Жертвы обряда - Маргарита Боулес

– Справлюсь, – хмыкнул Архангел.

Воин поклонился и ушел, а Аиррэль раскинул руки.

– Смертная, я устал ждать!

Я побежала. А он поймал, закружил. Это походило на сказку: объятия, поцелуи и счастье – головокружительное и бесконтрольное.

– Моя земная девочка, – прошептал он, и я в исступлении распахнула глаза. – Шоколадка земляничная, – второе ласковое прозвище или любовное признание. С Архангелом явно что-то творилось. Или с нами обоими. – Я уже соскучился и не хочу забывать произошедшее в море.

– И я! – обвила его шею руками. – Много у нас времени?

– О нет, – вымученно ответил он. – У Лиирты появилось неотложное дело, но она вернется, и очень скоро.

– Какие планы?

– Мне все равно. Я лишь желаю побыть с тобой наедине.

– Давай займемся чем-то приятным? По-настоящему, – недвусмысленно намекнула на секс.

У него загорелись глаза. Аир широко улыбнулся.

– Нельзя, – Архангел все же покачал головой.

– Почему? – удивилась я, насупившись. – Ты не можешь?

– Не могу?! – засмеялся Аиррэль, целуя в щеку. – На рассвете мог, смертная, а вот в обед не очень.

– Издеваешься?! Прекрати! – воскликнула я, тряхнула волосами и покраснела. – Тогда почему? Ты не хочешь?

– Наоборот, Небесная! Но мы не успеем, я ведь не планирую торопиться. Мне нужно все время мира, чтобы насладиться тобой, смертная, а не пятиминутное соитие.

– И что же нам делать?

– Подождать подходящего момента и спровадить ангелику подальше. Сегодня вряд ли получится.

Я поджала губы в недовольстве, а он снова засмеялся.

– Мне бы подольше послушать твой голос, Небесная. Последние дни едва вижу тебя, – Аир взял меня за руку и мы, прогуливаясь, двинулись вдоль берега моря. – Ты не рассказывала, чем занималась, пока я спал. Хочу знать.

– Ничем особенным.

– Однако в моей комнате произошла перестановка, а в книжном шкафу стало просторнее.

– Надеюсь, ты не злишься на мое самоуправство? Я изнывала от тоски и решила прибраться.

– Я не сержусь. Ты читала мне вслух?

Мои щеки вновь налились смущенным румянцем, а глаза наверняка заблестели, как у иступленной и безумно влюбленной в Аира. В принципе так и есть.

Равна ли страсть одержимости? Конечно, но в разумных пределах: без преследований, подсматриваний и слежек. Думаю, это чувство сродни нежной одержимости любить и быть любимой.

– Прочла вслух пару рассказов, – кивнула. – Хотелось верить, что ты слышал.

– Лишь обрывки, Скай.

– Ты проснулся раньше. Почему?

– Даже во сне я ощущал, что тебе угрожает опасность. И рад, что успел. Моретти – гнилые бездушные твари, а ты пустила их на порог. Теперь они могут входить в замок. Вот что беспокоит.

– Переживал за меня?

– Как и всегда, Небесная. Ты неосторожна и неосмотрительна, за тобой нужен глаз да глаз. А любопытство однажды доведет до беды.

– Но ты ведь рядом?

– Даже когда ты не видишь, – он стиснул мою ладонь. – Тебя пугали монстры?

– Да. И я в курсе, что диадема открывала портал.

– Ты чрезвычайно любознательна и умна.

– Где сейчас корона?

– Под моей защитой. И я перенесу ее в другое место.

– Но до сих пор в замке?

– Да.

– Не боишься гнева Люцифера?

– Он не явится. Пока. Но такое вероятно.

– И что будешь делать?

