотое колечко в ухе, желто-зеленые глаза или, как говорят, ореховые, с золотистыми искорками, свойственные жителям Южной Мараты. Это королевство очень далеко от Солверса, торговцы оттуда возят различные пряности и ткани. Еще и волосы у этого маратца необычные, хоть подобные и свойственны южанам: медная рыжина под определенным углом отливает зеленоватым цветом.

– Простите, – вырвал меня из восхищенного ступора растерянный лепет Катерины.

– Только с одним условием, моя прекрасная добыча, если вы согласитесь с нами позавтракать, – с чувственной хрипотцой, мелкими будоражащими царапками пробежавшейся по моей коже, ответил незнакомец.

– Мы здесь не одни, – запротестовала Катерина, – и хорошо бы вы нас пропустили.

Ко мне наконец вернулась ясность мысли, хоть и не сразу: красавец-то, оказывается, интересуется вовсе не мной, а подругой и крепко держит ее за локоть.

– Ой, какая удивительная удача, и я тут с другом. Глером! А тебя как зовут? – желто-зеленый огонь его глаз буквально обжег меня, одарив стремительным изучающим взглядом. А вот к Рине вернулся, чтобы облизать как самый сладкий карамельный леденец.

– Катерина, – растерянно промямлила подруга, да под таким напором и я бы забылась. Потом, пару раз моргнув, видимо пытаясь сбросить наваждение, представила меня: – Это Вероника.

– Это самые красивые имена, что я слышал, и очень вам подходят! – хриплой завораживающей патокой лил нам в уши комплименты этот неземной красавчик. – Меня зовут Блай, будем знакомы. Мы с Глером заняли самый удобный стол у окна с видом на парк и рассвет, уверен, вам понравится!

Блай уже по-хозяйски обнял Рину за плечи и повел к столу. Мало того, мой локоть тоже оказался в его твердом захвате, невольно пришлось плестись с ними. От указанного Блаем столика, резко отодвинув стул, к нам направился еще один южанин, не такой красавчик, как его друг, хоть и со своими достоинствами. Зато не «слепил» сокрушительной мужественной красотой, путающей голову.

Столовая непривычно бурлила гулом сотен голосов. Сегодня здесь собралось намного больше народу, чем обычно. Это прибыли обещанные второкурсники, уверенные в себе, выгодно выделяющиеся на нашем фоне. Мы, первачи, за месяц узнали друг друга, более-менее сносно общались, но все еще с огромным трудом постигали многочисленные предметы, тренировки, заполнившие наше время от рассвета до заката. На лицах большинства первокурсников сквозили растерянность и смятение.

Большая часть столов была занята, в проходах между ними сновали одиночки или группы новеньких. Кадеты смеялись, ругались, гремела посуда, запахи гораздо гуще, обильнее. И словно десятки новых глаз впились в нас, первокурсников, изучали, оценивали, будто решали: присвоить или нет? Действовать сразу или немного подождать? Стало очень не по себе!

Посмотрев на мужскую руку, нагло и бесцеремонно державшую меня за локоть, я опомнилась, остановилась и попыталась вырваться, освободиться из чужой лапы. Глер остановился напротив, склонил голову. Взглядом внимательно прошелся по мне, изучая с ног до головы, замедляясь на «стратегических» местах – стройных ногах и узкой талии, небольшой, но округлой груди. Дольше всего осматривал мою темно-серую нашивку, как у него самого, аж глаза полыхнули.

Во второй раз желто-зеленые глаза «оценщика», такие же как у Блая, полыхнули, когда он увидел мои кружевные ромашки на заколках, которыми я убирала свои кудрявые русые волосы со лба. Сегодня я и буйную шевелюру собрала в пучок на затылке.

Блай собрался что-то сказать, но его опередила Рина:

– Простите, мы не одни и… – вроде как растерялась, а потом злобно прошипела: – Да прекрати ты меня держать! Вцепился клещом!