Элисон Кент - Самый лучший праздник (Сборник)

— Я за, — сказал Хок.

Оба повернулись к Тэннеру.

— Вы поезжайте, ребята, — сказал он. — А я останусь, мне надо повозиться с рацией.

— Да ладно тебе! — бросил через плечо Джо. — Сколько еще ты намерен разводить эту тягомотину? Джулия Логан уехала домой. Она уже давно про тебя забыла. Наверняка нашла себе какого-нибудь городского парня. Так что нечего сидеть тут сиднем, можешь поехать развлечься.

— Не хочу, мне и тут хорошо.

Джо рассмеялся.

— Хорошо — не то слово. Ты должен быть счастлив, что тебе удалось остаться холостяком.

Повисло тягостное молчание, слышно было только, как льется вода на горячие камни. Тэннер думал о Джулии, вспоминал ее глаза, улыбку. Холостяком-то он остался, а вот счастливым себя не чувствовал. «Джулия, — беззвучно прошептали его губы, — Джулия»…

— Ты ее любишь? — внезапно спросил Хок. Тэннер посмотрел на него, но ответил не сразу.

Не потому, что это был неожиданный вопрос, напротив, с тех пор как Джулия уехала две недели назад, он не переставал спрашивать себя об этом.

— Кажется, — пробормотал он. — Если бы знал, что такое любовь, я бы мог ответить точно.

— Да, так что же такое любовь? — оживился Джо. — Я всегда страшно этим интересовался. Какой-то невероятный секс? Или задушевные разговоры? Или нужно только красивое тело и смазливое личико?

— Всего понемногу, — ответил Тэннер, откидывая со лба мокрые волосы.

Джо наклонился вперед.

— Давай-ка поподробнее про невероятный секс.

— Это действительно было невероятно, — сказал Тэннер. — Больше ничего не скажу.

— Ну ладно, понятно, что она красивая, — сказал Джо. — И не дура. В деле своем, видно, знает толк. Так что же тут любовь?

— Не знаю, — покачал головой Тэннер. — Но я все время думаю о ней. О ее улыбке, о том, как она говорит с Сэмом, о том, какие у нее мягкие волосы… И так далее, всякие такие мелочи. Хок поднял голову.

— Ты ее любишь.

— Ладно, выяснили, я ее люблю. Ну и что, скажите мне, я теперь должен делать? Если бы я жил в Сиэтле, то, может, и попросил бы ее выйти за меня. Завели бы дом, детей и собаку…

— Ты можешь все это сделать в Чикаго, — сказал Хок.

Тэннер запрокинул голову.

— Я не смогу жить в Чикаго. После того как я прожил здесь пять лет, уже не смогу. Аляска меня изменила. Тогда, в Сиэтле, я был совсем другим человеком и сейчас не хочу становиться таким, каким был.

Джо предложил:

— Она могла бы переехать сюда.

— Джулия не сможет здесь жить. Женщины вообще не могут тут жить.

— Откуда ты знаешь, сможет или не сможет? — возразил Хок. — Джо тоже производил впечатление человека, который не сможет здесь жить, а теперь?

Тэннер фыркнул.

— Это не Джо привык к Аляске, а Аляска к нему. Он же лично знаком с каждой симпатичной незамужней женщиной в округе.

— И тебя могу познакомить с какой-нибудь славной девчонкой, вмиг забудешь эту Джулию Логан. Я знаю одну восхитительную женщину…

— И не одну… — подхватил Хок.

— В том-то и дело — я не хочу знать никаких других женщин, кроме Джулии.

Полотенце Джо полетело в голову Тэннера.

— Так сделай что-нибудь, черт побери! — воскликнул он. — Хватит тут сидеть и кукситься! Позвони ей! Господи, неужели любовь способна сделать из мужчины идиота за такой короткий срок?!

Тэннер поднял полотенце и кинул его Джо.

— Позвонить можно, — протянул он.

— Чего же ты боишься? — спросил Хок. Тэннер встал и взял свое полотенце.

