Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1 - Моргана Маро

От гнева Мин Ли побледнел, а его спутница плотно сжала губы.

В руке Ян Юмэй возник черный кубик, украшенный алыми символами. Она бросила его на улицу, и тот взлетел высоко в небо, взорвавшись и окутав Хэчжоу куполом в виде сетки из тонких алых ниток. Мин Хань не пытался ее остановить, с интересом наблюдая за демоницей.

– Выберетесь из моей ловушки – сможете увидеть меня, нет – умрете вместе со всеми жителями города.

– Хуанъянь, не впутывай сюда людей! – вскрикнула Лу Янь. – Отпусти хотя бы детей!

– Нет, это будет слишком просто, – фыркнула Ян Юмэй. – Я даю вам шичэнь.

Она щелкнула пальцами, и Хэчжоу погрузился в сплошной мрак.

Мин Хань моргнул, прогоняя темноту перед глазами. Он больше не сидел в чайной рядом с демоницей, а стоял на одной из улиц Хэчжоу. Вокруг него, застыв в различных позах, были люди: дети, взрослые, старики. Никто из них не успел понять, что произошло, как они оказались в ловушке Хуанъянь.

– Я не допил чай, – вздохнул Мин Хань.

– Допьешь, когда выберешься, – раздался смешок над ухом, словно демоница стояла рядом с ним.

– Ты так уверена, что я выберусь?

– А ты хочешь здесь умереть?

Ничего ей не ответив, небожитель зашагал по улице.

Над Хэчжоу повис белый туман, скрывая высокие пагоды и дворцы на ветвях Цышань. От наступившей тишины обострился слух, и каждый шорох мог напугать. Мин Хань старался не обращать на него внимания, пытаясь понять, что задумала Хуанъянь. Неужели она и правда собиралась убить целый город, если небожители не справятся?

Впереди послышались голоса, и Мин Хань ускорил шаг. За поворотом оказалась еще одна улица, такая же, как та, на которой он только что был. Словно Хэчжоу обратился в один сплошной лабиринт.

Однако на этот раз на улице стояли двое: Мин Ли, что бранил Хуанъянь, и Лу Янь. Последняя заметила Мин Ханя и облегченно вздохнула:

– Ты тоже здесь!

Обернувшись, Мин Ли смерил брата жестким взглядом:

– Это из-за тебя паршивая демоница заперла нас в этом месте! Снова от тебя одни проблемы!

– Из-за меня? – спокойно переспросил Мин Хань. – Это не я бросил вызов Хуанъянь, а ты. Так что умей отвечать за свои слова.

– Ты!..

– Хватит! – встала между ними богиня уз, закачав головой. – У нас нет времени выяснять, кто здесь виноват. Для начала найдем выход из ловушки.

– Может, эта демоническая тварь нам хоть какую-то подсказку даст?! – почти выкрикнул Мин Ли, подняв голову к небу.

В ответ раздался тихий смех, не несущий в себе ничего хорошего.

– Осторожнее в словах, бог войны, – произнесла Хуанъянь. – Мне не составит труда расправиться с тобой. Или не хочешь сохранить жизнь людей из Хэчжоу?

Скрипнув зубами, Мин Ли прошипел:

– Что нам нужно делать?

– Познать себя.

Ближайшая к небожителям дверь открылась, являя за собой непроглядную тьму. Сплюнув на землю, бог войны поспешил к ней и скрылся во мраке, следом за ним, испуганно оглядываясь на Мин Ханя, зашла Лу Янь, последним же вошел бог цветов. Он замер на пороге, словно призрачные руки держали его за плечи, ухо согрело горячее дыхание.

Мгновение, и чувство пропало, а Мин Ханя окружила тьма. Постепенно она рассеивалась, и он смог разглядеть небольшую, скудно обставленную комнату со старой печкой. Сердце неприятно сжалось в груди от понимания, что это за место.

Он провел здесь свои первые двадцать лет жизни.

Мин Хань нерешительно обошел комнату, касаясь знакомых вещей: чашек в сколах, тонкой одежды, кисточек, глиняных дощечек. Была ли эта комната реальна? Или она лишь часть иллюзии Хуанъянь?

За окном раздались крики и грохот. Замерев на мгновение, Мин Хань поспешил открыть дверь, испуганно отшагнув назад при виде языков пламени. Они плясали на крышах домов и стен, пытаясь достать до черного от дыма неба. Запах гари наполнил легкие, и небожитель спешно прикрыл рукавом лицо.

Как в прошлом. Хэчжоу вновь горел.

Взглядом отыскав выход, Мин Хань поспешил уйти. Мимо него пробегали слуги с ведрами, полными воды, но они лишь закидывали огонь хворостом[152]. Пламя было необычным, и от воды оно разгоралось только сильнее, поднимаясь так высоко в небо, словно собиралось дотянуться до ветвей Цышань. Над городом то и дело пролетал огненный фэнхуан, громко крича и извергая из клюва пламя. Оно пожирало дома, а люди сгорали заживо.

Притесняемая Великой Ци, Южная Хэ решила нанести удар сразу по столице. Нападение случилось ночью и забрало с собой большую часть горожан. Мин Ханю тогда было всего восемь лет, воспоминания о той ночи смешались в голове. Он слышал крики и грохот, видел полыхающих, подобно факелам, людей и трупы, устилающие землю.

Выбравшись из поместья Мин, небожитель поспешил выйти из города. Его тело уменьшилось, одежды стали грязными и старыми. Неужели Мин Хань вновь стал ребенком?

Над головой раздался громкий клекот, и небожитель успел нырнуть в переулок. На улицу тут же стеной обрушилось пламя, сжигая тех, кто не успел спрятаться. В лицо Мин Ханя дыхнуло жаром, и он отвернулся, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось в груди, а руки дрожали. Мог ли он умереть в этой иллюзии?

Дождавшись, когда фэнхуан скроется, Мин Хань вновь побежал. Босые ноги ступали по горячему камню, острые осколки врезались в стопы, заставляя сбиваться. Пару раз он наступил на лужи кипящей крови.

Дома с грохотом рушились, деревья трещали и падали. А Мин Хань все бежал, пока впереди не показались распахнутые ворота города. Он не знал, что за ними: свобода или поджидающие люди из Хэ. Но если тогда он выжил, то выживет и сейчас – он должен бежать!

За спиной раздался крик фэнхуана. Не став оглядываться, Мин Хань изо всех сил ринулся к воротам, споткнувшись о камень и с криком упав на колени. Ладони пронзило болью, и кровь окрасила руки. Шипя и чувствуя за спиной пламя, он полз вперед, пока не уткнулся в чьи-то ноги. Белые, словно кость, они были босыми, с золотыми кольцами на щиколотках.

Медленно подняв взгляд, Мин Хань замер – у него перед глазами покачивалась алая ткань. Он не видел лица человека, но до этого беспокойное сердце наконец-то утихло, а творящийся за спиной хаос перекрыл голос:

– Дитя, зря ты сегодня выжило.

Глава 14

Брошенный вызов

Слова болью отозвались в сердце. Не успел Мин Хань ответить, как алая ткань