У каждого свои недостатки. Часть 1 (СИ) - Гусина Дарья

— Очень зорким, — согласился Кир со смешком.

— Надеюсь, ваш договор сработает наилучшим образом. Сэм — хороший мальчик.

— Ты к нему очень проникся, насколько я успел заметить.

— Он напоминает мне вас в этом возрасте. Вы были немногим моложе, когда мы впервые встретились.

— Мне было шестнадцать.

Странно. Мне почему-то показалось, что Пайк — это один из тех родовых слуг, что принято покупать в богатых семьях при рождении ребенка. Я осторожно высунулась. Пайк, раздетый до старомодной майки, с присосками по плечам и груди, сидел на краешке операционного стола. Возле него стоял Демидов. Молодой человек держал в руках сканер и смотрел на экран, следя за столбиками красных и зеленых цифр. Мне очень не хотелось выходить из своего укрытия. Казалось, что БАМС исподтишка наблюдает за мной, угрожающе сияя своей стерильной белизной. Может, плюнуть на аллергию и перетерпеть?

Меж тем разговор продолжался. Я бы многое отдала, чтобы понять, почему от невинного, в принципе, обмена фразами у меня тревожно щемит в груди.

— Показатели в норме, — сказал Демидов. — Что у нас дальше по плану?

— Тот ваш человек на Нью-Маркете. Кажется, у него есть для нас информация.

— Нью-Маркет? Отличная идея! Парня нужно приодеть.

— Я помогу Сэму с покупками.

— Рад. У тебя отличный вкус. Мне нужно, чтобы мальчишка выглядел на все сто! Как ты думаешь, Пайк, это сработает? Так, как с Сибиллой?

— Думаю, да, сэр. Но ведь ваша цель намного шире?

— Угу. Нужно разворошить осиное гнездо. Заставить их удивиться, засуетиться. Молодой повеса переключился на мальчиков? Долго скрывал свою слабость и наконец открылся? Значит, наболело! Значит, эмоционально уязвим! Жду-не-дождусь!

— У вас в последнее время хорошее настроение, сэр Кир.

— Весьма неплохое, Пайк! Меня забавляет вся эта ситуация. В конце концов, Пайк! Сколько можно бояться за свою спину! Врагов нужно встречать лицом! Кстати, о наших прекрасных врагах. Первыми проверим-ка на прочность чувства нашей милой Оливии. Хотя, бог мой, о каких чувствах я сейчас говорю?

— Оливии Сорель? Дочери председателя ЭмЭмСи?

— Да, ее отец спит и видит, чтобы его дочь вошла в семью Демидовых. И дочь… спит и видит. Даже когда спит с кем-то еще, а не со мной. Как только она узнает о моем разрыве с Си, примчится сюда. Как и остальные. Оливия — темпераментная девушка. Хочу сделать наше расставание незабываемым.

Вот… же! Я тихо развернулась и на цыпочках пошла назад по коридору. Я и так много услышала. Бог с ним, буду чесаться дальше. Еще сильнее.

— А вот и Сэм! — радостно воскликнул Пайк. — Вы очень вовремя, молодой человек. Выходите же, не стесняйтесь. Здесь все одеты.

— Иди сюда, Сэм! — крикнул Демидов. — Нужно проверить твои жизненные показатели после гиперперехода.

Я вышла из укрытия на ватных ногах. Пайк уже застегивал рубашку. Под пиджаком у него были брюки на подтяжках. Не удивлюсь, если у него и носки такие… на прищепочках. Я бросила на камердинера отчаянный взгляд. Тот едва заметно кивнул и, уходя, показал глазами: все хорошо. Кажется, Пайк что-то сделал. Подключился к БАМС?

— Сюда, Сэм, в кресло.

Я поежилась. Знаю я такие кресла. Они легко трансформируются в гинекологические.

— Смелее, недокормыш. Ну? Неудобно там? Ладно.

Меня вдруг оторвало от пола, и через секунду я сидела на краю стола, там же, где перед этим Пайк. Хорошо, что на мне был латексный корсет.

— Сними футболку, — бросил Демидов, глядя на экран монитора.

— А можно я так? — сказала я, стуча зубами. — Тут холодно.

— Боишься морально подавить меня видом своих кубиков, бицепсов и трицепсов? Ладно, можно.

Демидов потыкал меня сканером. На экране побежали ряды цифр.

— Че пульс-то такой? — спросил Кир. — Уколов боишься?

— Не-е-ет.

— А это что за цифра?

Я замерла.