– Ему нельзя ей владеть. Так предпочтительнее для него, а наши миры пребывают в Равновесии. Без короны он становится… лучше, если так можно выразиться, а с ней – бесконтролен и зол. Постоянно. Она извращает все. Имейся возможность уничтожить артефакт, я бы так и поступил. – Архангел помолчал и продолжил: – Ты видела тварей Бездны?

– Некоторых довелось. Они страшные и противные. Сначала пугали меня, а потом хотели убить. А демон отказывался признавать существование снующих по замку монстров. Почти убедил, что у меня галлюцинации.

– Велиал не хотел, чтобы ты поддавалась панике.

– А я и не поддавалась, но измучилась от набегов, – посмеялась, вспоминая неоднократные погони. – Можно у тебя кое-что спросить?

Мы остановились напротив друг друга и смотрели глаза в глаза. Он держал мои руки, а я едва дышала.

– Кто-то приходил в мою халупу, – решила чуть-чуть поиздеваться над ним и выпытать подробности.

– Халупу? – в голосе Архангела зазвучал смех. – Легионеры дежурили целую ночь напролет, Небесная.

– Однако это не помешало тебе заявиться с поцелуями, – проговорила я уверенно.

В ответ – молчание. Длительное и невыносимое. Затем поворот головы и аквамариновый взгляд.

– Не отрицаешь?

– Я скучал.

– В другой раз позволь мне проснуться.

– Но тогда ты прогонишь меня. В тебе взыграет чувство справедливости, Скай, – приобнял, чмокнул в макушку, и я приняла ответ. – Мне пора.

– А я позавтракаю, а затем продолжу искать яйца! – звонко заявила я.

– Несомненно, ты их отыщешь, – расхохотался Аиррэль и мимолетно коснулся губ. И исчез.

Подозреваемые: Вельзевул и Буфовирт

Территория Вельзевула пролегала ближе всех к Люциферу, но дьявол редко наведывался в чужие владения, предпочитая Пик Времен. И хотя Повелителя Нижнего мира я не боялся, пересекаться лишний раз не хотелось.

Вельзевула я ненавидел, но он значился вторым в моем списке никчемных тупоголовых существ. Даже Осквернителю проигрывал. Тот хоть клинок в руке держал уверенно, а этот тупо жрал без остановки и развлекался. Хотя о чем я? С таким весом вряд ли он помнит, что такое секс и истинное удовольствие. Впрочем, никто не отменял оральные ласки.

Поморщился. Стало тошно до рвоты, стоило представить «красочные» картинки. Мой разум излишне развращенный, но даже для него это слишком.

Я знал, как умаслить свиножирдяя, и притащил подарочки: двух нагих демониц, облитых с ног до головы взбитыми сливками и усыпанных ягодами и лучшими сладостями.

Дар пришелся по вкусу пухляшу. Он встал, прерывая круглосуточное пиршество, с трудом приподнял пузо. И задел стол. Тарелки дрогнули под натиском жиробаса, бокалы перевернулись прямо в еду. Но никто не заметил, эстетов здесь не наблюдалось.

Я ощущал себя прекрасным цветком в навозной куче в адском обществе развратных и мерзких уродов.

Повелитель мух и насекомых обхватил девку за бедра, а рожей нырнул в ее титьки, облитые белым лакомством, и принялся бесстыдно облизывать, не стесняясь ни публики, ни гостей. И пусть я многое в жизни повидал, но впервые за столетия испытал отвращение, созерцая, как кто-то кого-то на моих глазах сосет и лижет, перед тем как оттрахать. Даже на мгновение захотелось превратиться в евнуха: такое отвращение и отторжение вызывало это зрелище.

Но пришлось сделать вид, будто наслаждаюсь шоу.

Вельзевул похрюкивал, пока слизывал с девиц соки и трогал, а потом опрокинул демоницу прямо на стол с едой, раздвинул ей ноги и продолжил… пиршество. Вторая шлюха расположилась на полу между его ног, и я не мог больше это лицезреть. Даже попытался медитировать с открытыми глазами,