Сюрприз для боевого мага или Наследство возврату не подлежит - Вероника Васильевна Крымова

сказала дама показывая на портрет висевший над камином. – Он был гением. Всё, что вы здесь видите, создано им. К несчастью, муж погиб почти пятьдесят лет назад. Его последнее изобретение…он так надеялся…за давностью лет я многое позабыла, но нашу последнюю встречу буду помнить всегда. «Зельда, милая, я изменю этот мир»– заявил он мне тогда. И я поверила! Он правда изменил его, только не весь мир, а лично мой – умер и забрал с собой всё счастье, что было в моем сердце.

– Мне очень жаль,– прошептала я.

Она замолчала на мгновение.

– В тот день…больше никто не пострадал. Артур всегда выбирал для испытаний безлюдные места, лес или берег озера…Он был новатором! Они с компаньоном изобрели топливо – особую жидкость, что текла в венах автоматонов, как кровь. Я не разбираюсь в этом…После его смерти я подписала бумаги… получила компенсацию. И с тех пор… живу здесь. Среди воспоминаний.

Её глаза затуманились, и я почувствовала щемящую жалость.

– Пойдём, мальчики, – тихо напомнила я. – Нам пора.

Зельда Карпентер кивнула, улыбнулась нам на прощание, но глаза оставались печальными. Через пару минут я уже бодро шагала по улице, после прохлады старого особняка, кожа радовалась теплым прикосновениям солнечных лучей. Я шагала быстро, а обе руки крепко сжимали запястья Оливера и Мика, чьи лица всё ещё сияли восторгом от механических игрушек мистера Карпентера.

– Аманда, ну можно ещё раз к ней? – заныл Мик, но я только сжала его ручку сильнее.

– Ни за что, – отрезала я. – Ещё раз сбежите без спроса – отправлю вас на кухню, будете драить кастрюли миссис Финчер.

Площадь встретила царившим там хаосом. Наш прилавок оказался опрокинут, а банки с джемом – нашим джемом, что мы варили с такой любовью, лежали разбитыми, их янтарное содержимое растекалось по брусчатке. Вокруг собралась толпа зевак, люди шептались, пряча глаза. Полисмены в тёмных мундирах стояли рядом, топчась на осколках. Не было ни Джесс, ни других детишек. Я замерла, дыхание сбилось, а мир сузился до этой картины разрушения.

–Что… – выдохнула я, отпустив мальчишек и бросившись к прилавку. – Что здесь произошло?!

Близнецы замерли, их восторг сменился ужасом.

Один полисмен, тот, что постарше, с лицом, изрезанным морщинами, посмотрел на меня холодно, его рука легла на дубинку, висящую на поясе.

– У нас приказ, – пробасил мужчина. – Дети, что были здесь, – беспризорные. Велено отловить всех и доставить куда следует.

Отловить? Доставить?

Как бродячих собак? Он в своём уме говорить такое про наших ребят?

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Мой взгляд метнулся к толпе, и там, у края площади, я увидела их – дети, чьи лица мокрые от слёз, искажались от криков. Они вырывались, но полисмены, крепкие, сильные, тащили их к карете. Бести, тявкая, крутилась у их ног, но её пнули, и она с визгом отлетела в сторону.

– Нет! – крикнула я и бросилась к карете, расталкивая зевак. – Это мои дети! Они не беспризорные! Отпустите их!

Оливер и Мик рванули за мной, но старший полисмен перехватил их, его руки, как стальной капкан вцепилась в кудрявые мальчишечьи волосы, сжимая пальцами рыжие вихры. Другой представитель правопорядка схватил меня, обхватив рукой за талию. Я отчаянно вырывалась, волосы растрепались, а сердце пылало яростью и отчаянием.

– У вас нет прав! – кричала я срывающимся голосом. – Это наш приют! Мы их семья!

– Успокойтесь, мисс, – буркнул третий полисмен, низкий и коренастый, доставая бумаги. – Вот ордер. Беспризорники находятся под опекой государства. А вы мешаете закону.

– Закон?! – я дёрнулась, ногти впились в его руку, но он только стиснул её сильнее. – Это наши дети! Вы не можете их забрать!

Толпа шепталась, но никто не вмешался. Джесс кричала моё имя, Лили плакала, а Бести, хромая, тявкала, пока её не отогнали. Я рванулась снова, но силы оказались не равны.

– Аманда! – вопил Мик.. – Не дай им нас забрать!

Но его уже заталкивали в экипаж, чьи двери захлопнулись с лязгом. Меня посадили в следующую карету, Холодные наручники щёлкнули на запястьях, и я рухнула на жёсткое сиденье, глаза жгли слёзы ярости. Колёса заскрипели, и сквозь маленькое окно я увидела площадь, усеянную осколками банок, словно символом разбитых надежд.

Глава 9

Тишину разрезал хриплый шепот:

– Кто-то был здесь…

Луч фонаря, дрожащий и нервный, метнулся в угол, выхватывая из мрака лишь пыль да камни. Стрелка на приборе закружилась волчком, будто почуяла чужое присутствие. Джейсон напрягся. Он тут же вызвал маскировку – тонкую, как табачный дым, и плотную, как предрассветный мрак. Магия сжалась вокруг него, обволакивая, поглощая свет, сливая его с тенями. Фигура растворилась – теперь он был невидим. Граф затаил дыхание, и внезапно ощутил, как камни в вагонетке задрожат, отзываясь пульсацией на его магические плетения. В груди вспыхнуло жаром – живым, зовущим, бьющим в так сердца.

Тук-тук-к-к…

Ритм усилился, переходя на бешеный галоп.

Тук-тук-тук!

Джейсон стиснул зубы. Еще не хватало, чтобы маскировка слетела. Он шагнул назад, еще плотнее прижимаясь спиной к холодной кирпичной кладке.  В этот момент его сапог задел осколок камня, и тот с тихим стуком покатился по полу.

Шрамолиций резко обернулся. Фонарь в его руке качнулся, бросая пляшущие тени по стенам.

–Что это было? – буркнул он, глаза сузились и цепкий взгляд шарил по пещере.

Худощавый с киркой шагнул ближе, его движения были резкими, взвинченными – как у зверя, что почуял капкан.

– Крыса, поди, – пробормотал он, ткнув киркой в тень. – Тут их полно.

Маг в тёмном плаще ничего не ответил, но его рука повисла над вагонеткой, тонкая и бледная, как у мертвеца. Джейсон почувствовал, как из неё тянется цепкая, ядовитая магия – ощупывает пространство, ищет, шарит, скребётся по стенам, как сорвавшийся в бездну разум. Он вжался в липкую от сырости стену, слился с ней, не дышал.

– Завтра в шесть вечера вагон с грузом уйдёт, – сказал шрамолицый. – А пока готовьтесь к ночной погрузке. Нельзя терять время.

– Если заказчик узнает, что кто-то шнырял… – начал худощавый, но сообщник оборвал его, его голос стал резче.

– Не узнает. Убедись, что всё под контролем.

Мужчины наконец удалились в глубь туннеля. Их шаги глухо отдавались эхом, фонарь всё ещё качался, пока, наконец, свет не исчез, оставив Джейсона в кромешной темноте.

Он ждал, пока их голоса не затихли, и только тогда судорожно вздохнул, его магия рассеялась, как туман. Камни в вагонетке всё ещё пульсировали, их синие искры мигали, сверкая. Граф Вейн наклонился, его пальцы коснулись одного – и в тот