Мария Дубинина - Дитя Нахемы (СИ)

Кажется, на этой испуганной мысли я все же заснула.

Оставив помятого от неудобного спанья Дана сторожить дом и ждать меня, я отправилась на курсы, потом на тренировку по плаванию и зашла в больницу к знакомой. И прошлась по магазинам. В общем, постаралась сделать все, чтобы вернуться домой попозже. Не хотелось видеть Дана. В который раз спрашиваю небеса — зачем же он пришел и все испортил?! Улица была темна и пустынна. Решив не ловить такси, я привычно зашагала вдоль дороги домой. Мысли текли плавно и неторопливо под аккомпанемент завораживающей музыки финской рок-группы Nightwish, льющейся из наушников. Подобные прогулки были мне не в новинку — если честно, то я довольно часто прихожу домой под бой курантов, то есть глубокой ночью. Сказывается катастрофическая занятость и нестабильная подработка в местной газете. Не то чтобы я была большой любительницей ночного образа жизни, но в который раз убеждаюсь, человек способен привыкнуть ко всему. Не хуже, а то и лучше тараканов. Примерно с такими мыслями я шагала по узкому тротуару, частично скрытому глубокой тенью от высоких стен многочисленных магазинов и просто домов, в этот поздний час не подающих никаких признаков жизни. В какой-то момент мне показалось, что за мной кто-то идет. Я осторожно обернулась, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание возможного преследователя, однако никого не увидела. Улица была пуста. Я продолжила свой путь, заметно прибавив в скорости и слегка убавив звук в наушниках. Некоторое время я была спокойна, пока вновь не почувствовала на чей-то пристальный взгляд. В позднее время суток любой взгляд в спину может оказаться опасным и даже фатальным, поэтому в этот раз я обернулась мгновенно. Ни души. Я перевела дух и уже собиралась идти дальше, как случилось неожиданное…

Передо мной появилась высокая темная фигура, хотя я могла поклясться, что секунду назад ее не было! Я приготовилась что есть силы закричать, потому что больше ничего сделать бы не успела, но я не успела и с этим. Незнакомец одной рукой схватил меня за горло и легко приподнял над землей, будто я ничего не весила, а другой вцепился в ворот водолазки. Я услышала треск рвущейся ткани и еще какой-то странный, пугающий звук. Это был мой собственный полузадушенный хрип. Маньяк сильнее сжал мое горло и приблизил свое лицо к моей щеке. Я почувствовала его ледяное дыхание, от которого на коже, наверное, появился иней. Я обмякла в чужих руках, мышцы стали ватными от страха. После этого воздух в легких закончился, я перестала сопротивляться и провалилась в темное забытье…

Вокруг происходило что-то странное. Голова взрывалась болью от переполняющих ее громких криков, жалобных стонов, отчаянных проклятий и страстного шепота. Глаза ни в какую не хотели открываться и жутко чесались, горло саднило, а с шеи будто заживо содрали кожу. Отвращение внутри меня родилось неожиданно, оттеснив боль и страх. Что этот маньяк мог сделать со мной, пока я была в отключке?! Даже мысль об этом вызывала панику. Я прислушалась к своему телу — вроде ничего кроме шеи и глаз не болело, разве что было немного трудно дышать, но это минимум из того, что могло ожидать человека после неудавшейся попытки удушения. Я протяжно застонала и заставила себя поднять веки. В глаза ударил солнечный свет, судя по всему уже наступило утро. Я лежала у забора в грязном переулке, совсем рядом с домом. Моя сумка валялась неподалеку. Одежда на мне была цела, не считая порванной чуть ли не до пупка водолазке. Я, пошатываясь, встала и подобрала сумку, достала из нее тщательно свернутую спортивную куртку и одела поверх лохмотьев. Спать хотелось невыносимо. А еще залезть под душ и поплакать в свое удовольствие. Я медленно побрела домой.

Дома меня тоже ожидал сюрприз. Трудно сказать, приятный или нет. Я совсем позабыла про Дана, а он встретил меня прямо на пороге моей собственной квартиры, весьма встревоженный:

— Лина, где тебя носило?! — он быстро оценил мое состояние и внешний вид и грозно заскрипел зубами, — На тебя напал вампир? Ведь так? Говори, не стесняйся! Уж я-то тебя пойму.

— На меня напал какой-то маньяк, Дан. Я устала, напугана и у меня ужасно болит горло. Отстань от меня, — тихо попросила я, от боли в горле не имевшая возможности закричать на него от всей души. Дан с неприкрытым ужасом уставился на меня, по-прежнему преграждая дорогу внутрь квартиры:

— Не может быть! Только не это!.. — с какой-то бессильной злостью вскричал он и кинулся изучать мою шею. Синяки на ней тут же ответили болью, и я оттолкнула Дана от себя:

— Ты с ума сошел? Пусти меня, наконец, в МОЙ дом!

Даниил покачал головой и прошептал еле слышно:

— Они и до тебя добрались. Я знал… Бедняжка…

Мне в тот момент было глубоко плевать на таинственный "них" и на Даниила в том числе. Хотелось только спать. И как можно скорее.

Проснулась я под вечер, приняла контрастный душ и обосновалась на кухне. Дан сидел в углу и напряженно молчал. Я с трудом проглотила кусок пирога, залила его вишневым соком из пакета и повернулась к все так же молчавшему Дану. Он почувствовал мой взгляд, поднял голову и, сверкнув голубыми глазами, твердо спросил:

— Ты видела нападавшего?

Я досадливо поморщилась от неприятных воспоминаний:

— Нет, лица я не видела.

— Ты хоть понимаешь, что теперь тебя ждет? Может ждать.

Холодность изменила Даниилу, и я увидела в ярких, небесно-голубых глазах самый настоящий страх. Он боялся не за себя, а за меня. Сердце замерло в предвкушении:

— Дан… Дан, а ты… — я не смогла закончить фразу и душераздирающе зевнула.

— Что?

— Нет, ничего, — я смутилась от того, что хотела у него спросить и просто пожаловалась, — Спать хочу.

Странно, ведь я только что встала после целого дня сна. Дан участливо посмотрел на меня и подошел ближе. С чего он так со мной носится? Мы не виделись почти шесть лет, и он не мог не догадываться, как я на него зла за побег. Однако он помог мне подняться со стула и бережно обхватил одной рукой за талию:

— Ничего, это нормально. Со всеми так бывает. Давай, я помогу тебе дойти до постели.

С его помощью я добралась до спальни и только коснулась головой прохладной подушки, как сразу заснула.

Следующее пробуждение произошло за полдень. Я открыла глаза и первым, что я увидела, был Дан, вольготно развалившийся на пушистом голубом кресле напротив постели. Я села, а Даниил открыл глаза. Я поняла, что он что-то знает про мою болезнь, но почему-то ничего не говорит.

— Расскажи, что со мной происходит, — потребовала я.

— Сначала прими душ и оденься, — возразил он с мягкой улыбкой человека, знающего, что беседует со смертельно больным. Это сравнение мне абсолютно не нравилось. Я проследила за его уходом и откинула надоевшее одеяло.