Обреченные судьбы - Вероника Дуглас

ОБРЕЧЕННЫЕ СУДЬБЫ

БЕЗЖАЛОСТНЫЕ БОГИ: КНИГА 3

ВЕРОНИКА ДУГЛАС

Данный перевод является любительским, не претендует на оригинальность, выполнен НЕ в коммерческих целях, пожалуйста, не распространяйте его по сети интернет. Просьба, после ознакомительного прочтения, удалить его с вашего устройства.

Перевод выполнен группой: delicate_rose_mur

Над книгой работали:

Delphina

Katana

Посвящается Кэрол и Марку

1

Царство Темного Бога Волков, спустя неделю после побега Саманты из Шпиля Грез

Кейден

Мягкие полосы теней и лунного света растянулись по спящей Саманте, освещая ее обнаженную кожу и золотистые волосы. Она отбросила тяжелое одеяло в сторону, оставив его скомканным, как будто искала что-то в своих снах.

Закинув одну руку за голову, а другую скрестив на груди, она была мучительно красива. Когда она впервые прибыла в мои земли, наблюдать за тем, как она спит, было моим тайным удовольствием. Теперь это заставляло мое сердце болеть. Я не мог наслаждаться ее умиротворенной красотой, не видя при этом женщину, которую я чуть не потерял.

Она была поглощена магией после преобразования Лунного барьера, и даже сейчас она понятия не имела, насколько близко подошла к смерти. Потребовалась вся моя сила и мастерство Мел, чтобы залечить ее сильные ожоги и вывести из комы.

У меня перехватило горло от горькой правды. Она чуть не погибла, защищая мой народ, потому что я не мог. Луна и Судьбы связали мне руки за спиной и оставили меня бессильным защитить их или женщину, которую я любил.

И все же, она спала так, как будто бояться было нечего. Как будто Королева фейри не кружила вокруг нас, как бешеная собака. Как будто она чуть не погибла, убегая от фейри неделю назад.

Ее грудь поднималась и опускалась в гипнотическом движении, притягивая меня ближе, призывая прижаться к мягким изгибам ее тела. Но я не мог успокоиться, пока она была в опасности, пока голова Айанны не оказалась бы на пике.

Я оторвался от этого, схватил сумку, которую приготовил, и вышел на балкон. Не смея оглянуться, я взобрался на перила и сиганул с края в ночное небо.

Тени сгустились вокруг меня, когда я принял облик огромной рогатой совы. С острыми глазами и тихими крыльями, это дало мне перспективу, которой у меня не было ни как у волка, ни как у человека — шанс увидеть свое царство в полном объеме и вспомнить обо всем, что было поставлено на карту.

Я тихо взмахнул крыльями, паря над своим королевством. Высоко надо мной блестел барьер Луны, стеклянный купол, отделяющий мое царство от царства фейри.

Не Луны, а Саманты.

Моя маленькая волчица заявила на него права, когда взяла контроль в свои руки.

Пока мерцающая стена не позволяла королевским виноградным лозам и солдатам проникнуть на мои земли, но я знал, что мир продлится недолго. Скоро Айанна нанесет новый удар.

Когда ночь перетекла в самые темные утренние часы, поросшие лесом склоны красных гор подо мной уступили место широкой равнине, испещренной темными силуэтами: покрытыми дерном домами Фростфолла. Когда-то это была мирная деревушка с дымом, поднимавшимся из приземистых каменных труб, а теперь она была заброшена. Лисы-оборотни перебрались в Гавань Туманного Ветра и другие убежища в моем королевстве, подальше от кровавых набегов королевы и мучительных воспоминаний, которые они оставили после себя.

И все же один огонек оставался, мерцая на опушке леса — одна душа, которая не боялась ни королевы, ни меня.

Я сложил крылья и сделал круг над заброшенным городом, снижаясь к источнику света. Ловко пролетев между деревьями, я приземлился перед маленькой хижиной и снова превратился в человека.

Входная дверь была приоткрыта, и сквозь щель струился золотисто-оранжевый свет камина.

Очевидно, Сигрун ждала меня.

Я осторожно толкнул дверь, пригибая голову, чтобы протиснуться в ее крошечное жилище. Старая лиса-оборотень поворошила угли в очаге длинной железной палкой, затем повернулась и смерила меня хищным взглядом.

— Я думала, что ты придешь ко мне несколько недель назад, Лорд Волк. Но опять же, я не могу видеть будущее.

— Я был занят, разбираясь с Королевой фейри.

Она вернула железную кочергу на подставку.

— Полагаю, ты на самом деле имеешь в виду, что был занят с Самантой. Честно говоря, я удивлена, что тебе удалось покинуть свою спальню. Мужчины ужасно слабы, когда дело доходит до такого рода вещей.

Моя шея горела. Саманта была сиреной. Когда она бодрствовала, я не мог ей сопротивляться, а когда она спала, я едва мог заставить себя отойти от нее. Мы цеплялись за убежище друг друга так долго, как только могли, но я больше не мог прятаться от своего долга или вопросов, которые мучили меня.

Единственный глаз Сигрун сверкнул, когда она жестом пригласила меня сесть на один из маленьких табуретов у огня. На столе рядом стояла глиняная миска с травами и две кружки золотистой медовухи — одна для нее, другая для меня.

Я колебался долю секунды, и она обнажила зубастую улыбку.

— Боишься, что я отравлю?

Моя челюсть заныла от раздражения.

— Я всегда с опаской отношусь к тем, кого коснулись Судьбы.

Сигрун сделала большой глоток из своей кружки и усмехнулась.

— Если ты так боишься маленькой старушки, то неудивительно, что твое королевство разваливается на части.

— Ты не маленькая старушка.

Ее улыбка стала шире.

— Нет. Я не маленькая. А теперь, ты собираешься сесть или будешь стоять там, пока королева Айанна не оторвет тебе яйца?

Сигрун осушила свою кружку, когда я положил сумку и сел на украшенный резьбой стул.

— У меня есть вопросы.

— Вопросы бесплатны, но за ответы приходится платить. Полагаю, ты знаешь цену.

Я вытащил две бутылки медовухи Селены из своей сумки, и Сигрун жадно выхватила их у меня из рук.

— Судьбы, я скучаю по этой девушке. Твой подарок с радостью принят, но, конечно, я полагаю, ты готов заплатить истинную цену, Лорд Волк?

Мои кулаки сжались, а волосы на затылке встали дыбом.

— Да.

Сигрун не была лисой-оборотнем. Кем она была, я не был уверен, но я знал, что она питалась знаниями, как олениной, и секретами так же жадно, как пила свою медовуху.

Истинную цену нужно было увидеть, позволив Сигрун обнажить мою душу и заглянуть внутрь. Она увидела бы сквозь тысячи обманов, которые я сплел вокруг себя, и нашла бы грех,