— Ничего. Я ей позвоню прямо сейчас.

— Не задерживайся, — окликнул его Джо, когда Тэннер уже открыл дверь и ступил на улицу. — Сегодня пятница, мы идем к Дойлу пить пиво.

Тэннер захлопнул за собой дверь. Постоял на снегу и как был голышом, так во весь рост и упал в сугроб. Это было даже лучше, чем сауна! Он рассмеялся, обтерся снегом, вскочил на ноги и побежал к дому. Насухо вытерся, надел чистую одежду и подумал, что вот, пожалуй, одно из преимуществ холостяцкой жизни: ходи в чем хочешь, хоть безо всего вообще — никто тебе слова не скажет. Можно класть ноги на стол, бросать в ванной грязные полотенца, не бриться месяцами. Да, в холостяцкой жизни много приятного.

Тэннер подбросил в огонь поленце и присел перед камином погреть руки. Пожалуй, стоит все хорошенько обдумать, прежде чем звонить Джулии.

В эту минуту в кухне зазвонил телефон. Тэннер снял трубку.

— Холостяцкая бухта, слушаю.

— Это Тэннер?

Тэннер улыбнулся — он узнал голос.

— Привет, Сэмми! Рад тебя слышать! Как дела?

— Отлично! Вот только скучаю без вас. Мама купила мне карту Аляски. В школе я делал доклад об Аляске, получил «отлично». И показал ребятам ваш подарок, всем очень понравилось.

— Молодец.

Тэннер присел на стол.

— А как твоя мама?

— Нормально, — ответил Сэм. — Я вчера отправил вам письмо. Вы еще не получили?

— Нет еще. Сэм, а мама дома? Я хотел с ней поговорить.

— Нет, ее нет. Если она узнает, что я тебе звонил, она мне задаст. Но Лайза мне разрешила. Это моя няня, она думает, что ты мой одноклассник.

— А где же мама?

— Пошла на рождественскую вечеринку с одним приятелем с работы. Надела платье с блестками и пошла. Ну ладно, мне пора. Лайза меня зовет. Передай привет Джо, Хоку и Верди. И покорми за меня собак, ладно?

— Ладно, — сказал Тэннер.

Он подождал, пока Сэм положит трубку, потом положил свою и отошел от аппарата. Все понятно, этого следовало ожидать. Такая красивая женщина не станет сидеть дома в праздничный вечер.

Открылась входная дверь, в дом ввалились Джо и Хок.

— Ну что, — спросил Джо, — позвонил?

— Да, — соврал Тэннер, — но ее не было дома. Сэмми сказал, она ушла на свидание.

Некоторое время друзья молча смотрели на него.

— Слушай, старик, честное слово, мне жаль, — нарушил молчание Джо.

— Да, — поддержал его Хок, — мне тоже.

Тэннер принужденно улыбнулся и пожал плечами.

— Не беда. На самом деле это тоже решение проблемы.

— Ну что, как там наше пиво? После этой сауны пить хочется со страшной силой.

Хок и Джо быстро оделись, все трое прихватили куртки и отправились к машине.

Джулия открыла дверь квартиры, стараясь не уронить две сумки с продуктами, свою сумочку и портфель с бумагами. Она уже опоздала на час, ведь обещала Сэму прийти пораньше. Но движение в центре было просто ужасное, жидкая грязь под колесами, толпы народу, заполнившие магазины, скользкие тротуары, автобусы… Раньше ей всегда нравился город в Рождество, огни на Мичиган-Авеню, витрины магазинов, предпраздничная толчея… Но с тех пор, как вернулась в Чикаго, она снова и снова вспоминала Аляску, их замечательную елку у камина, запах снега и хвои. И конечно, Тэннера… Бесконечное число раз в течение дня она думала о нем, рассчитывала разницу во времени, пыталась угадать, что он делает. Пьет утренний кофе в кухне? Или занимается ремонтом коттеджей? Или сидит у камина с книгой?