Пленники чести - Александр Шатилов

нашего молодого офицера. А то, что вы ничего не имели в виду серьёзного, когда уговаривали Натали выйти за вас замуж, мы давно поняли.

— И всё же, мне пришлось краснеть из-за ваших бестактных слов, милостивый государь, — сердито произнёс Алексей Николаевич.

— Прошу прощения, сударь, — вмешался в разговор Александр Иванович, обращаясь к Карлу Феликсовичу, — мои отношения с Натальей Всеволодовной абсолютно чисты, и в них нет ничего предосудительного. Более того, я присутствую здесь именно потому, что мой долг заботиться и защищать Наталью Всеволодовну. Кроме того, вам, как и Кларе Генриховне, известно, что срок траура истекает нескоро. До этого момента я считаю неуважительным по отношению к покойному её опекуну заводить какие-либо разговоры о браке, кто бы ни начинал их.

— Неужели вы так обиделись на мои слова, — спросил, не переставая улыбаться Карл Феликсович, — не стоит принимать всё так близко к сердцу, не то вы натворите немалых бед.

— Прошу вас оставить ваши советы для более подходящего случая, кузен, — холодно ответил Александр.

— Умоляю вас, Александр Иванович, — сказала Наталья слабым голосом, — не стоит тратить силы на бессмысленные споры, давайте уйдём отсюда.

— Разумеется, Наталья Всеволодовна, — ответил Александр, взял её под руку, и они вместе покинули гостиную.

После этого все остальные медленно направились к выходу, ощущая некое томление и робость. Теперь они оказались в чужом доме, который прежде каждый почитал своим. В одночасье переменились и мысли и поведение всех, кто прибыл в замок ради наследства. Спорить с властной госпожой Уилсон было невозможно. Она уже решила судьбу каждого, из присутствовавших на семейном совете, и от этого они почувствовали себя жалкими и ничтожными, подобно малым детям на ферме работного дома.

— Что ещё за генерал должен к нам приехать? — с недовольством спросил Алексей Николаевич у господина Симпли, когда они шли по коридору.

— Я сам не знаю, друг мой, — отвечал тот, озираясь по сторонам, — только его богатенький сродник ещё более важная птица.

— Не забудь, муженёк, — сказала ему госпожа Симпли, шедшая несколько впереди прочих, — с этим фабрикантом нам надо быть не менее обходительными, чем с тётушкой, он может нам очень пригодиться.

— Ты совершенно права, душенька, — отвечал господин Симпли.

И так все разошлись по комнатам, обдумывая то, как им в дальнейшем вести себя при тётушке, одним своим появлением затушившей огоньки их надежд. Каждый считал, что стал жертвой обстоятельств, что с ним поступят несправедливо, но, увы, поделать ничего было уже нельзя. Всем захотелось поскорее вырваться из холодных объятий Клары Генриховны, но желание получить свою долю в наследстве держало господ на привязи, заставляя быть покорными судьбе, и в частности госпоже Уилсон.

После того, как Наталья Всеволодовна и Александр Иванович покинули гостиную, они долго шли по коридорам в полном молчании. Их счастье подверглось страшной угрозе, ещё только зарождаясь. Трудно им было думать о будущем, зная, что их воля уже ничего не решит. Они шли рука об руку, смиренно и чинно, опустив головы, точно к алтарю, но алтарь этот был бесконечно далёк, а путь был усеян многими скорбями. Но они оба не хотели подчиняться чужой воле, сколь великое бы благо она не стремилась привнести в их жизни.

— Натали, — прошептал Александр, взглянув на свою спутницу.

— Да, Александр, — ответила она и тоже взглянула на него.

— Натали, я хочу быть с вами, и только с вами одною! Я желаю, чтобы мы остались вместе навсегда, — с жаром говорил он ей, чувствуя, как кровь закипает в нём и сердце начинает биться чаще.

— Но тётушка… — сказала Наталья Всеволодовна, — она не отдаст меня вам, а скорее женит на сатане, если от этого ей будет выгода. Она не допустит нашего счастья…

— Нет, нет, слышите, не будет того, что вы достанетесь какому-то торговцу, сколь бы он не был богат! Я не отдам вас ни за какие сокровища! Вы стали мне дороже жизни, и я готов это доказать! Одно ваше слово, и я брошусь в самый жаркий огонь! Я умолю Клару Генриховну разрешить вам самой решать свою судьбу.

— О нет, — прервала его Наталья, — пожалуйста, не стоит даже заговаривать об этом с тётушкой! Если она узнает о нашей любви, то разлучит нас навсегда! Прошу, сохраните нашу любовь в тайне даже от самых близких друзей!

— Но тайна рано или поздно будет раскрыта, друг мой, я не хочу, чтобы о вас потом говорили хоть одно дурное слово!

— Я не боюсь злых языков, — краснея, ответила она.

— И я их не боюсь, и никогда не боялся. Даю слово, что ни один человек не узнает о наших чувствах, пока не придёт время! — сказал он, глядя прямо в её нежные глаза, полные радости и страсти.

— И я буду хранить молчание, мой добрый друг, — ответила она.

Александр Иванович припал губами к её изящной бледной ручке, и они застыли так в полумраке широкого коридора замка. И уже ничто их не могло потревожить. Они были рядом, и это значило, что они были в раю. Любовь стала для них всем, любовь согревала их души, заставляла жить и дарила радость. Они не видели ничего вокруг себя, застыв, подобно мраморным изваяниям в парке замка. Они и не заметили чьей-то тёмной тени, мелькнувшей в дальнем конце коридора.

Но как не было им хорошо стоять рядом, глядя друг другу в глаза, им пришлось сделать вид, словно они просто прогуливаются, услышав неподалёку чьи-то шаги. И действительно, вскоре показались Виктор и Анна Черводольские. Они как будто кого-то искали, и очень обрадовались, увидев Александра с Натальей. Подойдя ближе, они учтиво поклонились друг другу.

— Виктор Юрьевич, — представился ещё раз кудрявый юноша, — а это моя сестра Анна Юрьевна, — девушка сделала изящный реверанс.

— Очень приятно, позвольте и нам представиться: поручик седьмого драгунского полка Александр Иванович; а так же честь имею представить: воспитанница покойного Михаила Эдуардовича, Наталья Всеволодовна.

— Ах, нам тоже очень приятно! — воскликнула Анна, сверкнув блестящими карими глазками. — Я уже и не надеялась встретить здесь столь же молодых людей, сколь и мы с братом. Признаюсь, мы ожидали найти здесь одних пожилых почтенных господ, которые много знают, но с которыми ужасно скучно.

— О нет, сестра хотела сказать, что мы ищем разностороннего общения, — покраснев, добавил Виктор.

— Ну что вы, мы сами рады, что мы здесь не одни молодые люди, — ответила Наталья.

— Ну, а как же Карл Феликсович? — спросил Виктор. — Он тоже совсем не старый, но весьма интересный собеседник.

— Увы, у нас с ним разные взгляды на некоторые вещи, мы с ним не находим общих