Вас тут не стояло! - Мстислава Черная

– Ах да, точно, с инструментами, – спохватилась я, а потом вздохнула: – А с инструментами у нас ничего.

Я растерянно пожала плечами. Потом рванула к сундуку, постучала в крышку, как стучат в дверь.

– Сундучок, миленький, ну пожалуйста! Дай инструменты. Пилы там, лобзики… Все, что для ремонта надо. Ты пойми, в такой страшнющей лавке я ничего не продам. Ну очень, очень надо!

И, только выдав этот трогательный спич, открыла крышку.

Сундук был совершенно пуст, но на этот раз хотя бы фиги не крутил. Видимо, проникся. Я со вздохом его закрыла.

Ну и что теперь делать? Мастер есть, фронт работ есть, но не руками же он все будет делать?

Я стукнула себя по лбу. Ну конечно, разве можно быть такой дурехой! Сундук не для этого, сундук выдает исключительно товары, причем руководствуется каким-то своим, неведомым мне принципом. А инструменты надо требовать совершенно в другом месте.

Я рванула в комнату и подошла к шкафу. Швабру и ведра он мне выдал, глядишь, и с инструментом подсобит.

– Инструменты. Все, что нужно для ремонта. Я точно не знаю что, но давай все.

Я немного помедлила, прежде чем открыть створку. Страшно было, а вдруг и тут ничего не получится. И что я буду делать? А когда открыла, тихонечко икнула: шкаф выполнил заказ. Он сверху донизу был забит… Ох ты, божечки, я даже названия всех этих штук не знаю. Хотя мне и не надо, мастер разберется.

Ухватившись за рукоятку зубастой ножовки, я потянула инструмент на себя. Надо же с чего-то начинать разгрузку? Я не учла, что шкаф выполнил мою просьбу в режиме максимальной щедрости. Ножовка дзынькнула, что-то в шкафу крякнуло, щелкнуло. Не знаю, каким чудом – инстинкт самосохранения в дуэте с тапочками, наверное – я шарахнулась назад и вбок, приземлилась на кровать.

С лязком и грохотом острые железяки высыпались туда, где я только что стояла. А в руках у меня так и оставалась ножовка…

– Мья-а-а-а! – грохот сменился ошалелым воем.

Кот, про которого я умудрилась слегка подзабыть, оказалось, так и сидел наверху. Своим фирменным прыжком он перелетел половину комнаты, оттолкнулся от спинки стула, сбросил скатерть.

– Кис… – попыталась позвать я.

– Мря-я-я! – повторил он вопль и сиганул в открытое окно.

Я выдохнула..

Вот так на ровном месте чуть не убилась…

Отдышавшись и чуть успокоившись, а точнее, отодвинув переживания о едва не обрушившейся мне на голову катастрофе, я прежде всего бережно подняла и отряхнула скатерть, а уже после принялась доставать инструменты из образовавшейся груды, перетаскивать в лавку и выкладывать на прилавок. После десятого захода у мастера глаза на лоб полезли.

– Ничего себе, какое богатство! Я привык меньшим обходиться.

А потом сделал то, чего я от него никак не ожидала: развернулся и выскочил из лавки.

Я осталась стоять перед прилавком, обильно заваленным плоскогубцами, отвертками, пилами, гвоздями и чем-то там еще. Даже топор там был. Я тяжело вздохнула.

Ну что за жизнь! Теперь вот инструмент есть, пожалуйста. Фронт работ никуда не делся. Зато мастера нет. Спрашивается, зачем я своим здоровьем рисковала?

Да они издеваются! Кто такие «они», я сказать не могла, не знала. А вот в том, что издеваются, была совершенно уверена. И что мне теперь со всей этой красотой делать? Зайдут покупатели, тоже испугаются и убегут. Не таскать же всю эту тяжесть назад в шкаф?

Я обреченно уселась на высокий стул за прилавком. Кстати, что-то раньше я его здесь не видела и у шкафа не просила. Больше всего хотелось вытащить из этой кучи топор да разнести тут все к чертям собачьим. Да-да, без всякой магии. Эту мысль я сразу отбросила. Во-первых, лавка может обидеться, лучше ее не злить, тем более после рассказа мастера Гастора. А во-вторых, разнесу – мне же потом все в порядок приводить. До тысячи монет пока как до луны пешком, а значит, никуда я отсюда не денусь. В общем, я долго смотрела на топор, но в руки так и не взяла.

