Алисон Ноэль - Волшебная луна

— Обычные. Какие могут быть планы на вечер пятницы? Номер в «Монтедж», новое белье, клубника в шоколаде и два узких бокала с шампанским…

— Боже, да неужели? — придушенно взвизгивает Майлз.

Я молчу, и лицо у него вытягивается.

— Господи, так ведь, значит… Все сорвалось, потому что он… Ох, Эвер, сочувствую…

Я останавливаю машину перед светофором и пожимаю плечами, остро чувствуя, как расстроился Майлз. Да у него и на лице все написано.

— Послушай… — Он дотрагивается до моего локтя и тут же отдергивает руку, вспомнив, что я терпеть не могу, чтобы ко мне прикасался кто-нибудь, кроме Деймена.

Майлз не знает, что я просто стараюсь избежать лишнего обмена энергией.

— Эвер, ты потрясающе красивая, серьезно! Особенно с тех пор, как перестала носить эти кошмарные капюшоны и мешковатые штаны… — Он встряхивает головой. — В общем, я думаю, можно со спокойной душой сказать, что Деймен по доброй воле ни за что бы тебя не кинул. Он же влюблен по уши, сразу видно. Да все и видят, поверь, вы же ни от кого не скрываете свои чувства друг к другу. Не мог он дать задний ход, это просто исключено!

Мне очень хочется напомнить Майлзу, что сказал Роман — якобы Деймен уехал на большой скорости — чувствую, что Роман как-то со всем этим связан, может быть даже именно он во всем и виноват. И уже собравшись открыть рот, я вдруг понимаю, что сказать мне нечего, Нет никаких доказательств.

— Ты сообщила в полицию? — разом посерьезнев, спрашивает Майлз.

Я сжимаю губы и прищуриваюсь на огонек светофора Противно признаваться, что я на самом деле обратилась к копам. Если Деймен объявится живой и невредимый он мне спасибо не скажет, что я привлекаю к нему внимание официальных властей.

А что мне было делать? Я подумала: если несчастный случай или еще что, в полиции первыми узнают. Поэтому в воскресенье, прямо с утра, пошла в участок и написала заявление. Перечислила приметы, как полагается; пол мужской, белая раса, карие глаза, темные волосы… только, как дошли до возраста, я в последний момент поперхнулась, чуть было не ляпнула, примерно шестьсот семнадцать…

— Да, сообщила, — произношу я, наконец.

На светофоре загорается зеленый, и я резко жму на газ, наблюдая, как движется вперед стрелка спидометра.

— Они записали приметы. Сказали, будут искать.

— Ты соображаешь, что делаешь? Он вообще несовершеннолетний!

— Да, но он живет самостоятельно. Там все очень запутанно, в общем, по закону он сам отвечает за себя. Я не все подробности поняла. Да в полиции никто со мной не делился методами расследования!

Я сбрасываю скорость почти до нормальной, потому что мы уже подъезжаем к школе.

— Может, напечатать листовки с его портретом? Или собрать ребят, зажжем свечи, помолимся, как ты думаешь?

Тугой узел скручивается у меня в животе, хоть я и понимаю, что Майлз хочет как лучше — просто, как всегда, драматизирует. Мне самой и в голову не приходило, что дойдет до таких крайностей. Деймен скоро появится, обязательно! Он же бессмертный! Что могло с ним случиться?

Едва успев додумать эту мысль, я въезжаю на школьную автостоянку и вижу Деймена — он как раз выбирается из машины. Я бью по тормозам, автомобиль дергается вперед, потом назад, и следующему за мной водителю тоже приходится спешно жать на тормоза. Сердце у меня стучит, как сумасшедшее, руки трясутся, а мой неотразимый, пропавший без вести бойфренд поправляет волосы — так неторопливо и сосредоточенно, словно на свете нет более важного занятия.

Совсем не этого я ожидала.

— Что за черт? — спрашивает Майлз, уставившись на Деймена, в то время как позади нас уже гудит целая очередь из машин. — И что это он там припарковался? Обычно он занимает второе по удобству место, а лучшее придерживает для нас!

Я не знаю ответов на все эти вопросы. Останавливаю машину около Деймена — может, он знает?

Опускаю стекло, вдруг застеснявшись неизвестно чего, а Деймен, скользнув по мне взглядом, тут же отворачивается.

— Э-э… У тебя все в порядке? — спрашиваю я и вздрагиваю, потому что он едва кивает в ответ.

Потом вытаскивает из машины сумку с учебниками, не забыв полюбоваться на себя в боковое зеркальце. Я судорожно сглатываю.

— Просто ты в пятницу вроде как уехал… Я не могла тебя найти, и дозвониться тоже… Я немножко беспокоилась… Оставила пару сообщений на автоответчике… Ты их получил?

Я стискиваю губы и морщусь от собственных трусливых вопросов.

«Вроде как уехал»? «Немножко беспокоилась»?

Когда на самом деле мне хочется заорать: «ЭЙ, ТЫ! КРАСАВЧИК В ЧЕРНОМ! В ЧЕМ ДЕЛО, ЧЕРТ ПОДЕРИ?»

Он забрасывает сумку на плечо и одним стремительным шагом сокращает расстояние между нами. Только в физическом смысле, не в эмоциональном, потому что смотрит он как будто издалека.

Я вдруг замечаю, что все это время задерживала дыхание. Деймен наклоняется к окошку, почти вплотную к моему лицу, и произносит:

— О да, я получил твои сообщения. Все пятьдесят девять штук.

Я чувствую на щеке тепло его дыхания. Заглядываю в глаза, и меня пробирает дрожь: глаза у Деймена темные, пустые и холодные. Хотя совсем не так, как в прошлый раз, когда он не мог меня узнать. Нет, сейчас все гораздо хуже.

Сейчас, глядя в его глаза, я вижу ясно: он узнал меня, только его это совсем не обрадовало.

— Деймен, я…

Голос у меня срывается. Сзади раздаются гудки, и Майлз бормочет что-то неразборчивое.

Я не успеваю прокашляться и начать снова: Деймен тряхнув головой, уже идет прочь.

Глава 17

— Ты как? — спрашивает Майлз.

Его лицо отражает всю ту боль и тоску, которую должна бы испытывать я, если бы не была так оглушена. Пожимаю плечами. Как я? Да никак. И главное, сама сообразить не могу, что же все-таки не так?!

— Сволочь этот Деймен, — жестко произносит Майлз.

А я только вздыхаю. Не могу объяснить, вообще ничего не понимаю, просто нутром чувствую: все гораздо сложнее, чем кажется.

— Нет, он не такой, — шепчу я, вылезая из машины, и захлопываю дверцу значительно сильнее, чем нужно.

— Эвер, опомнись! Ты меня, конечно, извини, но ты же сама сейчас видела!

Я направляюсь к воротам, где нас дожидается Хейвен.

— Все я видела, не сомневайся.

Мысленно прокручиваю эту сцену в голове, вспоминая его отстраненный взгляд, едва теплящуюся энергию, полное равнодушие ко мне…

— Так ты со мной согласна? Что он подонок?

Майлз внимательно смотрит на меня, проверяет: я ведь не из тех, кто позволяет парню вытирать об себя ноги?

— Кто подонок? — вмешивается в разговор Хейвен.