Жертвы обряда - Маргарита Боулес

на меня, будто в последний раз. Прощаясь. Душа пылала от его боли.

«Я ценю твою дружбу, братец, но не дам совершить мою ошибку. Тебе нельзя со мной».

Он подлетел и внезапно ударил, вложив всю силу, и меня подбросило наверх прямо к Аиррэлю.

Архангел поймал меня, врезал по лицу и сказал:

«Я притворюсь, что ничего не видел и не слышал».

Они оба спасли меня тогда, хотя и не должны были. Я обязан им жизнью.

– Но зачем Велиал полетел? – я насупилась.

– Мне невдомек. Но не следом за Люцифером. И он точно не выбирал быть демоном.

– Архангела хотели судить за измену?

– Да. Тогда такое творилось! Его уже и в Башню Смерти запихнули в Небесной кузнице. Но позже освободили. Никто не представляет, как Аиррэль выкрутился.

Я слушала, затаив дыхание. Какая крепкая дружба их объединяет! Но стало страшно и горько за обоих. Почему демон улетел, раз не горел желанием? И Аир… зная, насколько сильно рискует, почему отпустил брата?

Я смахнула слезы.

– Правда, потом Архангел убивал без разбора. Я не видел, чтобы он прощал. Никого не щадил. Но не я отдавал приказы, не я их получал, не мне и судить. Видимо, приказ поступил такой, что и не отвертеться.

– Вот почему его боятся.

– Верно. Глаза у него слишком яркие, пронзительные в момент казни. Даже во тьме светят ярче звезд. Нечисть боится, слагает легенды и байки. А те, кто чудом избежал казни, рассказывают об исключительной жестокости.

– А он жестокий?

– Не больше и не меньше остальных Архангелов и легионеров. Приказы никто не обсуждает. Аиррэль не чурается казнить самостоятельно, а другие поручают такое подчиненным.

– Ты был на земле?

– Да, – Саймон занервничал.

Или показалось?

– Не напрягайся. В курсе я, чем вы занимались, – пошутила, чтобы сгладить неловкость.

– Ух! Гора с плеч.

– Тебе нравилось в Терре?

В его взгляде промелькнул интерес ко мне как к женщине. Я отвернулась.

– Рассказывать про Аиррэля не буду, – ни с того ни с сего выдал ангел. – Тебе ведь Роксана говорила. Оставь его.

– А я и не держу. Наоборот, пытаюсь забыть, но не получается.

Я вытянула ноги, коснулась пятками воды. Достала из плетеной сумки предусмотрительно захваченные грифель и лист пергамента, чтобы запечатлеть этот мир.

– А ты, значит, умеешь рисовать, – расслабленно заметил наблюдающий за мной Саймоэль.

– Просто хобби.

Он кивнул и внезапно спросил:

– Как ты поняла, что любишь его?

– Хм-м… – я прикусила кончик грифеля и задумалась. Как объяснить любовь тому, кто не чувствовал ничего похожего? – Любовь идет рука об руку с вниманием, заботой, защитой, желанием, обладанием, страстью, влечением, привязанностью. Хочется быть всегда рядом, прикасаться, целовать, обнимать, заботиться, дарить радость, видеть в ответ улыбку. Мне хорошо, если ему хорошо. Если ему плохо, мне тоже. Хочу, чтобы он был счастлив. А рядом с ним счастлива и я.

– Ты сказала, что хочешь забыть его. Объяснишь?

– Так нельзя любить.

– А разве у любви бывает дозволенность и ограничения? – Саймон недоумевал. – Сперва говорила одно, а теперь – другое. Разве можно выбирать уровень любви и контролировать чувства, если они есть? Или это под силу только человеку?

– У меня не получается контролировать. Но лучше бы столь сильным чувствам и не существовать вовсе: я же словно растворяюсь в любимом, отдаюсь полностью.

– Вот так ты чувствуешь себя, когда находишься возле Аира?

– Да.

– Значит, твоя душа тянется к его, – рассудил ангел, а я продолжила рисовать и наслаждаться шумом водопада.

Разговоры про Аира лишь расстраивали, поэтому в такие минуты я старалась сместить фокус внимания на что-то еще. И рисование превратилось в своеобразную медитацию, помогающую абстрагироваться от насущных проблем.

– Я считала, что бессмертные должны иметь ответы на всякие каверзные вопросы. Но выяснилось, вы даже менее сведущи, чем люди.

– Да, нам известны не все тайны мироздания. Любовь – один из непостижимых секретов, которые Отец предпочел скрыть от нас.

– Но и люди до сих пор пытаются понять, что есть любовь.

Мы еще посидели немного у озера, вслушиваясь в звуки девственной природы: мелодичный щебет птиц и ровный шум водопада. Саймоэль молчал, погрузившись в размышления, а я изучала пейзаж и вдыхала кислород, которого все же было недостаточно в Срединном. Маршал однажды обмолвился, что тамошний воздух, искусственно созданный и не слишком свежий, не столь насыщенный, как в физическом мире смертных.

Постепенно от объема кислорода у меня даже начала кружиться голова.

– Ты мне нравишься, Скай, – неожиданно выдал воин. – Как девушка.

– Шутишь? – я засмеялась и ошарашенно уставилась на ангела. – Сомневаюсь. Раньше ты смотрел на меня, излучая недовольство.

– У нас закон: не встречаться с людьми. Но Аиррэль не особо стремится его соблюдать.

– Вряд ли могу ответить на твои чувства. Ты мне тоже нравишься, но как друг. А его я люблю. Сильно.

– Понимаю. Но дай мне шанс.

– Он убьет тебя.

– Он не узнает.

– Ты в это веришь? – усмехнулась. – Вернемся?

Саймон кивнул, подхватил меня на руки и переместился в замок. В гостиной маячил хмурый Архангел. Когда он увидел нас, я думала, небо упадет на землю.

Саймон опустил меня на пол, и я невольно попятилась.

– Саймоэль, в мой кабинет. Быстро! – бросил Аир, и от родного голоса по телу пробежал холодок.

Воин исчез. Мы остались одни.

– Ты не имеешь права ругать его! Саймон ничего плохого не сделал, лишь отвлек меня от проблем.

Аиррэль хотел что-то ответить, но на лестнице появилась Лиирта, и он ушел.

* * *

На следующий день Саймон на тренировку не явился и вообще пропал. Я позанималась самостоятельно, решила позавтракать и обомлела от новостей.

На кухне стоял незнакомый ангел, а Маршал объявил, что у Саймоэля масса неотложных дел, и теперь обязанности по моей охране переходят к Циэлю.

Я кинулась в кабинет Архангела и влетела без стука.

– Верни Саймона сейчас же!

Аир и глазом не моргнул. Лишь покачал головой.

– Нет. У него важные задания.

– Ты их ему придумал! – я уперлась руками в стол. – Он нужен мне на тренировке, и…

– Циэль прекрасный воин.

– У тебя все такие!

– Ничем не могу помочь.

Я вылетела из кабинета и решила ни в коем случае не позволить умнику командовать. План пришел на ум сразу же.

Бедный Циэль повелся на мои слезы и печальные глаза: без разрешения Архангела унес меня в иной мир, столь же потрясающий, как и Авалар, показанный Саймоном. Когда мы вернулись, Аиррэль кипел, а я победоносно улыбалась и невинно моргала глазками.

На следующий день появился очередной. Неразговорчивый. С ним не получилось провернуть трюк с путешествием, но в итоге Аир