Пламенная бунтарка ледяного дракона - Наталия Журавликова

девушка, блондинка измученного вида привалилась спиной к каменистой стене пещеры, — только прибыли, и уже в ночь отправитесь из этой зловонной клоаки. А некоторые из нас здесь почти неделю мучаются.

Сложно было даже присесть, не говоря уже о том, чтобы лечь. Как же они тут спят?

Ответ на этот вопрос я увидела почти сразу же.

У другой стены примостилась, свернувшись в клубочек, миниатюрная невольница. А к ней вплотную лежала другая, положив голову на уровне талии подруги по несчастью.

Проследив за моим взглядом, рыжая понимающе сказала:

— Да, выглядит не особо уютно, но мы так и спим вповалку. Еще и теплее получается, ночью тут совсем зябко.

Послышался топот и мужской кашель. А следом шарканье и звук волочения.

— Эй, красотки! — проорал кто-то пока мне незнакомый. — Ваше пребывание в гостеприимной пещере подходит к концу… правда, только для тех, кто сделает треугольник зеленым.

Грамотная речь, длинные фразы. Я думала, в охотники идут сплошь представители низов, которые больше ни в чем себя найти не смогли.

— Это Пикро, он самый злобный, — прошептала блондинка.

Я содрогнулась. Неужели он даже хуже Крейда?

Свет факела, который тюремщик нес, выхватил из темноты Сейдана. Мужчина кряхтел от натуги, поскольку тащил небольшой стол.

— Ставь сюда, перед выходом, — велел Пикро, — а вы, курочки, становитесь в очередь. Тащим свои красивые задницы ко мне и кладем руку на артефакт. Девицы идут дальше, вас там уже ждут. А порченные получают красную метку на щеку и возвращаются в камеру. С вами мы после разберемся.

Замок лязгнул.

— Иди сюда, малышка! — Пикро уже стоял на пороге и манил к себе Элину, которая оказалась ближе всех к дверям.

Следующей стояла моя рыжая собеседница.

— Это быстро и не больно, девочки, не толпимся, — сказал тюремщик. А увидев, что Элина колеблется, грубо рявкнул:

— А ну, пошла сюда! Мое время стоит дорого.

Девушка всхлипнула и подчинилась.

Я с волнением смотрела, как она простирает правую руку над мерцающим серебристым треугольником. Пальцы Элины тряслись, плечики вздрагивали.

Неужели ей придется остаться здесь, с этими грубыми, омерзительными гадами?

Сейдан потирал ладошки, наверняка думая о том же самым.

Но стоило девушке положить руку на треугольник, изнутри артефакт начал наполнятся бирюзовым светом.

— А чего ж ты так бздела-то? — разочарованно протянул Сейдан. — Мы уж все думали, что ты с нами останешься.

— Слюни подбери, похотливый кобель, — ругнулся Пикро, — а ты проходи, милашка. Твой путь на рынок девственниц. Следующая!

Из камеры вышла рыжая.

Когда она прошла тест, Сейдан довольно крякнул и зачмокал губами. Артефакт порозовел.

— Учти, я тебе так легко не дамся! — злобно прошипела девушка. А мерзавец изобразил неприличное движение бедрами.

— Раньше это говорить надо было, — издевательски протянул Пикро, резко, пощечиной, прилепив ей на лицо небольшой красный круг, — когда тебе дружок под юбку лез. А теперь что? Ляжешь, под кого скажут. А будешь дерзить, мы тебя все испробуем, кто не брезгливый.

— Можно подумать, у всех остальных иная участь, — сказала Хейга, — сейчас или после.

— А ну заткнулась! — крикнул Пикро. — И сюда ко мне подошла. Вас наплодили для того, чтобы мы, чистокровные, не портили нормальных девиц, а могли выпустить пар. Больше вы ни для чего не требуетесь.

Хейга вышла к столу. От ее касания артефакт позеленел.

После нее испытание прошли еще пятеро передо мной. Одна из них вернулась в камеру с меткой.

Наконец, подошла и моя очередь.

Покидаем Урнари

Когда артефакт показал, что я невинна, Сейдан сплюнул на камни. Видно было, что он рассчитывал мной поживиться, отомстить за то, что магию применила.

Меня вывели в длинный, прорубленный прямо в скале тоннель.

Там собирали тех, кто должен проследовать дальше, на торги в качестве товара.

Хейга и Элина приветствовали меня как родную.

— Думать спокойно не могу о тех, кто останется в клетке, — поделилась я с ними своим беспокойством.

— Да, это мерзко, — согласилась Хейга, — но случись так, что я не прошла бы тест, дорого бы гадам досталось мое тело. Без увечий не обошлось бы с обеих сторон. Чтобы покусать мерзавцев, мне не обязательно становиться драконихой.

— А ты получила этот дар от родителя? — поинтересовалась Элина. Она, кажется, немного оттаяла.

— Не знаю, — пожала плечами Хейга, — мне еще нет тридцати, они же в эту пору обращаются ящерами. А промежуточной формы у меня нет, как у всех полукровок. Однако от папеньки достался дар приручать пламя. Я огнеупорная, мне ожоги не страшны.

— А я наоборот заставляю все полыхать, — призналась я новым подругам.

Подруги. Хотя нет.

Это слово ранило даже при мысленном произнесении.

Нет у меня больше подруги, да и не было.

Милора оказалась двуличной и прежде всего, ценила путь к достижению цели. А средства — это уже вторично.

Прошло около часа, в тоннеле собиралось все больше девиц. Нас охраняли двое обряженных в латы мужчин, вооруженных дубинками.

— Все, эта последняя! — Сейдан втолкнул в узкое пространство невысокую шатенку с волосами до плеч. — Нам осталось пятеро курочек порадоваться жизни. Так что пихайте это мясо в дирижабль и приходите на вечеринку.

— Не начинайте без нас! — облизнулся один из охранников. — Мы заслужили сладенькое.

— Да, мы давненько ждали, чтобы кто-то догадался устроить облаву на хорошеньких бабонек, — поддержал его второй.

— Твари, — прошептала Хейга.

— Что ты сказала? — ощерился первый стражник.

— Да какая разница, — окоротил его второй, — нечего время тратить, давай их отведем уже куда надо.

Нас пинками и толчками побудили идти вперед.

Путь был неприятным, как и все в этом скорбном месте. Нас вывели на поверхность, где в тени невысокой горы стоял дирижабль. Потрепанный, бочкообразный.

— Заходим, заходим! — торопил девушек страж.

Толпясь и толкаясь, мы влезли внутрь.

Дирижабль был небольшим, а чтобы туда влезли мы все, из него убрали любую мебель. Ни кресел, ни лавок. Только циновки брошены на пол. На них мы и устроились. Я оказалась у небольшого оконца, прорубленного на высоте моего локтя. Поэтому смогла увидеть то, что произошло дальше.

Помощник водителя дирижабля крепко закрыл входной люк.

— Взлетаем, девоньки! — донеслось из кабины.

Судно загудело, затряслось, а затем принялось отрываться от тверди.

Когда дирижабль