Жертвы обряда - Маргарита Боулес

их стирать и лишаться… – демон поднял голову, в глазах пылал огонь сумасшествия, помешательства на грани безумной мести. – Наоборот, они позволяют мне жить дальше и укрепляют веру в то, что я выбесил их настолько, что единственное верное решение – причинить мне адские страдания. Чем еще они могли приструнить меня за желание делать мир лучше?

Сомневаюсь, что он делал мир лучше, но спорить не стал. Святого во мне тоже мало. Я творил разную дичь, но колючие и беспощадные плети ангелов обходили меня стороной.

– Как ты выносишь общество белобрысого ублюдка?

– Приспособился быть правильным. Подыгрывать нужно уметь, Азазель.

– Изворотливый сукин сын! – выругался демон и сильнее ударил по наковальне.

Раскаленные искры взметнулись в воздух. Дым и пары обволакивали внутренности, жар опалял кожу, пот лился с висков и попадал в рот. Захотелось скинуть одежду.

– Ты зря явился – помощи не жди. Клинок я отдал сам.

А вот это уже признание. Я напрягся, а из недр черной кузницы показались уродливые тени.

– Отдал? Кому?

– А это останется для тебя загадкой похлеще тайны создания Нижнего мира и матери Тьмы.

– Не боишься, что сдам тебя Люциферу?

– Попробуй.

Удар молотом и всплеск магмы, приближение тварей бездны и монстров, созданных Тьмой и вскормленных ею. Тени сгущались и окружали, прогоняя и угрожая.

– Без доказательств слова – пустой звук, как и мое признание: лживое или нет, – губы демона сомкнулись, он закинул молот на плечо и кивнул.

Угрозы на меня не подействовали, я и таких самоуверенных складывал пополам и не раз, но Азазель подарил мне поистине прекрасный подарок. Этого достаточно. Я догадывался, что дело нечисто, а он подтвердил мои опасения насчет сговора. Осталось только понять: кто подстрекатель.

Я усмехнулся, ведь совсем недавно виделся с одним подозрительным типом, но Данталиан либо идеально отыграл и обвел меня вокруг пальца, либо действительно был ни при чем.

– Позови, когда клинок будет готов, внесу плату, – дурачился, склоняясь в благодарном поклоне, но украдкой пристально осматривал кузню, пытался уловить запахи и шлейф знакомой энергии, но ничего не учуял.

– Непременно.

Я кратко распрощался и переместился в иной слой. Погони не последовало, но Азазель – непростой игрок. Его ненависть к Небесному царству зашкаливала и лилась за края души, даже Люцифер дышал ровнее, хоть и не скрывал намерений… особенно касательно Аиррэля. Кто мог совершить сговор? Кому доверился Азазель?

Подозреваемый: Аббадон

Прежде чем искать очередного демона, я излазил древние руины и отрыл тайные рунические книги и свитки, за некоторые пришлось отвалить крупную сумму гнетов. Изучил историю падшего ангела и даже несколько удивился его методам: в какой-то степени критическим и крайне радикальным, но направленным на благие цели.

В итоге Эль-Элион лишил его ангельского титула. Хотя понять намерения Отца сложно, когда дело касается наказаний. Я озадачился, когда узнал, что люди, сравнивая меня и Аббадона, ставят нас вровень на одну ступень величия и превозносят наши темные достоинства.

Я прочитал все, что только можно в Нижнем мире, но и в людском, дабы сверить сведения и поржать над наивностью смертных и умалением или преувеличением тех фактов, о которых человечество знать не могло. Сектанты чуть ли не воспевали его как карающую сущность, которая помогает поддерживать порядок и низвергает гнев Божий на недостойных. Воцарилась ли на планете справедливость? Вспомнить хоть Содом и Гоморру – стало ли после этого меньше на земле секса? Отнюдь, но появилось больше страха и скрытных наслаждений, а желания никуда не делись, как и их воплощение.

Я помню, как вмиг были разрушены древние города, и знаю, кто именно приложил руку. Присутствовал, видел. Был ли праведен гнев Эль-Элиона? Не мне судить Высший разум и понятия «правильность» и «неизбежность», но все же люди в тех городах больше напоминали демонов в своей похоти и желаниях.

Осквернить настолько небесную душу, разозлить Бога… надо сильно постараться…

В какой-то момент судьба Аббадона поразила меня настолько, что ужаснула. Я провел параллели с Аиррэлем и побоялся повторения истории, уж слишком брат суров и неумолим, но и поручения Небес, равно как и миссии, никто не обсуждает и не противится.

Где черта праведности? И так ли неправы сектанты? Есть ли тут некая доля вседозволенности и наслаждения от обретенной власти? Я смотрел на выцветшие от времени свитки и хмурился, вспоминая, как часто брат участвовал в зачистках, как часто водружал свой меч на шеи смертных и грешных.

Сколько раз заносил клинок? Сколько летело голов и проливалось крови? Никогда не задавался вопросом и не ставил под сомнение решения, принятые Аиром, а сейчас испугался… Тьма весьма изобретательна в мести, способах совращения и сведения с ума, мне ли не знать.

Аббадон служил в Небесном царстве у Эль-Элиона в качестве палача и стал его правой рукой. Выполнял поручения Господа, карал предателей, неверных, непокорных: уничтожал планеты, существ, города и страны, целые миры и цивилизации. В какой-то момент вседозволенность и желание выслужиться сплелись воедино.

Неистовый гнев нашел выплеск, и демон получил бесконтрольное желание разрушать во имя Всевышнего вне приказа и конкретного задания. Сделался судией или божеством Смерти, выносил карательные приговоры и уничтожал неверных под знаменем праведности. Аббадон уже не мог остановиться, и Эль-Элион лишил его ангельского звания и низверг в Нижний мир, где и по сей день падший упивается разрушением и до сих пор верит, что действует во имя светлых сил.

На ум пришел Гете.

«Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»[9].

Лучшей цитаты не найти, только в нашем случае идем от обратного.

«Я – часть той силы, что вечно совершает зло, но вечно хочет блага».

Забавно и лирически, чуток поэтично, даже с долей романтизма.

Аббадон имел обширные владения в Нижнем мире, и я мог только догадываться, чем любил заниматься падший, но не удивился, когда увидел жуткий массовый ритуал сожжения, испепеления и уничтожения грешников. Что ж… Он оправдывал свое звание и положение полностью.

Выдохнул и подумал, что братец до такого вряд ли дойдет, и успокоился. К тому же смертная действует на него в положительном ключе, да и что греха таить, даже на меня, но в эти дебри я пока не решался ступать. Аиррэль рядом со Скай становился нежнее, гибче и чаще стал напоминать себя в былые годы вечности, когда мы проводили время в золотых садах Эль-Элиона и в пределах Алмазного города.

Аббадона окутывала туманная дымка, которая перетекала из ярко-голубого в серебристые всплески, подражая молниям на небе. Глазницы светились ярко-красным цветом, без глазных