Перепрошит тобой - Жаклин Хайд

Выключаю телевизор и запускаю компьютер, с легкостью попадая в систему «Talbot», поскольку запомнила данные для входа еще сегодня, и блокирую весь верхний этаж.

Выдыхаю так, что рыжие волосы разлетаются, и опираюсь о стол, цокая пирсингом на язычке о зубы. Насколько сильно я хочу ранить этого мужчину? И чего достаточно, чтобы его взбесить, но не настолько, чтобы испытывать пределы его возможной убийственности?

Эдгар рычит, я поворачиваюсь к нему и вижу, как он пытается снять с себя защитный воротничок.

— Пытайся сколько хочешь, он не снимется, глупыш. Тебе еще четыре дня его носить, тогда и снимем, — говорю я, словно Эдгар понимает человеческую речь. Он поворачивает голову и смотрит на меня с укором, а я ухмыляюсь. В половине случаев я почти готова поверить, что он отлично понимает, что я говорю. Снова аккуратно ставлю его на ковер и мягко постукиваю пальцами по столу, решая, действительно ли я сейчас это сделаю.

Эдгар громко мяукает, и я принимаю это за знак.

— Ладно, пошел он на хуй, — отвечаю я.

Ликование переполняет, когда я нажимаю пробел, и меня тут же окутывает синее сияние — свет от монитора отбрасывает за спину резкие тени. Пальцы порхают над непривычной клавиатурой, и мне довольно быстро удается проникнуть в систему «Talbot». Пожалуй, не стоит так уж удивляться, ведь я заучила учетные данные Микаэля еще вчера, пока он не видел.

Может, мне и следовало бы испытывать угрызения совести, но я почти уверена: все, с кем я столкнулась на трех этажах, где мне разрешено перемещаться, понимают, что я здесь не при обычных обстоятельствах.

Не уверена, что они знают о моем похищении, но это не та тема, с которой стоит начинать беседу. Типа «привет, как дела, ты тут работаешь или тебя тоже похитили?». Прошу прощения. Сомневаюсь, что Фрэнк Штейн хотел бы увидеть это в прессе, а я точно не планировала попасть в тюрьму за кибермошенничество.

К тому же, я почти уверена: любой, кто узнает, что это я виновата в пропаже груза их босса, будет раздавлен. Эти люди работают без остановки, как машины, прерываясь лишь чтобы залить в себя кофе последние три дня. Я никогда не видела такой самоотверженной команды… Да и такой ликующий из-за кибервзлома. Вдохновляющее зрелище — видеть слаженную команду в работе. Жаль, что он законченный мудак, который заслуживает всех пакостей, какие я только смогу придумать.

Устроившись поудобнее за массивным столом, я жду, пока кейлоггер сделает свое дело, с легкой досадой понимая, что у меня, пожалуй, теперь не будет шанса его трахнуть.

Я собиралась обольстить его и провести следующий месяц, утопая в гигантских оргазмах от мужских рук, увы. Мысленно я уже примеривала на него сюжеты самых жгучих романов из моего любимого канала «Клитература»22, но реальность, как всегда, внесла свои коррективы.

Вдали вспыхивает молния, и я вздрагиваю так, что подскакиваю в кресле, когда свет пронзает темноту пентхауса. Я завороженно смотрю вдаль, следя за тем, как световые стрелы разрезают небо и танцуют на фоне небоскребов. Чертовски шикарный вид.

На экране возникает новое системное окно, и я принимаюсь за дело. Хм, какая сумма будет достойным пожертвованием для моего любимого фонда помощи животным? Что-то с несколькими нулями должно подойти. Вполне справедливо, хотя бы сделать нечто, за что меня действительно стоило бы похитить.

На лице расползается дикая ухмылка. Уверена, мистер Штейн будет абсолютно восхищен, сделав такое щедрое пожертвование. Спустя несколько секунд я блаженно ерзаю в кресле от осознания, что деньги этого жмота теперь пойдут на благое дело.

Гром грохочет, огромная темная туча накрывает здание, пока гроза обрушивается на город. С удовлетворенным вздохом я откидываюсь в кресле и жду, наблюдая за вторым монитором с видео-наблюдением за зданием. Фрэнк Штейн должен появиться с минуты на минуту.

Я и не собиралась действовать тихо при захвате его системы, и несколько сигналов тревоги начинают звучать по всему зданию, а на моем экране пульсируют красные метки, показывая, куда именно следует двинуться дальше.

Внутри меня взвивается возбуждение.

Я не получала такого удовольствия целую вечность.

Черная кожа скрипит, когда я ставлю новую роскошную переноску Эдгара на стол Фрэнка.

— Приготовься, Эдик, здесь сейчас станет чертовски интересно.

Глава 8

ФРЭНК Н. ШТЕЙН



Энергия пульсирует прямо под кожей, и я сжимаю руку в кулак, в отчаянной борьбе с внутренним зверем, рвущимся излить мою ярость, в то время как самые клетки моего существа генерируют и управляют отрицательными и положительными зарядами внутри меня.

С едва сдерживаемой яростью я откидываюсь на гладкую кожу лимузина, мчащегося через город обратно в Talbot.

— Ну что? — мой голос звучит низко и напряженно.

Две пресс-конференции за сегодня — обязанность, которую я нахожу невыносимо утомительной, но идеальный предлог для моего отсутствия и приманка для моих врагов.

— Она клюнула на приманку, но еще не выходила на связь со своим нанимателем, — отвечает Микаэль, его мертвенно-бледное лицо освещено нечестивым светом планшета, с которого он вот уже тридцать минут наблюдает за моей добычей.

Он сидит напротив меня, и стекло опущено, что позволяет Бруно и Неро быть в курсе событий по мере того, как все приходит в движение. Он переводит взгляд на меня, на его лице появляется немой укор, прежде чем он вновь концентрируется на своей задаче.

— Разумеется, клюнула, — отвечаю я, поправляя воротник сшитого на заказ серого костюма и заставляя себя успокоиться, чтобы не мешать его работе.

Моя генетическая структура проводит электричество лучше, чем любой искусственный проводник, и при стрессе электронные устройства рядом со мной имеют тенденцию выходить из строя, что является нежелательным эффектом в данный момент.

В сознании всплывает образ этой проблемной человеческой особи, ее растрепанные рыжие волосы и ярость, пышущая из ярко-зеленых глаз. Желудок сжимается, и я глубже оседаю в кресле.

— Все на местах?

Люди — такие простые существа, и, как все прочие животные, попав в клетку, они мечутся и строят козни, чтобы вырваться на свободу. Во мне пробегает тонкая струйка облегчения. По крайней мере, мы скоро получим в свои руки того, кто стоит за всем этим, и снова сможем жить спокойно. А уж потом она заплатит за то, что посмела поиметь меня.

Потеря любого количества формулы «Лунного цветка» может быть катастрофической. То, что какая-то мелкая женщина может учинить такой разгром, даже не ведая, что натворила, — лишь один пример несостоятельности этой расы. Сверхъестественные во всем превосходят их.

Всякая магия имеет