Мою странную медитацию прервали. Дверь распахнулась. На пороге стоял мастер Гастор, но на этот раз не с пустыми руками. Он притащил с собой огромный деревянный короб.

– Вот, – с самым сияющим видом заявил он. – Инструмент надо держать в порядке, а не кучей сваливать.

Не сбежал. Божечки, не сбежал!

Воодушевленная этим обстоятельством, я снова рванула в свою комнату и с еще большим энтузиазмом стала таскать все эти штуки, пока мастер аккуратно их укладывал. Вид у него был самый сияющий, даже рыжая девчонка так не радовалась своей кукле, как мастер этим инструментам.

– Ну ты даешь, хозяюшка! С эдаким богатством я тебе тут такой ремонт забабахаю, в королевском дворце ничего похожего не видели.

Наконец мы все сложили. Времени на это ушла уйма, а уж сил и того больше.

– Пойду работать, – бодро объявил мастер.

– Э, нет, – остановила его я.

– Что не так? – испуганно посмотрел на меня он, аккуратно сделал пару шагов и заслонил от меня короб с инструментами. Взгляд его сделался настороженным. Похоже, решил, что сейчас я все отберу, и приготовился защищать свои сокровища до последнего.

– Пообедать надо. Куда я тебя голодного отпущу?

– Так это… Только что ел, – смущенно глядя в пол, заявил он.

– Ел он. Несколько картошин да два огурца.

Я вспомнила сантехника, который приводил в порядок трубы в моей съемной квартире. За два дня он смел все мои запасы продуктов, которые я, вообще-то, себе на неделю покупала.

– Не спорь, – строго сказала я. – Если ты с крыши в голодном обмороке свалишься, кто ремонт закончит?

Я решила, что для сурового, брутального мужика этот аргумент сработает куда лучше, чем «бедненький ты, несчастненький, как же ты голодный работать пойдешь». Тот почесал рукой затылок.

– Ну да, это верно, перекусить бы не помешало.

Я снова рванула в свою комнату. Схватила скатерть (надеюсь, кот ее не повредил и душевных травм, сказывающихся на вкусе блюд, не нанес) и зашептала:

– Милая моя, хорошая! У нас там мастер голодный, во-от такой здоровенный. Надо его хорошенечко покормить. И не краюхой хлеба, а по-человечески. Он, конечно, для лавки пока ничего не сделал, и вроде как довольствие не положено, но он сделает. Говорит, не хуже, чем в королевском дворце. Так что ты уж пожалуйста.

С этими словами я расстелила скатерть. И радостно всплеснула руками. На этот раз, вопреки моим опасениям, она не пожадничала. Здоровенный глиняный горшок с чем-то дымящимся, по запаху вроде как жаркое, миска салата, большая краюха хлеба да кувшин с чем-то, подозрительно похожим на пиво.

– Эй, он у меня не пьющий, – сказала я.

Скатерть недовольно дернула углом. Я взяла кувшин в руки и понюхала. Ничего спиртного, самый обычный квас.

– Ладно-ладно, прости. Я на всякий случай. Очень за него беспокоюсь.

И только тут поняла, что беспокоилась напрасно. Будь там какое-нибудь пиво, оно бы мигом превратилось в воду. Я вынесла сначала горшок, потом салат, а после и кувшин. Тащить все вместе не рискнула, уж больно велики были порции. Видала я официантов, которые на один поднос по десять тарелок умудрялись устанавливать, а потом несли это с такой легкостью, будто поднос был пустой, но мне до их ловкости было далеко. Последней я схватила со стола здоровенную такую деревянную ложку (правда, стола у меня не было, так что вся эта красота разместилась на прилавке). И чашку, надо понимать, для кваса. А скатерть-то сообразительная, могла ведь и стакан выдать, но не стала намекать Гастору о его алкоголическом прошлом.

– Что-то многовато, – неуверенно проговорил мастер, но глаза его кричали совсем о другом.

– Нормально, – строго сказала я. – Приступай. И считай, что это часть твоей работы. Так что приятного аппетита.

Словно по команде, он схватил ложку и приступил к «работе». Получалось у него ловко и быстро. Что бы он там ни говорил про «многовато», а в тарелках вскоре не осталось даже салатного листика. Он утер лоб рукавом.

– Ух, спасибо, хозяюшка. Я такой вкусноты давно не ел.