Похоронные дела Харта и Мёрси - Меган Баннен

их в Дом Неведомого, и не останется ничего, кроме того, о чем заботится Дедушка Кость. Всех нас ждет этот путь. Так что доброй дороги и счастливо добраться. Мне было радостно и почетно помогать вам в конце пути.

Она в последний раз взглянула на тела, будто говоря: «Я вижу вас», и направилась домой. Когда она вернулась в «Бердсолл и сын», у причала стояла баржа развоза, а значит, Лилиан и Дэнни приехали, пока ее не было. Мёрси приободрилась. Поднялась к себе, в квартиру над лодочной мастерской, быстро вымылась, она переоделась в любимое платье – нежно-голубое, с рисунком в виде пар вишенок – и захватила бутылку вина, а потом пошла в папин дом, преисполненная оптимизма и веры в то, что все наладится, а Леонард потрусил следом.

От бурного смеха, который донесся через две двери, пружинистый шаг стал еще бодрее. Мёрси взлетела по ступенькам, распахнула дверь, и ее окутало звуковой волной – ее семейством.

– Это что, буквально лучшая сестра на свете? – позвал ее откуда-то изнутри Зедди; Мёрси окунула пальцы в мисочку с соленой водой на семейном алтаре и коснулась маминого ключа.

– Эй, крысеныш, я тоже здесь! – рявкнула на него Лилиан и крепко обняла Мёрси, а потом за руку потащила ее к обеденному столу, где они уселись и принялись наблюдать за тем, как Дэнни – единственный член семьи, умеющий готовить, – хлопочет над ужином в кухне. К ужасу Мёрси, Зедди ему помогал.

– Мне не по себе. Что творится? – спросила Мёрси у сестры.

– Дорогой, Зедди можно доверить нож? – спросила у мужа Лилиан.

Дэнни чарующе улыбнулся. Дэнни весь был просто прекрасен, от темно-рыжих кудрей до носков ботинок.

– Он учится готовить.

– Зедди можно доверить еду? – спросила Мёрси.

Зедди одарил ее театральным гневным взором и взмахнул ножом, раскидав по всей комнате кусочки лука.

– Ха-ха. Разве не ты вчера вечером ныла, что без Дэнни ужин просто несъедобен?

– Нет, это ты ныл. И при этом не готовил.

– Ну, а теперь вот учусь, так что заткнись.

– Сохрани нас боги. – Мёрси демонстративно прокралась на кухню, стащила с сырной тарелки печеньку и возложила ее на алтарь Очага справа от раковины. – Прошу, проследи, чтобы он нас не отравил, – шутя, взмолилась она богу кухни.

– Очень смешно. – Зедди подопнул ее, выгоняя в столовую, и тут через сетчатую дверь вошел папа в облаке сигарного дыма. Завидев Мёрси, он вздрогнул и попытался разогнать улики.

– Пап! Доктор Голдамес запретила курить!

Он поднял руки, сдаваясь, и направился на кухню, чтобы угоститься с сырного блюда, что, вероятно, тоже не шло ему на пользу.

– Что на ужин? – поинтересовался он.

– Запеченная курица, морковь в бальзамической глазури и недурственный зеленый салат.

Дэнни открыл бутылку вина и принялся разливать по бокалам, оставив готовку на Зедди.

– Боги упасите, а Зедди точно не устроит без тебя пожар на кухне? – театрально прошептала Мёрси зятю, который налил ей крайне щедрый бокал Пино Гриджио.

– Эй! – возмутился Зедди.

– Ну не настолько уж он убогий, – со смехом ответил Дэнни. Он начал наливать бокал для Лилиан, но резко остановился, плеснув вином на скатерть. – Ой, блин, детка, а ты такое пьешь?

Мёрси застыла, печенкой почуяв смысл слов Дэнни еще раньше, чем они дошли до мозга.

– Ну конечно, она пьет. Вино всем нравится! – откликнулся ничего не уловивший Зедди, очищая зубчики чеснока.

– Мне вот нравится, – добавил отец, до которого тоже не дошло.

Лилиан яростно вытаращилась на Дэнни, и веснушчатые щеки ее мужа залились румянцем.

– Блин! Прости! – шепнул он ей.

– Стой! Ты что… – начала Мёрси, но Лил под столом ущипнула ее за ногу.

– Потом поговорим, – уголком рта прошипела она и отпустила пострадавшее бедро Мёрси.

Мёрси мысленно танцевала на столе, вереща: «Лил ждет ребенка!» Только это и помогало не разреветься на груди у сестры, которая передавала через стол морковку. Но после десерта к счастью примешалась горчинка, когда папа поднял бокал, выразительно посмотрев на Зедди и еще более остро – на Мёрси, и произнес тот же тост, что и на свадьбе Лилиан: «Выпьем за нашу чудесную семью! Пусть она растет!»

– Боги, опять? – сказал Зедди.

– Ты-то что, ты еще пацан, – ответил ему папа. – Но Мёрси уже тридцатник.

– Ого. – Мёрси положила на стол салфетку – вдруг пригодится махать, как белым флагом.

– Я не бессмертный, так что хочу убедиться, что о тебе будет кому позаботиться, когда я помру.

Лилиан фыркнула:

– Кто еще о ком заботится, пап.

– Просто говорю: я хочу, чтобы Мёрси остепенилась.

– Ну что за старобожьи порядки? У тебя тут что, алтарь бога патриархата припрятан?

– Старые Боги, Новые… Какая разница, просто хочу, чтобы за Мёрси кто-нибудь присматривал, и хорошо бы это был приличный мужик с мешком денег.

– А можно мне тоже такого? – влез Зедди.

– Да хоть на ките женись, если у него есть мешок денег.

– Пап, у меня все хорошо, – заверила Мёрси. – Все, кто хочет сменить тему беседы, поднимите руку.

Поднялись руки Лилиан, Зедди и Дэнни. Даже Леонард согласно фыркнул с дивана в гостиной.

– Слыхал, у арвонской команды по поло новый главный тренер? – спросил Дэнни, чтобы отвлечь папу, потому что если тот и любил что-нибудь почти так же сильно, как семью, то профессиональное морское поло.

Лилиан пихнула Мёрси:

– Давай слиняем, пока можно. Хочешь еще пирога?

– Хочет ли Матерь Горестей в отпуск? Что за вопросы такие?

Сестры улизнули в кухню под разглагольствования папы:

– Да плевать, сколько там раз Редвинг выиграет у Винланда! Эквимарской первой линии Бушонга они не ровня!

Мёрси отрезала для Лилиан огромный кусок, и не потому, что сестра была беременна. Лил отличалась способностью умять что угодно без следа для хрупкой фигуры, доставшейся от матери. А Мёрси, наоборот, пошла в отца – высокая и крупная. Ей нравились ее формы, но порой она завидовала Лил: было бы здорово время от времени танцевать с людьми хоть на дюйм выше себя. Ее бывший, Нэйтан, заявлял, что в нем за сто восемьдесят, но во время танца Мёрси очень в этом сомневалась.

Воспоминание о Нэйтане кольнуло в самое сердце.

– Извини насчет Дэнни, – сказала Лил сквозь изрядный кус пирога, соря крошками. – Как приехали в город, первым делом заглянули к доктору Голдамес, чтобы убедиться. Хотела сказать после ужина, но любимый разболтал нашу страшную тайну.

– Я так за тебя рада! – сказала Мёрси, но хотя она в самом деле радовалась за Лилиан и Дэнни, к этому чувству примешивалась и зависть. Она всегда представляла, как найдет хорошего человека и заведет семью, но эта картинка,