Жених из гроба - Оксана Олеговна Заугольная

придумал прошлый король. Тиран и деспот, он неожиданно озаботился проблемой инквизиторов.

Он заявил, что драконов мы охраняем от людей, хотя драконы иногда жгут поля, магов и жрут девушек. А инквизиторы, которых после войн с их маленьким, но воинственным государством Астарос, осталось совсем немного, почему не охраняем? Они хотя бы не едят магов!

Я говорю «мы» и «их», потому что себя считаю магом. Слабеньким, да. Но магом. Но суть не в этом, а в том, что инквизитора можно убить только при реальной опасности для своей жизни.

А тут уже беда новая. Маги же почти все задаваки и гордецы. Особенно сильные. Признать, что какой-то инквизитор без магии опасен для твоей жизни — да лучше умереть! Они и умирали, потому что в Астаросе таких сантиментов не понимали. Так что теперь, когда Даррен знал, что мои родители — инквизиторы, он наверняка не сможет это забыть. Тем более что в Астаросе не было как таковых короля и королевы. Там были их высокопреосвященства Астаросские.

Мои папа и мама.

Да, в некотором роде я была родовитее Гастионов и всех их соседей вместе взятых. И богаче, потому что инквизиторы во многом были схожи с драконами, которых охраняли наравне с ними. И они вовсе не гнушались золотом и драгоценностями, добытыми во время набегов на магов.

Только вот всё это, вместе со своей прежней жизнью, я оставила, едва осознала в себе толику магии. Я сбежала в Калегосию, оформила себе статус беженки по причине наличия магических способностей, и вписала новое имя в свою жизнь. И фамилию. Прочерк.

Ректор стал моим поручителем и взял в университет, едва я сдала вступительные экзамены. Я собиралась выучиться до шестого выпускного курса и выпуститься, а потом уехать подальше. На другой конец королевства, где глухие леса, драконьи горы и просто тьма-тьмущая кладбищ.

Поэтому я и мечтала стать некромантом! В боевые маги моя комплекция не подходила, для травницы моя память на растения была ужасающей. А алхимики у границ королевства… чем им там заниматься?.. А я хотела быть подальше от своих родителей. Как можно дальше.

Нет, они любили меня и заботились как умели. Но с момента, как у меня появилась магия, я ждала какой-то реакции на это. Ужаса. Ярости. Принятия. А они просто сделали вид, что ничего нет. Совсем крошечка магии — рассосётся с возрастом.

Стерпеть такое пренебрежение я уже не могла и сбежала. Тяжёлая учёба и необходимость сводить концы с концами быстро избавили меня от любых беспокойств и переживаний о прошлой жизни. А тут — на тебе! Я начала видеть бесов! Причём я уже посмотрела себе на оба плеча — у меня беса не было! Или я его не видела.

— Бесы такие, как рассказываются в священных книгах, — тем не менее пояснила я Даррену. Он же не виноват, что у него бес! — Маленькие человеческие копии на плече.

Я присмотрелась.

— Очень яростно жестикулирует, — и, не сдержавшись, добавила. — Твой ещё сердечки пальцами изображает.

— Ты же без пяти минут некромантка, — возмутился Даррен. — Это не сердечки! Совершенно другая часть человека!

Я задумалась и с сожалением была вынуждена признать, что он прав. Анатомию некромантам преподавали с первого курса, и Даррен был прав. Если я видела бесов, дела мои точно были глубоко в припекаемой время от времени пятой точке.

— Вообще, видеть душечек не так страшно, как ты думаешь, — убедившись, что я с ним не спорю, Даррен неожиданно быстро успокоился.

— Душечек? — повторила я ошарашенно. Нет, звучало лучше, чем бесы, тут не поспоришь. Но что ещё за душечки?

— Спектральная проекция духа в трёхмерном человеческом мире, — пояснил Даррен, в его голосе снова появились нотки высокомерия. — Если хочешь выпендриваться. А коротко — душечки. Это как… наш дух кипит внутри наших тел, а пар — и есть душечка.

— Не бесы? — на всякий случай уточнила я.

— Не бесы, — подтвердил Даррен, но я ему всё равно не поверила. Кто признаётся, что одержим бесами, да ещё мне!

— А почему у меня тогда душечки нет? — я попыталась поймать его на несоответствии, но он уже придумал ответ.

— У инквизиторов очень сильный контроль над духом, поэтому пар из их чайников не выходит. Если только не срывает крышку, — с совершенно серьёзным лицом произнёс он и уставился на меня.

А я на него.

Это правда, инквизиторы иногда сходили с ума и начинали крушить даже своих, подозревая в них волшебных существ. Или шли в самоубийственные походы на драконов, например. Маги ведь охраняли инквизиторов и драконов по отдельности, но отнюдь не друг от друга!

— Давай будем считать, что этого разговора не было? — я сдалась первая.

— Давай, — неожиданно легко согласился он, и мы оба посмотрели на Бриена. Точнее, на то место, где он стоял, прежде чем свалиться в обморок.

— Он живой там вообще? — спросила я. Конечно, мёртвый Бриен упростил бы мне жизнь, но я терпеть не могу телодвижения, не приносящие ничего полезного. А если он умер, то я зря его выкапывала!

— Живой, — Даррен не стал его касаться руками или проверять, дышит ли брат. Ну да, он опытный некромант, он и так видит. — Он просто из обморока перешёл в сон. Такое бывает от эмоциональной перегрузки.

Я его уже не слушала, меня поразила новая прекрасная мысль.

— У меня теперь есть силы вашей бабки из-под клумбы! — выкрикнула я, не в силах сдержать радость. — Я могу стать некромантом!

— Не знаю, — Даррен наморщил нос, будто от меня или котика воняло. — Хватит ли тебе сил. Для некромантии нужна не только голая сила, но и некротический вектор. А ты, извини, получила не его.

— В каком это смысле, не его? — оторопела я и посмотрела на котика. Нежить в моих руках чувствовала себя превосходно.

— Ты получила редкий в наше время дар медиума, — пояснил Даррен. — Но зачем он нужен? Мне кажется, это самый бессмысленный дар, какой только может быть.

— Вовсе нет! — заспорила я, но больше из духа противоречия. Вообще-то, я понятия не имела, что мне делать с этим. Слышать мертвецов я и раньше умела!

— Зато теперь тебе будут верить, — попытался утешить меня Даррен. — Или нет.

Там бы и пристукнула заразу!

*1 хэнд