Развод. Не прощу за "походную жену" - Екатерина Гераскина

— Сын пропал без вести.

Глава 10

— Сын пропал без вести.

Эти слова разорвали воздух. Будто молния ударила прямо в сердце.

Мне показалось, что я умерла во второй раз. Первый был, когда мой муж, мой генерал, привёз в дом другую женщину и приговорил двадцать пять лет брака к забвению.

Второй — сейчас.

Воздух в лёгких стал тяжёлым, как свинец. Мир поплыл. Я вцепилась пальцами в его локоть, боясь, что упаду.

Сын. Наш мальчик.

— Нет… — сорвалось с моих губ. — Нет, только не он…

Арагон перехватил меня. Удержал одной рукой, прижимая к себе. Я слышала, как кровь шумит в ушах. Как сердце рвётся в клочья.

— Воды! — прорычал на весь особняк Арагон.

Его голос гулом прокатился по столовой, от него дрогнули стены. Слуги замерли, потом кинулись исполнять приказ.

Он вглядывался в моё побелевшее лицо. Его жёлтые глаза сузились, и в этом суровом, привычно жёстком взгляде мелькнула тень… беспокойства и тревоги.

— Что значит «пропал без вести»? — сорвалось у меня. — Ты же сказал, что с Алексом всё в порядке! Разве он не служит под твоим командованием?! Это ошибка? Да! Ведь так?

Вопросы срывались один за другим, я едва могла дышать.

Арагон сжал письмо в кулаке. Лист вспыхнул прямо в его руке, превратился в пепел, и серые хлопья рассыпались по залу.

Я смотрела на мужа круглыми, испуганными глазами. Хотела — молила — чтобы он сказал, что это всего лишь дурная шутка!

Муж перехватил мои дрожащие плечи, слегка тряхнул, пытаясь привести в себя.

Принесли воду, он подал мне стакана и сам держал его у моих губ. Заставил сделать глоток.

— Ну же, Кьяра!

А потом убрал на поднос. Служанка испарилась.

Но я не могла. Я не могла прийти в себя.

— Арагон… что… что это значит?

— Он не служит под моим командованием уже два года, — сказал дракон, и каждое слово резало меня. — Более того, он сам ушёл служить на другой фронт. Хотел сделать себя сам. Взял твою фамилию.

Я качала головой, не веря. Да, я понимала — мой мальчик, нет, не мальчик, мужчина, был упрям. Всегда шёл своей дорогой. Но всё же…

— Но… что там случилось?

— Генерал Нормийский пишет: они попали в окружение. Твари сделали новый прорыв.

— Он погиб. Он погиб! Он умер! — закричала я, задыхаясь.

— Кьяра, возьми себя в руки, — сурово ответил он. — «Пропал без вести» ещё не значит «погиб». Наш сын сильный. Он сможет выкрутиться.

— Нет… нет… это же конец! В окружении нечисти! Да это же… это же…

— Кьяра! — его голос грохнул. — Успокойся. Я немедленно отправлюсь туда и всё выясню.

— Верни мне сына… — прошептала я онемевшими губами.

Арагон кивнул, прижал меня к груди. Крепко сжал в могучих объятиях. Оставил поцелуй в волосах. А потом резко шагнул прочь. Развернулся и покинул столовую.

Я выбежала следом на крыльцо, и видела, как генерал уже отдавал приказы. С ним был адъютант и один из офицеров. Им подали лошадей. Он взлетел в седло, и они умчались.

Боги! Внутри у меня всё оборвалось.

— Ваш сын сильный. Он обязательно выживет, — услышала я за спиной ненавистный голос.

Я резко обернулась, так что волосы хлестнули по плечам.

— Ты его знаешь? — выпалила я.

— Да, — Луиза опустила глаза. — Мне какое-то время довелось служить на западном фронте. Он производил впечатление сильного воина.

— Он и есть сильный. Отважный воин, — припечатывала я и развернулась.

Только в своей комнате я позволила панике и страху вырваться наружу. Сидела на краю кровати, обхватив себя за плечи, и плакала.

— Боги… драконы… хоть бы он был жив. Хоть бы жив…

Прошёл день. Прошёл второй. Но никаких вестей не было.

Я каждый день спускалась к солдатам, что служили с моим мужем, пыталась выведать хоть что-то. Но они молчали. Никаких известий от генерала не было.

Я превратилась в тень самой себя.

Всё, что раньше делало меня живой — ушло.