— А, показалось. Относительная норма. Аллергик? На что?

— На гиперпространство, сэр.

— Шутник. Спусти штаны. Немного.

Меня кольнуло в руку и оголенную ягодицу.

— Витамины, антитела к новым инфекциям, самонастраивающиеся антигистамины. Показатели у тебя — полная хрень вообще! Тебя там хоть иногда кормили?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сэр, я…

— Что ж, о тренировках придется на время забыть. Жаль.

Я тихонько выдохнула.

— Ничего, через месяц сделаю из тебя мужика.

— Сэр, — сказала я. — Не надо… мужика. Этого не нужно. В этом и вся суть, что я…

— Похож на девчонку?

— Да.

— Значит, «уйди, противный» не потребуется? — Кир отставил бедро и покачал им, уперев руку в бок. — Похоже?

— Нет, сэр.

— Ну, тебе виднее, — возвращаясь в нормальную позу, сказал Демидов. — Вот и хорошо, что не нужно ничего изображать. Хотя покажешь какие-нибудь эти… особые штучки, на всякий случай?

— Покажу, сэр. Потом. Если захотите.

— Хм, — Демидов вдруг оперся руками о край стола и приблизил ко мне лицо. — Действительно, на девчонку похож.

Я попыталась отодвинуться. За спиной Кира на мониторе пошла вверх цифра — показатель моего пульса.

— Ресницы, как у девчонки, — сказал Кир, рассматривая меня так близко, что его дыхание касалось моих скул, — глаза, как у крольчонка. Зубы целые еще с таким питанием?

Цифра на мониторе стремительно пошла вниз.

— Хорошо, что на девчонку похож, — задумчиво проговорил Демидов. — Хорошо, что я тебя в платье видел. Буду представлять тебя девушкой, когда…

— Когда что? — пискнула я.

— Нужно потренироваться, — пробормотал Демидов, опуская взгляд на мой рот. — И губы, как у девчонки.

— В чем? — запаниковала я. — В чем потренироваться? Обязательно сейчас?

Лицо Кира оказались совсем рядом, он дернулся вперед, а я назад.

— Да, завтра важный день. Случай другой. Это тебе не глупая леди Си. Да не кривись ты так! Весь настрой сбиваешь. Это сложнее, чем я думал, — признался Демидов, немного отстраняясь. — С другой стороны, сегодня не потренируемся, завтра нас забросают гнилыми помидорами, — он вытянул вперед губы.

— Сэр, сэр! — быстро заговорила я, выбросив вперед руку и уперев ее в грудь парню, — не обязательно сразу демонстрировать свои отношения так откровенно. В конце концов… мы пока на с…стадии романтики. Объятья, прикосновения… робкие, сэр!

Цифра на мониторе зашкаливала.

Демидов задумался. В следующий миг его комфон издал тихий сигнал. Не отрывая от меня взгляда, Кир взял его с подставки. Глаза его сделались холодными. Он резко отступил на шаг назад, написал что-то небрежным движением пальца по экрану. Я смотрела из-за спины. Буквы были русские. Три. Первая напомнила мне жука с лапками, третья букву «уай» из англы. Демидов повернулся ко мне спиной и сухо сказал:

— Иди к себе. Не выходи, пока не скажу. У меня гости. Завтра продолжим… тренировку.

…С Демидовым было тяжело. То он вдруг становился легким, язвительным, даже игривым, и тогда я немного расслаблялась (общаться в таком духе меня научил Стив, хотя поначалу я терялась и не знала, как реагировать на его шпильки), то вдруг обращался в глыбу льда. То мне казалось, что он меня раскусил, то… переставало казаться. Зато теперь я хорошо видела, что он вибрант, а они, как правило, люди неоднозначные.

Успев морально подготовиться к тому, что мне придется вжиться в трудную и не очень почетную роль, я оказалась совсем не готова к необходимости демонстрировать на людях "очень интимные" отношения.

Проходя мимо кают-компании, я воровато оглянулась назад и, убедившись, что Кир остался на мостике, подбежала к иллюминатору. Прямо перед моими глазами в бесшумных вспышках "паруса" разворачивался челнок. У Демидова действительно гости. До их появления из стыковочного шлюза я успела выскользнуть из гостиной, прихватив клипсу доступа в Сеть и ругая себя за любопытство. Через несколько минут в дверь поскреблись. На пороге стоял Микки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— У меня чисто, — огорченно сказала я.

Робот повел ушами, но не ушел. И вновь запросил доступ на вход.