Невольница его величества - Татьяна Андреевна Зинина

«Я понимаю, что говорить со мной при посторонних ты не можешь. А после того, как закончилась наша прошлая встреча, вряд ли снова придёшь любоваться закатом. Поэтому хочу объясниться в письме.

Да, я колдун и действительно участвовал в диверсии в замке Айнс. Мне очень жаль, что то происшествие обернулось для тебя неприятностями. Но тогда шла война, а мы должны были освободить нашего короля любой ценой.

Если хочешь, мы поговорим об этом. Я покаюсь и всё тебе расскажу.

Но сейчас речь о другом. Мне стало известно, что из-за долгого ношения рабского артефакта страдают твои магические каналы. Знаю, что снять это демоново украшение нельзя, но могу попробовать ослабить его действие, хотя бы ненадолго. Приходи на закате сама знаешь, куда. Я в самом деле хочу тебе помочь».

Подписи не было, хотя и так ясно, кто это написал. Да и ни с кем я тут больше не общалась. Понятия не имею, зачем он вообще ко мне прицепился.

Письмо я порвала на мелкие кусочки и в таком виде бросила в сумку. Нельзя, чтобы кто-нибудь узнал содержание этого послания. Мало того, что Арт в нём признаётся, что он колдун, участвовавший в диверсиях, так ещё и изъявляет желание ослабить действие рабского артефакта. Это прямое нарушение закона, за которое его сразу отправят прочь из Айвирии.

Дурак! Зачем так рисковать? А если бы мне пришло в голову показать эту записку кому-то?

Хотя, может, это именно я глупая? Вот и показала бы. Да хотя бы ректору отнесла, а он бы уже передал ценную улику куда надо. Следовало сделать именно так. Заодно избавилась бы от назойливого внимания вергонца.

Но если в начале лекции я ещё злилась – на себя, на Арта, на обстоятельства, – то к концу занятия успокоилась и начала мыслить рационально.

Про магические каналы он написал верно, да я и сама знала, что, если внутреннюю энергию мага запереть надолго, она начнёт сама себя жечь. Отец когда-то рассказывал, что рабы с сильным магическим даром уже через два года полностью выгорали. А меня приговорили к трём. И что тогда останется от моей магии?

Чем больше я об этом думала, тем страшнее становилось. Удивительно, что раньше о таком исходе даже не вспоминала. Наверное, моя психика просто закрыла от меня эту информацию, иначе я давно сошла бы с ума. Ведь одно дело – пережить три года рабства, и совсем другое – навсегда лишиться магии.

Арт написал, что хочет помочь, и теперь его слова стали казаться мне едва ли не единственным возможным выходом. Ведь хозяин ни за что не снимет с меня ошейник, чтобы дать магии хотя бы немного воли. А если я рискну попросить об этом, станет только хуже. И как же быть?

В итоге к концу лекции я уже чётко знала, что обязательно пойду вечером на встречу с колдуном. Тем более, что Сия очень удачно даровала мне два часа личного времени как раз на закате. Какое приятное совпадение.

И в это совпадение я верила ровно до того момента, пока не вошла после ужина в нашу с Сиалией гостиную. А войдя, едва не оступилась и испуганно попятилась назад, ведь моя хозяйка самозабвенно целовалась на диване с черноволосым парнем.

Я бы ушла, сбежала, чтобы не вызвать своим появлением гнев Сии, но вдруг брюнет отстранился от Сиалии, поднял голову и посмотрел прямо на меня. Тут неладное заметила и хозяйка, села ровнее, повернулась ко мне, и в её глазах вспыхнуло раздражение.

– Пойдём в комнату, – обратился к ней гость, мягко погладив по щеке. – Продолжим наш разговор там. А то, мне кажется, тема осталась не до конца раскрыта. Не стоит ещё больше смущать твою впечатлительную соседку.

Взгляд Сиалии мигом смягчился. Она улыбнулась брюнету и, поднявшись с дивана, призывно повела плечом. Парень плавно и грациозно встал на ноги, обнял девушку за талию и увёл.

Лишь когда они скрылись в спальне Сии, я снова смогла нормально дышать, а голова заработала нормально. Закрыв за собой дверь своей комнаты, я растерянно села на кровать и уставилась на выкрашенную в бежевый цвет стену.

Нет, в целом, Сиалия всегда была не особенно разборчива в связях, и в увиденной мной ситуации нет ничего удивительного, кроме одного момента: её гостем оказался тот самый вергонец, после столкновения с которым сегодня я обнаружила в кармане записку.

Мог ли Арт попросить товарища занять на вечер мою хозяйку, чтобы ничего не мешало мне прийти на встречу с ним? Наверное, мог, но для чего ему это – оставалось для меня загадкой. Можно, конечно, придумать несколько возможных вариантов, но лучше пойти и спросить в лоб. Да, так и поступлю.

***

К месту встречи я отправилась за полчаса до заката. Рассчитывала немного посидеть одна, собраться с мыслями, ещё раз обдумать ситуацию, понять, не совершаю ли новую ошибку. Ведь в прошлый раз моя жизнь рухнула именно из-за одного вергонца, а теперь меня снова куда-то втягивает другой.

Но к моему приходу Арт уже был на месте. Сидел, глядя на вечернее небо, и о чём-то сосредоточенно размышлял. На моё появление никак не отреагировал, не шелохнулся, даже когда я села рядом, не отвлёкся от созерцания лазурной синевы с белыми барашками облаков.

Поначалу его взгляд казался мне просто задумчивым, но спустя минуту я начала подозревать неладное. Может, его кто-то сковал магией? Но чем я могу помочь?

Посидев так ещё немного, я всё же решилась, коснулась его плеча, чуть толкнула, но Арт вдруг перехватил меня за запястье.

– Сейчас, Элин, ещё минуту, – сказал он строгим, но отстранённым тоном.

Мою руку он не отпустил, а я не стала пытаться вырваться. Но коль уж странный вергонец может говорить, значит, всё с ним в порядке. Подожду.

Моё внимание привлекла тёмная точка, появившаяся из-за очередного облака. Она становилась всё больше, и вскоре стало понятно, что это птица. Она стремительно приближалась, летела очень быстро, будто собиралась атаковать. Сделала круг над лавочкой и мягко приземлилась прямиком на выставленную Артиулом руку.

Я испуганно отшатнулась, продолжая смотреть на грозное пернатое создание. Птица оказалась чёрным вороном с такими же чёрными глазами и длинным клювом. Она вцепилась лапами в предплечье вергонца и глянула на меня с явной угрозой.

– Молодец, – проговорил Арт, погладив ворона по сложенным крыльям, и только теперь повернулся ко мне. – Не бойся, Элин, он тебя не тронет.

– Это твой