Жертвы обряда - Маргарита Боулес

том, что отдала ему всю себя без остатка. Не оставила ничего для себя.

– Хорошо, что мы разобрались. Между нами и правда не может быть дружбы, – процедил Аир и свел брови, аквамарины смотрели внимательно, оценивающе. – Как быстро ты сможешь собрать вещи?

Я подняла голову и остолбенела от равнодушного взгляда. Не ожидала услышать нечто такое, но ведь первая предложила, а сейчас жалею, но ничего не поделать.

– Дай мне час, – сглотнула, сдерживая всхлипы. Сердце сковала ледяная стужа.

– Хотелось бы быстрее… – лениво протянул он.

У меня затряслись пальцы. Я быстро моргнула, стушевалась.

– Попрошу Саймона помочь.

– Кто сказал, что я разрешаю отвлекать моего генерала?

Я даже слегка опешила. Сжалась, ощущая себя оголенным нервом. Уязвимой перед ним. Но вот он стоит и хлещет по мне прутьями, не жалея.

– Тогда я могу уйти сразу по возвращении в замок, а вещи соберу в другой день, так лучше?

– Отлично. Дорогу помнишь? – будто льдинки врезались в кожу от его голоса, вонзались внутрь, стремились попасть в сердце.

– Найду.

Аиррэль моментально исчез. А я кинулась в противоположную от замка сторону. Хочет, чтобы я исчезла? Зачем тогда искал? И преследовал? Слезы струились по лицу водопадом, а я неслась прочь, перепрыгивая кочки и рытвины, убегая в глухую чащу, а потом упала на листья и разрыдалась.

В сердце зияла дыра размером с солнце. Выжженная пустыня. Я схватилась за сердце, несколько раз ударила себя в грудь, но легче не стало. Боль удушала, убивала, уничтожала, пилила без ножа и разъедала внутренности.

– Аир, я же люблю тебя. Как никого никогда не любила, как мне жить с дырой в сердце? Удавиться только остается. Ты с легкостью можешь отвернуться, забыть, а мне как жить? – слова вырвались из груди в мольбе и боли.

Тишина.

Закрыла глаза, глотая слезы. Удушливая волна захватила горло, я хватала ртом воздух, но не могла сделать вдох. Тело задрожало, руки не слушались, я уперлась ладонью в землю и покачнулась, чуть не угодив лицом в грязь.

Вцепилась в корягу, встала и побежала дальше.

Мне нужно двигаться, просто бесцельно бежать.

Лес внезапно закончился на уступе со скользкой грязью, откуда открывались серые скалы пропасти. Я пошатнулась, пытаясь затормозить, но потеряла равновесие, попятилась, пытаясь не сорваться, а в последний момент неловко крутанулась на месте, ноги поехали по скользкой жиже, и я полетела спиной в пропасть.

Страха не было.

Смотрела на край утеса и ждала его, веря, что спасет. Но нет. Поняла, что не придет. Улыбнулась. Ты не виноват, любимый. Слезы лились по щекам, и я поняла, что лечу в бездну. Значит, вот как я умру, разбившись о камни? Нет, я погибла намного раньше, еще в лесу. Еще в лесу. Зажмурилась и раскинула руки в стороны, моля лишь о быстрой смерти. Хоть она должна избавить меня от этих страданий!

Сильные руки поймали меня и прижали так крепко, что я задохнулась. Открыла глаза, увидела белоснежные крылья. Отвернулась и поморщилась. Снова спас, зачем? Он поднял нас обратно, а затем опустил на землю, но я никак не могла успокоиться.

– Дыши, Скай, дыши! Господи! – Аиррэль рухнул на колени, не выпуская меня из объятий.

Я не могла сделать вдох, лишь глотала ртом воздух и захлебывалась ручьями слез.

– Господи, смертная. Я с тобой. Смотри на меня и дыши… Выдыхай.

Я послушалась. Сделала спасительный вздох, часто заморгала. Тело продолжало сотрясаться от рыданий.

– Снова спас, какая жалость! – сморщила нос, отталкивая его. – Нравится видеть меня такой?! Разбитой?! Униженной?! Получил дозу адреналина?! Или пришел добить?!

– Ашграх-х-хам!!! – импульсивно вспылил Аир на непонятном языке и прижал меня к себе сильнее, принялся гладить по волосам, целовать в макушку. – Если ты еще хоть раз будешь нести ахинею, я тебя точно прибью, смертная. Ты иногда несешься, не разбирая дороги, не глядя. Не видишь, что творишь, делаешь и говоришь. Вроде умная, отважная, но бываешь невыносимой, – Аир нежно убрал прядки мне за уши. – Наказать тебя хотел, смертная! Убежать, значит, решила? Не ожидала, что могу согласиться? И что бы ты сейчас делала? Вещи собирала?

Я изогнула брови и кивнула.

Аир взял меня за подбородок, вытер слезы.

– Да, мне обидно! И больно от твоих слов!

Губы дрогнули при виде его искренности.

– Что ты обо мне думаешь? Каким вообще представляешь меня? Почему не веришь? Не хочешь видеть, что я делаю для тебя? Стараюсь, я, черт возьми, стараюсь! Приходится лукавить, обманывать Стерву. Я пообещал не разговаривать с тобой и не общаться, не смотреть в твою сторону. Но, как видишь, я жалок и за слова не отвечаю больше, особенно если это касается тебя. И Лиирту отослал с заданием, а потом специально спровадил с Велиалом, чтобы она не маячила в замке на твой день рождения.

– Я думала, ты забыл.

– Как же? Вот опять. Ты вечно думаешь про меня плохое. Кто тебе дракона подарил?

– Вилли?

– Да? А где он взял дракона? Ты хоть шестеренки включи в своей красивой головушке. Ты ведь сообразительная и загадки щелкаешь, как белка – орехи, а меня не понимаешь вообще. Я думал, что ничего не смыслю в любви, но и ты – туда же! Хуже меня во сто раз. Намного хуже. Иногда и вовсе бессердечная – не только по отношению ко мне. К самой себе. Убиваешься дикими домыслами и строишь неверные гипотезы, где я у тебя всегда не в лучшем свете: мерзавец, подлец и предатель.

Почему ты не борешься за нас? Почему отталкиваешь? Почему выбираешь удел страданий? Где твоя воля к победе? Ты же любишь побеждать.

Почему отказываешься от нас, если любишь? С чего ты взяла, что цветы предназначались Лиирте? Откуда у тебя подобные мысли? Я с ней не разговариваю и не вижу, плевал я на нее с небосвода, букеты ей еще нести! Когда Обряд завершится, я объясню тебе остальное. А пока связан обещанием, но и так сказал больше, чем следовало, – Аир бережно провел пальцами по моим щекам, погладил возле висков, оставляя волну дрожи.

– Саймон мне просто друг.

– Да знаю я, – Аиррэль закатил глаза, но состроил недовольную мину. – Не причиняй нам больше боль, Небесная. Мне тяжело дается разлука с тобой. А та ночь была всем для меня, понимаешь? Я грезил тобой, мечтал оказаться рядом, обнимать, целовать, так радовался, когда ты прибежала. А когда осталась, думал, что рехнусь от счастья… Неужели ты до сих пор не поняла, что я к тебе чувствую? Неужели нужны слова?!

Я плакала, теперь уже от счастья.

– Прекрати реветь, сколько